Письмо номера

Опухоль

Долго раздумывала наша семья над тем, посылать ли это письмо в газету. И все-таки решились. Его должны прочесть учителя, которые, несмотря ни на какие трудности, остаются верными своей профессии. Это послание очень важно для нас сегодня. Мы получили его год назад, когда жили в Душанбе, от неизлечимо больной женщины – от нашей однокурсницы. Она успела сделать нам добро. Как ей это удалось? Письмо Наташи перед вами, читайте:

“Вы, наверно, удивитесь, прочитав обратный адрес на конверте. Прошло много лет, как мы закончили вуз. Но сегодня мне больше не к кому обратиться. Весной я узнала, что у меня рак печени, операцию делать поздно. Лечащий врач явно намекнул: “Финита ля комедия”. Я трясла пачкой долларов перед его носом, думала, глупая, что деньгами можно все остановить. В свое время такие “крутые” дела проворачивала, а тут с паршивой опухолью не справиться.

Однажды, выйдя из ванной, глянула на себя в зеркало – кожа да кости. Приехали! После этого такая апатия нашла, целыми днями лежала на диване. Никому я не нужна, больная, – ни мужу, ни свекрови, ни сыну. Иногда бывшие коллеги заглядывали. Бросали мимоходом, мол, поправляйся, а сами сразу к мужу, за богато накрытый стол. А когда нужны были баксы, то сюсюкали возле меня, каждой прихоти внимали. Но я не в обиде на них, ведь сама такая. Простите меня, что соврала тогда, отвечая на вашу просьбу. Деньги у нас были, могли бы помочь вам с переездом из Душанбе. И квартиру бы купили вам, и работу бы нашли, дочек определили. Только в трясину нас засосало. Денег – куры не клюют, а потратить лишнего нельзя. Какой-нибудь тысячи долларов вовремя под рукой не окажется, конкуренты с потрохами сожрут. И тогда прощай трехэтажный особняк в солнечной Мальте, будущий университет в Америке для сына. Ведь, не поверите, порой до того доходило, что открывала гардероб, гладила очередную норковую шубку и всерьез произносила: “Я счастлива…” Когда сохнуть стала, то наряды, мебель, кафель в ванной стали мне противны. А однажды ночью приснились детские глаза. Долго не могла понять, и вдруг как обухом по голове. Это же мой класс, которому я когда-то во время практики читала лермонтовского “Мцыри”. Вспомнив это, я была потрясена. Ведь я забыла, что мечтала быть учительницей, забыла, что, испугавшись нищенской зарплаты, я изменила своему призванию. Стало жаль упущенной возможности иметь любимых учеников, настоящих друзей. Занимаясь бизнесом, я никому не сделала добра бескорыстно.

Раньше из окна своей комнаты я смотрела только вниз, подметено ли крыльцо, заперт ли гараж. Теперь я лежу на диване и в это же окошко вижу огромное небо с мерцающими звездами. Теми, что открывались нам, когда мы вечерами выходили из институтской общаги. Помните, как до хрипоты спорили, можно ли соединить добро и красоту или почему Лермонтов на дуэли не стал стрелять в своего обидчика. Тогда все было впереди, все было возможно. А кем же я стала, если оказалась равнодушна к просьбе помочь вам с выездом из Таджикистана.

Завтра я соберусь с последними силами, пойду в отделение связи и вместе с письмом вышлю перевод. Знаю, муж со свекровью съедят меня заживо, но мне все равно. А если вашей семье удастся выбраться, то для меня это будет единственным утешением. Хочу, чтобы вы поняли, никакие деньги не заменят друзей. Так важно остаться в чьем-то сердце навеки. В какие бы передряги судьба вас ни бросала, не оставляйте школу. Ведь так важно знать, что есть у тебя ученики и ты не напрасно жил на земле. Ваша Наташа”.

Наташи уже нет с нами. Мы живем теперь в России. Письмо бывшей сокурсницы мы зачитали до дыр. Теперь посылаем его в родную газету, думаем, коллеги нас поймут.

Семья КУЗИНЫХ

Владимир