Педагогические чудеса Владимира Матвеева – редактора, политика, общественного реформатора и интеллектуального титана

18 июня замечательному педагогу, легендарному редактору «Учительской газеты» Владимиру Федоровичу Матвееву исполнилось бы 80 лет.

Читая некоторые публикации в сегодняшней печати либо скользя глазами по официальным текстам относительно недавно изданной педагогической энциклопедии, можно подумать, что основная заслуга Владимира Федоровича Матвеева (1932 – 1989) перед историей в том, что он опубликовал в своей газете «Педагогику сотрудничества» – знаменитый манифест учителей-новаторов.

Как говорится, это правда, но не вся. Мало ли что, и кто, и где сегодня (или тем паче в прошлом веке) напечатал. Напечатал – и на следующий день забыл. Проехали. Тема закрыта. Умные и так все поняли, а спорить с остальными, что-то еще объяснять вдогонку, добиваться не фасадных, а реальных перемен в образовании – себе дороже. Да и не в чести сегодня эта нравственная категория – высокая принципиальность, верность своим убеждениям. Потешное упорство римского сенатора, который к месту и не к месту знать себе твердил про Карфаген: дескать, как ни крути, он должен быть разрушен – нынче вызывает только смех. Наша свободная печать прекрасно научилась имитировать «принципиальность», отведя для этих целей специальную страницу или рубрику и оставляя за собой право (даже если автор абсолютно прав) не разделять его позицию – на всякий случай, мало ли, чтобы всегда иметь возможность откреститься от неправильных суждений и людей.

Нет, разумеется, это не про него, вот именно Матвеев – так не мог. Потому что шел дорогой истины, открыто, напролом, глядя идейному противнику прямо в глаза. Попробуем сказать точнее: он сначала пробудил от сна души своих читателей, потом привел их к этой самой новой вере, к педагогике сотрудничества взрослых и детей, а после бился за нее, как настоящий герой, до последнего вздоха.

За каждое слово, за каждую строчку в газете сражался и отвечал головой.

Все понимали: он не устоит. И он сам прекрасно это знал: снимут, раздавят, растопчут, сошлют…

Но стоял. Наивный. Гениальный. Потрясающий Матвеев.

В жизни своей я не видел более наивного редактора, политика, общественного реформатора и интеллектуального титана. (Только годы спустя, когда изучал историю разгрома коммунарского лагеря «Орленок», где мой отец – близкий друг Матвеева – строил с детьми «другую жизнь», меня осенило. Оказывается, все великое под этим солнцем совершается наивными людьми! Это закон: мелкие люди малодушно подстраиваются к неудобствам мира, крупные – подстраивают мир под себя.)

Против него немедля выдвинулись полчища ученых «акапедии» (тогдашней Академии педагогических наук СССР). Против него восстал родной Минпрос (учредитель газеты, которую он возглавлял). Против него – всесильный ЦК партии…

Наверное, у многих из нас, маленьких людей, есть свои маленькие неприятели. Он был большой, большущий человечище. И враги его были ему под стать – он воевал с целой Системой.

Разумеется, Система ему быстро отомстила, и неоднократно. Весной 1986 года один из самых влиятельных недоброжелателей Владимира Федоровича, секретарь ЦК КПСС Егор Лигачев, отправил его в отравленную чернобыльской радиацией Брянскую область «поднимать районную печать». Он не имел возможности для отступления. Бедный Матвеев! Ровно три месяца великий педагог, человек номер один в педагогической печати СССР, редактировал «Новости полей», писал передовицы в районной газете «Вперед», «заваривая чай в стеклянной банке, с батоном, найденным в шкафу». И – параллельно –редактировал свою «Учительскую», мотаясь из Брянска в Москву и обратно по выходным (!!!). Это же сколько сил надо иметь, чтобы работать вот так, по-матвеевски?

«Этот новый и, признаюсь, неожиданный если не поворот, то изгиб судьбы принесли мне пять строчек на белейшей бумаге, – пишет 26 апреля в своем дневнике опальный Матвеев. – Направить, сказано там, из числа опытных журналистов сроком на три месяца для оказания практической помощи в районные и городские газеты… Реальная нынешняя жизнь гонит на рысях, и хлопот полон рот – туда звонить, сюда ехать, и вот на тебе – совсем иное бытие. Известие в бумаге, которую держишь в руках, еще настолько не освоено, что и не расскажешь пока никому… И бумага лежит в сейфе весь тот день и следующий, временами начисто забытая в лихой гонке десятков дел…»

Между тем, пока Матвеев днями напролет, не поднимая головы, вытаскивал Жирятинскую многотиражку из небытия (проводил встречи с читателями в сельском ДК, боролся с показухой и очковтирательством руководителей хозяйств и пр.), читатели «Учительской газеты» открывали утром свежий номер «единственной газеты, которая говорит правду» (так они писали в своих письмах) и проглатывали его целиком, как ни в чем не бывало, знать не зная о том, что происходит по ту сторону газетной полосы. Атака на новаторскую педагогику сотрудничества не ослабевала, и газета неизменно отражала наступление сановников всех рангов и мастей блистательными комментариями от редакции, которые Матвеев вместе с Симоном Соловейчиком писали, если не ошибаюсь, «в два пера».

В чем только не обвиняли газету и ее ведущих публицистов! В абстрактном гуманизме, в абсолютизации опыта горстки малоизвестных учителей, в противопоставлении идеологии сотрудничества самой передовой – советской педагогике.

Вот как об этом пишет сам Владимир Федорович в своей газете:

«Об этом говорилось и писалось сто раз, но вот выходит на трибуну человек, и опять сначала: педагогика сотрудничества призывает к одной лишь любви… Педагогика сотрудничества против требовательности… Педагогика сотрудничества – лишь часть советской педагогики…

А остальная часть какая? Карательная?

…Нет дисциплины? Да придите к С. Лысенковой, да посидите за партой у Ш.Амонашвили, да приезжайте на любой коммунарский сбор – всюду такая дисциплина, какая и в самом сладком сне не снилась ни одному стороннику карательной педагогики. Но это дисциплина другого рода. Ее источник не учитель, а труд. Сотрудничество имеет корнем «труд», трудом держится, к труду зовет, трудом награждает».

Вот она, разделительная полоса: карательная педагогика трудом наказывает, а педагогика сотрудничества трудом награждает. Как говорится, почувствуйте разницу.

Позволю себе еще одну цитату из Матвеева – Соловейчика:

«Говорят: это романтика! Не все же учителя добрые и культурные, не все же любят детей! Но педагогика сотрудничества – не набор призывов любить детей, ценить детство и т.д.; это набор конкретных педагогических методик, которые позволяют учителю любить детей, ценить детство, видеть в ребенке человека.

Еще и еще раз: или педагогика кары и наказания, совершенно бессильная (! – А.З.), или педагогика сотрудничества, третьего не дано».

В чем же они, педагогические чудеса от Матвеева? Он поднял тираж ведомственной газеты до неслыханных полутора миллионов экземпляров. Он превратил ее «из газеты для учителей в газету учителей» (Валерий Хилтунен). «Создание правительственной комиссии по реорганизации АПН, открытые выборы в академию, объединение современно мыслящих ученых во временный научный коллектив «Базовая школа» – во всех этих шагах перестройки В. Матвеев был застрельщиком. Объяснение такого феномена просто: В. Матвеев был не только талантливым журналистом, не только незаурядным редактором, не только педагогом милостию божьей, он был настоящим большим ученым» (академик Василий Давыдов). «Володя был в этой жизни победителем. Он вздыбил рутинную систему образования» (Олег Газман).

Снова и снова перечитываю биографию Матвеева. Главную часть жизни он отдал пионерской, комсомольской журналистике. Был редактором «Мурзилки». В 1983 году назначен редактором «Учительской газеты», в 1988-м покинул этот пост.

Итого – каких-то пяти лет ему хватило, чтобы учителя назвали его своей совестью. Разве не чудо?

Да, и еще один «нюанс»: благодаря ему страна узнала, что такое настоящая газета. Только и всего.

Об авторе

Антон Зверев, кандидат педагогических наук, корреспондент «Учительской газеты» в 1984 -1987 годах.