Наука

Презентация

Наука XX века, обеспечивая невиданный прогресс всего человечества, потребовала огромных материальных вложений. Таких, которые могло обеспечить только государство. Достаточно богатое государство. Действительно богатое государство – это государство, в котором не только центральная власть, но и общество способны отдавать часть богатств на научные исследования, образование, культуру в целом. В США и развитых европейских и азиатских странах, кроме государственной поддержки науки, ее материальными проблемами занимаются тысячи специально созданных фондов. Зачатки такой системы были и в дореволюционной России, где творчество стимулировалось “общественными” Демидовскими премиями.

Зимой 1994-1995 гг. в Московском Доме ученых состоялось собрание российских обществоведов и гуманитариев. Впервые в истории российской науки было решено основать Российский гуманитарный научный фонд (РГНФ). До этого гуманитарные науки имели лишь небольшую квоту в Российском фонде фундаментальных исследований (РФФИ).

Российское правительство открыло ученым кредит – денежный и моральный. Для науки важен и тот, и другой вид доверия. Вставший во главе фонда академик Никита Ильич Толстой (ныне его сменил академик Валентин Лаврентьевич Янин) уверенно взял курс на спасение отечественной гуманитарной науки. Фонд начал поддержку исследовательских и издательских проектов, которые отличались новизной идей, фундаментальностью разработок и соответствием уровню мировой науки. Это касалось всех отраслей социального и гуманитарного знания: истории, филологии, философии, экономики и права, социологии и политологии. Особое внимание фонд уделил тому, чтобы в исследованиях использовалась современная техническая база, для чего потребовалось оснастить творческие коллективы электронно-вычислительной, копировальной и иной необходимой техникой.

Научные коллективы и отдельные ученые получили свободу от директивного “заказа сверху”. Оценка их замыслов и качества работ стала идикативной, т.е. в РГНФ отмечаются и финансируются те работы, которые рекомендованы анонимными экспертами, а затем прошли весьма компетентный отбор на экспертных советах. Строгость в отборе определяется и ограниченностью возможностей фонда. В этих условиях лучшее на деле становится оппонентом хорошего.

Второй уровень свободы, который дает фонд научным работникам, – это известная независимость от институтской или университетской администрации. Дополнительное финансирование “со стороны”, само по себе означающее признание актуальности и научной значимости темы, обеспечивает исследователю возможность более свободного научного поиска, разработку пионерских проектов. Кстати, так порой формируются межинститутские научные коллективы.

Фонд привнес новое качество в труд научных работников – значительную интенсификацию творческого процесса. Раньше научные сотрудники планировали свои исследования по принципу пятилеток. Причем часто план не успевали выполнить, и завершение работы переносилось на следующую пятилетку. В РГНФ исследовательские гранты даются максимум на 3 года. Издательский должен быть реализован в течение года. И оказалось, что такое резкое сокращение сроков по силам и тем, кто пишет книги, и тем, кто их издает.

Кроме того, разработка фундаментальных проблем нацелена и на прикладное использование получаемых результатов, на то, чтобы научные достижения внедрялись в практику нашей повседневной жизни.

Чем отличается РГНФ от зарубежных фондов? Тем, что он действует в экстремальных условиях, при которых общество на данном этапе неспособно поддерживать науку. Поэтому уповать приходится на государственный бюджет. Но есть и другие отличия. Например, американские фонды публикуют списки проблем и тем, по которым они могли бы открыть финансирование. Разумеется, исследовательские центры, равно как и отдельные ученые, могут запрашивать грант и по предлагаемой ими теме. Профессор Джон Льюис из Стэнфордского университета как-то сказал мне, что для получения гранта он рассылает около 6 тысяч писем в различные организации.

Впрочем, наступила пора, подводя итоги деятельности фонда и обобщая опыт его работы, коллективно определить “узкие” места, относительно слабо разработанные проблемы и выдвинуть их в качестве приоритетных тем. Нет, это не возвращение к директивному руководству. Приоритеты можно было бы определить на всероссийских или международных конференциях, на которых специалисты соотнесли бы уровень и направленность наших разработок с положением в мировой науке.

Владимир МЯСНИКОВ,

академик РАН,

заместитель директора

Института Дальнего Востока РАН

Контактный телефон фонда (095) 283-55-40

Зона отчуждения

Подросток противостоит тому, что осваивает

Проведенный нами в 1985-1987 годах анализ семнадцати тысяч писем 14-16-летних школьников в рубрике “Алый парус” газеты “Комсомольская правда” выявил гнетущее чувство одиночества у их авторов. В настоящее время это чувство еще более углубилось и проявляется в особой позиции детей по отношению к взрослым. Взрослый мир и приблизился (ребенок может смотреть те же кинофильмы, что и старшие, мальчики могут накачивать свои мускулы, а девочки заботиться о сексуальной привлекательности), но одновременно и отдалился, так как взрослые не только меньше стали заниматься детьми, но и не предъявляют им четких позиций и требований. Следствием этого является утрата растущими людьми чувства ответственности, инфантилизм, эгоизм, духовная опустошенность, то есть те современные приобретения детства, которые на самом деле – тяжелая потеря для него.

В наиболее трудном положении в современной ситуации оказались подростки. Противоречия переходного возраста у современного юношества значительно усилились. При этом потребность подростков и юношества в определении своего места в системе общественных отношений, стремление к самоутверждению, самоорганизации, самосовершенствованию часто не находит понимания, уважения со стороны взрослого сообщества. Не подчеркивается, не фиксируется, атрибутивно не обозначается самостоятельность, общественная ценность растущего человека. Отсутствуют и условия для реального выхода подростков на серьезные дела общества. Данное противоречие приводит к острому внутреннему конфликту и искусственной задержке личностного развития юношества, лишая его возможности занять активную социальную позицию, интенсифицируя, с одной стороны, откровенно накопительскую психологию, с другой – чувство раздражения из-за социальной неопределенности и раздражения не только по отношению к окружающим, но и к самому себе. Характерно, что на коротком историческом отрезке в последние 7 лет, по данным наших исследований, появилось на 25-27% больше подростков, у которых превалирует негативная самооценка.

Это не означает, понятно, что каждый ребенок переживает глубокий психологический кризис, испытывая тяжелые потрясения. Впрочем, сегодня можно говорить о появлении кардинально нового психического состояния современного подростка, определяемого потребностью растущего человека утвердиться в окружающем мире, реализовать себя в обществе.

Мы выявили три его стадии, или уровня. Первый условно назван “локально-капризным”. Он отличается тем, что стремление 10-11-летнего ребенка к самостоятельности проявляется в потребности признания со стороны взрослых его возможностей и значения через решение, как правило, частных задач. Поэтому мы и называем его локальным, а капризным потому, что преобладают в нем ситуативно обусловленные эмоции.

Следующий, второй уровень-стадию мы условно назвали “право-значимой”. 12-13-летний ребенок уже не удовлетворен своим участием в определенной совокупности дел и решений, у него усиливается потребность в общественном признании, происходит осознание не только своих обязанностей, но, главное, прав в семье, обществе. (“Я тоже имею право…”). А на третьем уровне-стадии “утверждающе-действенной” у 14-15-летнего подростка формируется готовность к функционированию во взрослом мире. Это порождает стремление применить свои возможности, проявить себя, которое ведет к осознанию своей социальной приобщенности, обостряя необходимость самоопределения, самореализации.

Показательно, что и в официально организованных, и в неформальных объединениях подростки жаждут признания не столько своей группы, сколько взрослого общества. Более того, в ходе наших исследований выяснилось, что в значительной мере неосознанная цель отношений подростка со сверстниками заключается в стремлении обратить на себя внимание, не остаться общественно не замеченным, быть социально приобщенным. Конечно, это проявляется у разных подростков по-разному – от индифферентности до обостренной напряженности и зависит от конкретно складывающейся ситуации. Но в целом для подросткового периода характерна ориентация на взрослое общество, его отношения, стремление освоить эти отношения.

Показательны данные, полученные нами в ходе опроса 395 подростков. Поставленные перед необходимостью выбора наиболее значимого для них мнения – конкретных товарищей, группы сверстников, учителей, родителей или общественного мнения, то есть мнения взрослого общества в целом, – 59,52% детей 13-14 лет выбрали мнение последних; 20,24% – мнение группы сверстников. Мнения же конкретных товарищей, как и учителей, родителей, для подростка оказались не значимы. Причем, что важно отметить, в его сознании доминируют не школа, не учеба и не отдых, не развлечения, а общество, его устройство, его проблемы. Связь с обществом обеспечивает принадлежность подростка к миру взрослых. Связи же с близкими людьми, родителями в том числе, при всей их важности в меньшей мере содержат ту социальную всеобщность, которая является определяющей для подростка, стремящегося к утверждению своего “Я”.

Однако между потребностью подростка в приобщении, причастности к обществу и возможностью ее реализации лежит фактическая пропасть, определяемая социально закрепленными позициями детства и взрослого мира. Образуется особого рода зона, условно названная нами зоной отчуждения, где на агрессивность подростков взрослые отвечают раздражением; опустошенность, страх юношества и тревога родителей.

Но если еще 5-7 лет назад при имевшем месте отчуждении родители и учителя стремились к тому, чтобы растущий человек усваивал определенные этические нормы, соответствовал им, то сегодня не только потеряна содержательная, но и функциональная нагрузка требований взрослого сообщества по отношению к подростку. Кроме того, масса подростков без соответствующей подготовки сегодня реально существует во взрослой сфере – продают газеты, протирают стекла автомашин и так далее. Из 263 опрошенных нами 13-15-летних ребят 218,т.е. более 80%, зарабатывают ежемесячно значительно больше своих родителей. У этих детей появилась новая позиция по отношению к взрослым. Если у одних ребят она отличается уважительным вниманием к родным, альтруистическим стремлением оказать помощь (22,8%), то у 73% 13-15-летних проявляется снисходительность по отношению к взрослым. Это связано с тем, что вхождение подростков во взрослую жизнь происходит однобоко, на уровне освоения весьма узкой сферы социально-экономических отношений, что порождает феномен лжевзрослости. В то же время в обществе растет психологический барьер, по одну сторону которого стоят подростки, производящие “разведку боем” своих прав и возможностей; по другую – взрослое сообщество с “крепостной защитой” и редкими вылазками навстречу детям. Парадокс состоит в том, что подросток противостоит тому, что осваивает, к чему стремится. А взрослые, тем более когда речь идет о родителях, готовых все дать детям, занимают тем не менее оборонительную позицию.

Главная цель гуманного общества – раскрытие возможностей растущего человека, при котором он способен творчески проявить себя, самовыразиться, самоутвердиться, но не эгоистически лишь для себя, а через социально значимые дела. Индивидуальность может выражаться как в отторжении, отчуждении от общества, так и в стремлении проявить в нем свое “Я”. Проводимые нами исследования позволили, в частности, установить, что наблюдаемый сейчас в нашей стране всплеск индивидуализма подростков сам по себе совершенно не входит в противоречие с их развитием как общественно ориентированных субъектов. Приводимые в массовой печати данные о растущей потере общесоциальной заинтересованности молодежи, о росте группового эгоизма и пр. неполно отражают внутренний мир современного молодого человека. Забывается элементарная истина – растущий человек в той мере индивидуализируется в обществе, в какой он социализируется. В этом плане интересны данные, полученные нами при сравнении мотивов деятельности подростков 60-х и 90-х годов. Оказалось, что современные подростки, с одной стороны, отдают предпочтение индивидуальному выполнению социально важных дел, далеко не всегда идентифицируя себя при этом с группой, коллективом, а пытаясь самоутвердиться в таких делах, выполняемых самостоятельно, по собственному решению. С другой стороны, современные подростки отличаются от своих сверстников 60-х годов возросшей самокритичностью. Перспективу своей полезности обществу они видят в обогащении собственной индивидуальности, стремясь выработать черты характера, необходимые для самостоятельной жизни, утверждения своего “Я”, завоевания определенной социальной позиции и реализации себя в ней. Обращает на себя внимание и такое явление – для многих подростков сегодня оказывается не столь важным признание значимости их действий группой, сколь собственное осознание социальной нужности, социальной полезности выполняемой деятельности, объективно признаваемой в мире взрослых. Не случайно идея общественной направленности деятельности является центральной и у скаутов, и у “ротари”, “жирафов” и других подростковых объединений в странах Запада, вовсе не выступая идеологическим атрибутом как в ушедшем в прошлое советском воспитании.

Давид ФЕЛЬДШТЕЙН,

доктор психологических наук,

член-корреспондент РАО

Конференция

Последователи Нильса Бора

В Париже прошел трехдневный международный научный симпозиум “Нильс Бор и развитие физики в ХХ веке”, организованный Институтом Нильса Бора в Копенгагене и ЮНЕСКО.

На его открытии Генеральный директор ЮНЕСКО Федерико Майор подчеркнул колоссальный вклад в мировую науку “со времен Галилея и Ньютона” отца квантовой физики, который, по его словам, сумел сочетать научный поиск в чистом виде с чувством ответственности перед обществом.

В рамках научного форума прошла также торжественная церемония награждения лауреатов золотыми медалями имени Нильса Бора ЮНЕСКО. Эти награды были учреждены ЮНЕСКО в 1985 г. в столетний юбилей известного ученого. В этом году их удостоены четыре ученых-физика, причем двое из них – россияне: академик Российской академии наук Виталий Гинзбург и член-корреспондент РАН, работающий в настоящее время в Университете Принстона (США) Александр Поляков. Два других лауреата – профессор Калифорнийского университета Вальтер Кон и профессор Сивамакришна Чандрасекхар (Бангалор, Индия).

Вручая награды, Генеральный директор ЮНЕСКО подчеркнул, что о необходимости сделать науку более “видимой” для общества, поскольку непонимание того, что происходит в сфере науки или недостаточная об этом информированность часто порождают серьезные недоразумения и даже угрозы миру и человечеству.

Академик Виталий Гинзбург считает, что каждый ученый должен осознавать свою ответственность перед обществом, однако важно вырабатывать какие-то общие подходы к решению этических проблем, связанных с научным поиском, и именно ЮНЕСКО как международный интеллектуальный форум призвана играть важную роль в выработке таких подходов и рекомендаций.

По сообщению UNESCOPRESS