Ольга Власова, Москва: Фактическое отсутствие автономии образованию на пользу не идет.

Почему образование в России так тяжело поддается реформам, которые пытаются проводить власти? На мой взгляд, проблема в том, что привносимые в модель образовательной политики новые элементы часто противоречат сути самой модели.

Чтобы было понятно, о чем речь, скажу подробнее об основных моделях образовательной политики, которые сложились в разных странах мира. По сути их существует три.

Первая – либеральная или рыночная. Яркий пример – Великобритания. Система образования в этой стране регулируется финансовым выбором потребителей. Результаты работы учебных заведений не связаны с централизованным планированием. Соответственно оценка работы осуществляется рынком – через востребованность со стороны клиентов. Учебные заведения заинтересованы в повышении престижа, но академические стандарты, содержание учебных планов могут свободно развиваться в разных направлениях в зависимости от спроса. В формировании образовательной политики, так же так и в ее осуществлении, принимают участие многие субъекты. Роль государства при такой модели минимальна.

Вторая модель – государственно-патерналистская. Главным субъектом в этой модели является государство. Его роль в разных странах может отличаться, но в каждой из них государство – основной источник финансирования образования. Потоки студентов, организация учебного плана и вся система управляются с помощью обширного механизма законодательства из государственного бюджета. Практически отсутствует частный сектор в образовании. Классический пример такой модели – образовательная политика в странах Северной Европы.

Есть и так называемая социально-корпоративная модель, промежуточная между либеральной и государственно-патерналистской. Ключевая роль здесь принадлежит академической олигархии. Данная модель функционирует в странах Центральной Европы. В социально-корпоративной модели значительна доля частного сектора, развит принцип государственно-частного партнерства в финансировании образования. В качестве субъектов политики присутствуют одновременно как рынок, так и государство, а также значительная роль в управлении образованием исторически принадлежит гражданским организациям.

Образовательная политика России принадлежит к государственно-патерналистскому типу. Причем никаких шагов к переходу к другим принципам образовательной политики, к перестраиванию на принципы другой модели в рамках современных реформ не делается. Не происходит большей либерализации в образовании и в управлении процессом (у нас до сих пор нет даже законодательно закрепленного кредитования на образовательные нужды), а учителя и преподаватели все больше жалуются на забюрократизированность и фактическое отсутствие автономии. Роль общественных организаций в управлении образованием не становится существенней, а в случаях с реорганизациями учебных заведений зачастую просто сводится к нулю.

Такое состояние дел в принципе может отвечать потребностям наших граждан в реализации их права на образование, как это, например, происходит в странах Северной Европы, если бы не сокращение государственных расходов на образование. Показательно соотношение расходов бюджета в 2015 году: на оборону потрачено 3 триллиона 274 миллиарда, а на образование – 636 миллиардов (снижение по сравнению с 2014 годом на 0,3). В условиях экономического кризиса эта ситуация напоминает крах экономики СССР, которая не выдержала напряжения военных расходов на гонку вооружения.

Для образования же это означает следующее: сокращение государственных расходов при отсутствии мер по диверсификации субъектов финансирования и управления в образовании ведет к его упадку, если не сказать, к последующему уничтожению. Другими словами, реформа сокращает расходы на образование, не меняя модели образовательной политики, не обогащая практику управления образованием новыми подходами и субъектами его финансирования. Именно в этом, на мой взгляд, и кроется ключевая проблема реформы и ее многочисленные негативные последствия.

Об авторе

Ольга Власова, кандидат политических наук, преподаватель Государственного академического университета гуманитарных наук, Москва