На чтение: ≈ 8 мин.Пущино-на-Оке – городок, каких немного. Здесь живут наукой, болеют наукой, женятся и разводятся, что называется, не отходя от лабораторного стола, уставленного стерильным пластиком и стеклом.
Жизнь, бушующая на дне пробирки, подчас подменяет многим его обитателям жизнь как таковую. “Какая у вас тут красота!” – восхищаются приехавшие на выходные друзья из Москвы. И я на миг прозреваю – ведь действительно красота! Склоны, поросшие земляникой, березовая роща, переменчивая водная гладь, а на том берегу – изобильнейший Приокско-Террасный заповедник. Живи и радуйся. Радуемся. Живем.
В девять утра на работу, в десять вечера домой – все, что увидел по дороге, твое, но после дня, проведенного в лаборатории, взор незряч и пуст. Так что для любования природой остаются только выходные (у тех, кто еще помнит, что это такое). Молодые же ученые (студенты – стажеры – аспиранты) в основном живут по закону, выведенному братьями Стругацкими: “понедельник начинается в субботу”, и точка. Да и “остепенившиеся” до докторов и академиков включительно часто проводят субботу-воскресенье на рабочем месте.
Говорят, что нынче молодежь в науку не идет. Неправда. Не только идет, но и в прямом смысле этого слова едет. По людям, живущим в нашем общежитии, можно изучать географию России: Ижевск и Тула, Йошкар-Ола и Нальчик, Красноярск и Курск. Но горькая правда в том, что в российской науке молодежь, увы, не задерживается. Бросают, уезжают. А им на смену едут и едут новые. И это обнадеживает.
Пущинский научный центр добросовестно делает все от него зависящее: готовит научных специалистов. И не его вина, что эти специалисты оказываются в итоге невостребованными, что уникальный опыт органичного соединения науки и образования используется на считанные проценты. Тот самый опыт объединения теории с практикой, об отсутствии которого в современном российском образовании не говорил только ленивый.
Не секрет, что вопрос о “связующем звене” между системой высшего образования и системой Академии наук стоял остро еще в СССР, да и не только в нем. Суть проблемы в том, что “хороший студент” и “хороший научный работник” – это две совершенно различные ипостаси, и трансформация одной в другую в каждом отдельно взятом “молодом специалисте” происходит, как правило, довольно болезненно и далеко не всегда успешно. Парадокс заключается в том, что, не попробовав науку “на зуб”, практически невозможно определить область своих научных пристрастий. И в то же время смена диссертационной темы разочаровавшимся аспирантом по понятным причинам не приветствуется ни в вузах, ни в академии. Но эти противоречия успешно разрешаются многоуровневой системой, объединяющей науку и образование, которая действует в Пущино и других подобных ему наукоградах.
Прежде всего следует, конечно, упомянуть практику приезда студентов в пущинские институты для обучения по индивидуальному учебному плану и выполнения дипломной (реже – курсовой) научной работы. Приезжают, понятное дело, в основном биологи или студенты смежных специальностей. Хотя химикам, физикам и даже математикам здесь бывают очень и очень рады. Ведь все наиболее значимые открытия в последние десятилетия совершаются именно на стыке наук, на той “ничейной земле”, которую удается отвоевать, лишь дополняя биологическую интуицию физико-химическими методами и скрупулезными математическими расчетами.
Выполняя дипломную работу, в Пущино студент имеет возможность ознакомиться с состоянием дел в современной биологии и определиться с личными научными пристрастиями. Нередко оказывается, что они лежат довольно далеко от первоначально выбранной темы. Тогда после защиты дипломной работы молодой ученый переходит в другую лабораторию в качестве стажера или магистранта. Причем ему, как правило, не приходится начинать “с нуля”, методы, освоенные в ходе работы над одной проблемой, обычно применимы и в других областях.
Кроме экспериментальной практики учебные центры многих институтов организуют для своих подопечных курсы лекций, которые читают известные отечественные ученые. Это позволяет подтянуть “среднеуниверситетский” уровень знаний студентов до общемирового – научного. Возможностей для самообразования также хватает: пущинские институты, несмотря на все финансовые сложности, продолжают выписывать иностранные научные журналы (которых уже давно не видит университетская “глубинка”) и имеют доступ через интернет к крупнейшим мировым базам данных по молекулярной и смежным отраслям биологии. Да и сам неспешный и несуетный уклад научного городка настраивает на прилежную, вдумчивую работу. Позволяет не размениваться на всевозможную суету сует. И что самое важное – студент-дипломник, магистрант и стажер – это не просто безответственные потребители очередной порции научных знаний, это уже работники. Они не просто поглощают информацию, они трудятся в той или иной лаборатории. Возвращают, а не только берут.
Магистратура Пущинского университета или стажировка в РАН также дают молодому человеку лишний год на “самоопределение”, а кроме того, обеспечивают запас времени, дающего право на научный риск. Не знаю, как обстоят дела в гуманитарных отраслях знаний и в математике, но оригинальную естественно-научную работу выполнить за три года аспирантуры можно лишь в случае большого научного везения. Обычно же в этот срок может уложиться лишь серия очевидных экспериментов с ожидаемыми результатами, беспроигрышный и скучный “верняк”. А вот лишние год-полтора позволяют замахнуться на действительно интересные проблемы.
Схема подготовки научных кадров в Пущино работает четко, как часы. Пять-шесть лет напряженной работы, и готов специалист мирового уровня. Человек без крыши над головой и с тысячью рублей зарплаты в кармане…
Анна СНЕГИНА
Пущино,
Московская область
Выбор читателей
Комментарии