На чтение: ≈ 13 мин.Пять лет назад в городе Кузнецке Пензенской области меня с гордостью привели в одну комнатку, пустую, с единственным мягким креслом, и сказали с надеждой: “Наш кабинет релаксации”. Это прозвучало почти как: “Тут будет город-сад!” “И зачем он?”, – поинтересовалась я. – “Учителя расслабляются после уроков”. В воздухе тихо заколыхалась музыка… Тогда все было очень просто.
Три года назад, – мягким голосом вводит меня в курс дела Ольга Борисовна Кремнева, директор городского психолого-педагогического центра, который вырос как раз из той маленькой комнатки, – мы проводили опрос старшеклассников. На первое место они ставили, как водится, любовь и дружбу, здоровье было на четвертом, потом шла работа, которая приносит радость. А вот результаты совсем свежего опроса. “Сегодня на первом месте у старшеклассников здоровье. Потому что без него не сможешь зарабатывать на жизнь. На втором – материальное благополучие. Как основное условие спокойного существования. А позади всего – творческая работа. О чем говорит эта перемена оценок? В обществе, я имею в виду не только наш город или область, значительно возросла тревожность!”
И вот перебираемся мы с Ольгой Борисовной из одной комнатки старинного дома в другую, встречаем повсюду группки маленьких ребятишек; и то, что среди них немало дошкольников, радует – значит в Центре занимаются ранней диагностикой и профилактикой психических заболеваний. Однако не может и не насторожить: ведь эти дети или больны, или педагогически запущенны…
Вижу мальчика полутора лет. С ним работает логопед-дефектолог Светлана Голованцева: “Вы в лекотеке. К нам приводят детей с отклонениями в умственном развитии”. Спрашиваю, конечно: а как оно сегодня возникает, это умственное отставание? Типичный случай – малыш не ходил в ясли, потому что яслей в стране практически не осталось. Но ему еще далеко до детского сада. Сидит дома с бабушкой, родители его на работе. Сверстников почти не видит. А в результате не умеет разговаривать. А зачем? И с кем? Если он весь день один? Ведь когда мы ратовали в начале перестройки за то, чтобы дети до школы проводили время в семье, мы очень важное не учли. Например, умственный и культурный потенциал бабушки-няни, которая заменила ребенку квалифицированного работника детского сада. А в итоге?
– Мальчик пришел к нам в июле, – объясняет Светлана. – Сейчас конец осени. За это время мы научили его произносить фразы. К нам поступают дети от года и старше. Некоторые из них понимают человеческую речь. А некоторые нет. Кроме того, этот ребенок имеет трудности в общении с чужими людьми. Он их боится.
– С младенчества боится, – вставляет свое слово бабушка.
– Мы дали рекомендации родителям и бабушке, – продолжает Светлана, – чтобы они чаще разговаривали со своим сыном и внуком.
Но неужели сегодня для ЭТОГО нужны рекомендации специалиста? Нужны, как видим.
Однако очень интересно: как же мальчика в Центре говорить учили? “Вовлекали ребенка в говорение”, играя с ним в игрушки. Это происходило “на высоком эмоциональном фоне, чтобы ребенку стало интересно”. Причем современные методики требуют, чтобы “шли за ребенком”, то есть разговаривали с ним о том, что ему кажется важным.
Вижу под ногами у малыша симпатичный коврик и спрашиваю: зачем он? Оказывается, его неоднородная поверхность, сотворенная из самых разных материалов, заставляет любопытного ребенка шевелить пальчиками, ощупывать, и это само по себе стимулирует деятельность еще пластичного детского мозга. Помните, в начальной школе учитель призывал нас разминать и без того усталые пальцы: “Мы писали, мы писали, наши пальчики устали”.
Светлана рассказывает и еще об одной особенности маленьких “молчунов”. Они бывают агрессивнее других детей. Именно для них держит Светлана в лекотеке ванночку с теплой водой и игрушками. Вода градусов восемнадцати, а также работа с песком, как в группе подростков, снимает напряжение.
Но вот и другая комната. Ребятишки лет пяти-шести стоят кружком, взявшись за руки. Здесь летает ласковый, словно бабочка, голос другой Светланы – Жуковой, психолога.
И у этих милых детишек целый букет проблем. Если с детьми родители общались мало в первый период их детства, разве они научатся самостоятельно понимать и свое “эмоциональное состояние”? А не разобравшись в собственных чувствах, они никогда не научатся понимать других людей, сострадать и прощать их, говорит Светлана. Тут даже слепое подражание взрослым не поможет.
Но как же развивают в Центре “эмоциональный мир ребенка”, о котором зачастую даже задумываться не желают родители? Читают стихи, рассказы и разбирают с дошкольниками, какие чувства выразил автор. Этим, кстати, полезно заниматься и на уроках литературы в школе. На каждом из восемнадцати занятий дошкольники “собирают” также добрые слова в шкатулку группы – те, что сказали за день своим близким. Они же, расслабляясь в течение трех минут в комнате релаксации, представляют себя не мутантиками и вампирами, а “ласковым щедрым летом”, “благородным сказочным героем” – установка на здоровое мироощущение. А чтобы выпустили агрессию, их просят представить себя пчелами и пожужжать, помахать руками. А чтобы научились владеть своим состоянием, они обнимают себя, “держат” – это поза рассудительного человека, говорят им. И они верят… Дети-то хорошие, только вот “перестроечные”, то есть ослабленные и “диковатые”, как сказала та бабушка.
Познакомившись со многими специалистами Центра, узнаю: сейчас существует масса способов “поддержать энергетический баланс” детей. Считается, что невротики мало способны к длительной, равномерной работе – они живут импульсами. И накапливают энергию с трудом, и выплеснут ее с большой силой сразу всю. Важно уметь ребенка вовремя расслабить и дать ему отдохнуть. Можно прямо на уроке. А для этого, например, попросить детей слегка помассировать себе уши, за ушами, провести по верхней части лба, пошевелить, вращая, плечами, можно даже позволить им встать на одну ногу, изображая цаплю. Сморщить нос и нажать на него. Займет это времени немного. Но даст необходимый отдых мимическим и гладким мышцам, с которыми связана нервная система.
А учитель? Если нужно вернуть мягкость и эластичность уставшему от напряжения голосу, может потереть себе виски. Или выдохнуть воздух, набрать в легкие свежего, задержать дыхание и опять выдохнуть. Эти упражнения расслабляют, и к ним вполне разумно прибегать именно тогда, когда учитель хочет крикнуть измученным детям: “Тихо!”
Но есть упражнение обратного свойства. Я услышала о нем от логопеда Татьяны Денисовой. Пальцы связаны с нашими артикуляционными органами. Если одновременно открыть рот, округлив его, и сжимать и разжимать вытянутые утиным клювом пальцы, можно развить те участки мозга, которые отвечают за развитие речи. Но мало того, совмещение работы руки и рта способствует правильному распределению биоэнергии человека. Это упражнение стимулирует умственную деятельность.
…А ведь быстро развернулся Кузнецкий психолого-педагогический Центр! А еще говорят: россияне ленивы, не любят и не умеют работать! Теперь Центр широко занимается просветительской деятельностью – среди родителей и педагогов. В каждой школе Кузнецка есть психолог, и при нем – группа учителей-единомышленников. “Наши педагоги психологически грамотны”.
Но вот что вместе с тем подмечено: взрослые, в отличие от детей, чаще не желают меняться к лучшему, предпочитая вину за педагогические ошибки валить на детей. “Перестроечным” же детям свойственны своеволие и нежелание подчиняться. Особенно если взрослые авторитарно занижают их человеческую ценность.
“Иногда родители, с которыми мы только начинаем работать, дают своим детям такие уничижительные характеристики, что становится стыдно, – говорила мне Ольга Борисовна. – Приходилось останавливать: “Это же ваши дети, самое близкое, самое дорогое!”. Детям свойственны более щадящие оценки пап и мам”. В сущности, и в этом проявляет себя некое “перестроечное” одичание общества – жестокость между родственниками. “Современные молодые родители не знают многого из того, что знали в их годы мы, – сетовала Ольга Борисовна. – А почему? Да потому, что те из них, кто не любит читать, получают “культурное образование”, представление о мире, о семейных отношениях исключительно за счет телевидения, а настоящей, глубокой культуры на каналах почти нет! Зато много “милицейских” боевиков, иностранных мультсериалов, которые тоже вызывают нервические страхи. Фактически наш Центр вынужден корректировать психику, покалеченную ТВ и газетами, а не только реалиями современной жизни… А непобежденные детские страхи, между прочим, – кладбище надежд взрослого человека! Вот и получается, что самые обделенные сегодня – те дети и взрослые, которые предпочли вечные книги электронному “ящику”.
– А какие советы даете вы учителям, если они уже ничего не ждут от завтрашнего дня? – спросила я у Ольги Борисовны.
– Надо говорить себе: “Я еще могу!.. У меня получится!” И не бояться. Если среда не меняется, изменись сам!..
Когда я вошла в комнату, где занимались подростки – они не прижились в дневной школе и пошли в вечернюю, – психолог спрашивала одну из девочек: “Чем полезна человеку пустыня?” Девочка – шел какой-то тренинг группы “Поверь в себя” – задумалась, а я задумалась вместе с ней. Пустыня? …А ведь верно: если с утра до ночи наше телевидение и газеты рисуют нам образ россиянина как человека агрессивного, безвольного, на доброе дело уже не годного, поневоле испугаешься: а не в пустыне ли мы живем? Страхи разъединяют, расчленяют, разобщают…
И тут умненькая девочка в очках сообразила: “И пустыня бывает полезна! И пустыня нужна нам! Хотя бы для того, чтобы мы получше изучили ее…”
Ирина РЕПЬЕВА
Выбор читателей
Комментарии