Переосмысление

Дистанционный мостик – путь к самообразованию

Последствия несущегося по планете коронавируса COVID-19 пока никто не берется предсказать. Растет уверенность, что его удастся победить, пусть и большой ценой, пусть и не скоро. Но в чем уже сейчас уверены абсолютно все, так это в том, что после пандемии человечество будет обязано решительно поменять свои приоритеты. Сильным будет не тот, чья ракета первой преодолеет расстояние и поразит потенциального противника, а тот, чьи ракеты быстрее найдут землянам космические обители. Богатым будет не тот, чьи недра Божьей милостью еще не оскудели, а тот, кто создаст сбалансированную экономику. Умным будет не тот, кого напичкают знаниями сверх государственного стандарта, а тот, кто смолоду вступит на непрерывный путь самообразования.

Современный мир не перестает удивлять человечество глобальными потрясениями. Позади Чернобыль и Фукусима с их радиационными хвостами на тысячи километров, извержение закрывшего полнеба над планетой вулкана Эйяфьядлайёкюдль в Исландии, разрушительные землетрясения и цунами. Впереди, как утверждают, землян ждут глобальное потепление и экологическая катастрофа. Может возникнуть и конфликт с искусственным интеллектом, как в недавнем фильме Федора Бондарчука «Вторжение». Предвидеть сроки новых потрясений сложно, но можно предвидеть ожидаемые от них опасности и выстраивать новые формы мироустройства, способные обеспечить выживание.

COVID-19 нанес по системе образования жестокий удар, к отражению которого она оказалась неподготовлена. Как, впрочем, и медицина, экономика, все общество, весь мир. Действия Министерства просвещения России по переходу на дистанционные формы образования были правильными, да иных вариантов и не было. В ведомственных рекомендациях оперативно даны полезные советы по использованию образовательных платформ и онлайн-сервисов. Звучит вроде бы современно, но по факту живая классно-урочная форма лишь сменилась на виртуальную, доступную не для всех, уязвимую от малейшего разрыва коммуникационных связей, тем более от их отсутствия. Уж если в Санкт-Петербурге 15 тысяч школьников не имеют условий для дистанционного обучения, можно представить ситуацию на периферии. Сделаем тяжелый, но честный вывод: если бы не лето, учебный год был бы сорван. Впервые в истории!

Переход к всеобщему обязательному дистанционному образованию, о неизбежности которого давно говорили продвинутые пользователи Интернета, свершился. Как всегда с запозданием, хотя к нему давно призывали многие ученые и педагоги. Но тогда гром еще не грянул, дальше призывов дело не шло. Сегодня гром грянул, и блеснули такие молнии, которые не только вынуждают попрощаться с живым уроком, но и способны «закоротить» все наспех проведенные интернет-провода. COVID-19 бросил вызов, и его надо не только отразить, но и стратегически осмыслить, критически взглянуть на самое святое – основы образования и, если нужно, действительно заменить их по меркам новой эпохи.

Классно-урочная форма образования, face to face («лицом к лицу»), как ее назвал академик РАО Виктор Болотов, зашаталась, но устояла, превратилась в face to face through computer («лицом к лицу через компьютер»), загоняя образование в тупик несовместимости прошлого и настоящего. Дистанционное обучение в массовом сознании ошибочно воспринимается как спасение школы от пандемии, фактически пандемия лишь подвела нас к длинному мостику, который выводит на предсказанный классиками педагогики (В.Чарнолуский, П.Наторп, А.Музыченко, К.Вентцель) и активно растущий сегодня мировой тренд самообразования, часто употребляемый с прилагательными «семейное» или «надомное». Аутскулинг, как его называют на Западе, наиболее распространен в США и Канаде, где охватывает около 4% школьников. Пока не так много, но давайте посмотрим на рывок, который будет сделан после пандемии.

Самообразование можно трактовать как передачу школой ответственности за обретение знаний ученику, как один из способов самоопределения молодого человека и его подготовки к жизни, дополняющий влияние множества других факторов. Только надо сразу отказаться от прилагательных «семейное» и «надомное», они задают ложный ориентир такой тенденции. Семья не может образовывать, она может воспитывать. Так же как невозможно учиться на дому, нужны еще живые практики общения и коллективного сотрудничества.

Наша эпоха дает примеры самообразования, выводящие их героев на вершины славы и дерзко разрывающие прямую связь диплома и квалификации. Гении Силиконовой долины Билл Гейтс, Стив Джобс, Марк Цукерберг перешли на самообразование, не окончив колледжей. Наш соотечественник Павел Дуров давно окончил Санкт-Петербургский гос­университет по специальности «английская филология и перевод», но свой красный диплом до сих пор так и не забрал. Ко времени выпуска он уже стал одним из создателей социальной сети «ВКонтакте», а позднее и мессенджера Telegram. Не в деньгах счастье, но его личный коммерческий успех оценивается в 1,7 млрд долларов. Совсем не значит, что стать гением можно, только бросив колледж, вуз. Просто нужно выбрать из предлагаемых там курсов свой, судьбоносный, и испытать не горе, а радость от ума. Когда-то, еще на заре книгопечатания, нас об этом предупреждал английский эссеист Филип Хамертон: «Искусство чтения состоит в том, чтобы знать, что пропустить». Сегодня захлебнуться знаниями намного проще, что часто и происходит.

Интернет возник в 80‑е годы прошлого века как глобальная система публичного доступа к информационным ресурсам. Идея приладить его к образованию пришла сразу, уже в 1989 году в России был осуществлен советско-американский проект «Школьная электронная почта». Прошло полвека после создания Сети, но, признаться честно, молодежь пока использует компьютеры и смартфоны, чтобы играть, развлекаться и дружить или для покупок китайского ширпотреба в онлайн-супермаркете AliExpress. Отношение к Интернету как к помощнику в обучении у них еще не выработано, если не считать умения списывать рефераты и дипломные работы.
Научная педагогика последних лет тоже вяло осмысливала дистанционные формы и методики образования, предлагаемые инновации декларировали намерения прорывов, которые так и не совершались. В соответствии с менталитетом общества Интернет все больше пытались приладить к нуждам администрации, формам управления образованием, нежели к содержанию и дидактике обучения. Появились электронные дневники, не позволяющие ученикам обманывать родителей; онлайн-технологии радуют топ-менеджеров возможностями проводить совещания намного чаще и дольше; справки и отчеты теперь не надо подшивать и скирдовать на прогибающихся от их тяжести полках, а можно упаковать в электронном «облаке» нулевого объема. Здесь мы уверенно превзошли советскую бюрократию от образования, достигли этапа развитого централизма. Пандемия взрывает такую благостную ситуацию, предохранитель из зараженной вирусом гранаты уже вырван, теперь все зависит от того, куда мы ее бросим – себе под ноги или в нужную цель. И скоро ли.

Председатель Совета Федерации Валентина Матвиенко выступила за законодательное закрепление статуса дистанционного образования, справедливо полагая, что оно «теперь уже не будет практиковаться как резервный, временный способ только в чрезвычайных ситуациях вроде нынешней». Да, здесь мы отстали от Германии, в которой Федеральный суд еще в 2013 году впервые в мировой судебной практике принял беспрецедентное решение о том, что для современного человека наличие возможности выхода в Интернет является жизненной необходимостью. А это значит, что возможности для пользования Глобальной паутиной обеспечены для жителей любых населенных пунктов страны повсеместно и постоянно. Но даже если мы законодательно введем всеобщее обязательное дистанционное образование и добьемся его, это будет неполной моделью будущего. Предстоит ментально поймать общий тренд, который движет школу в строго определенном направлении – к самообразованию.

Пока же даже на научном уровне не осмыслено, например, что введенный в 2009 году и изначально имеющий дистанционный характер единый государственный экзамен, по сути, стал первым нормативным шагом перехода школы к самообразованию. Отовсюду идут жалобы на то, что школьники теперь не учатся, а самостоятельно готовятся к ЕГЭ, выбирая из предлагаемого им набора испытаний свой профиль. Оценим позитивно это здравое и прагматичное явление, которое в перспективе и будет реализовано как право выбора личностной траектории движения в образовательном пространстве. Заметим и совсем не случайное решение Департамента образования Ненецкого автономного округа, который под воздействием пандемии рекомендовал школам отменить с 1 мая домашние задания для учеников 11‑х классов по всем учебным предметам, которые не выбраны ими для сдачи ЕГЭ. Решение не только верное, но и обозначающее перспективу обучения по выбору, ориентированное не столько на пандемию, сколько на будущее. Не слишком рискуя ошибиться, можно предположить, что профили ЕГЭ будут множиться, а их содержание станет главным ориентиром для самообразовывающихся. Провал по одному из экзаменов не будет трагедией, он лишь убережет от неверного профессионального выбора. Так же как Александр Пушкин не растерялся от двойки по математике при окончании Царскосельского лицея, он лишь уверовал в другую судьбу, и не ошибся.

Еще менее осознан тот факт, что ЕГЭ убивает государственный образовательный стандарт! Ну если не убивает, то резко понижает в «должности». Предоставляя выпускнику школы право выбора профиля ЕГЭ в качестве итогового теста, мы превращаем стандарт в обузу, принудительную нагрузку ученика теми знаниями, которыми он не намерен пользоваться в жизни. Государственный стандарт становится обязательным только для учителя, взявшегося по трудовому договору добросовестно отчитать курс определенных основ наук. По сути, ЕГЭ уже отобрал у государства в пользу выпускника право определять обязательный (стандартный) объем знаний. Признать это сложно, но пора. Так же как пора поменять гордое имя «государственный стандарт» на нечто скромное вроде «рекомендации по структуре знаний в общем образовании», соответствующее его новому месту в системе образовательных нормативов. Министру просвещения Сергею Кравцову выпадает козырная карта, опираясь на огромный потенциал своего детища, развернуть школу в сторону самообразования и встать в летописи педагогики рядом с Ушинским. Это не шутка!

Заметим, к слову, один положительный момент пандемии – она помогает вычислить должности, структуры и процессы, которые можно упразднить без ущерба для образования и во благо народа. Уже сегодня становится очевидным нонсенсом парное катание Минпроса и Рособрнадзора по образовательному пространству, избыточное число надзирателей, в которых самообразование не нуждается. Трехзвенная модель управления (министерство – агентство – надзорный орган), внедренная в России в 2004 году ее «архитектором» – заместителем главы Администрации Президента РФ Д.Н.Козаком, давно признана провальной и продолжает в усеченном виде сохраняться только в системе общего образования.

И есть одна настоящая сенсация! С чем парадигма самообразования точно и навсегда распрощается, так это с навязанной школе со времен Надежды Крупской функцией воспитания. Она умирает уже от одного перехода на дистанционное обучение. Воспитание на удаленном доступе становится чем-то вроде бокса по переписке или секса по телефону. Соболезнования здесь неуместны, школе лишь напоминают о ее исконной и достаточной миссии обучения основам наук, а обществу возвращают забытую им миссию воспитания. К великому облегчению российского учительства.

Не познанный наукой вирус COVID-19 сегодня выступает взрывным катализатором давно востребованных изменений, по привычке отложенных на потом, которое наступило так быстро и внезапно, как в России наступает зима. Полезное суждение по этому поводу высказал ректор РАНХиГС Владимир Мау. Прогнозируя неизбежность беспрецедентных изменений мироустройства после победы над COVID-19, он верно заметил, что меры, воспринимаемые сегодня как временные и вынужденные, надо воспринимать как институты будущего, а попытки вернуться к старым порядкам в условиях новых реалий будут опасны. Для российского образования наступил момент собственной истины – принятия смелого решения, способного противостоять любой будущей катастрофе. Посмотрим, кто из двух образовательных министров сделает заявку на самообразование первым и пойдет до конца.

Игорь СМИРНОВ, доктор философских наук, член-корреспондент РАО