Национальная школа

О чукотском балете, Телекэйской роще

и других чудесных вещах, которые посчастливилось открыть для себя автору на древней земле “чаучу”

онки на оленьих упряжках, а также бег на длинные дистанции как чукотские национальные виды спорта имеют одну общую особенность. И гонщики, и бегуны стартуют не сразу. То есть со старта они уходят одновременно, как и положено. Но дело в том, что в данном случае старт для уходящих с него спортсменов стартом не является.

Спортсмены уходят с него… на поиски старта истинного. И еще неизвестно – все ли из отправившихся на поиски обретут этот настоящий старт. До него добраться может просто не хватить сил. В спортивном плане обретение старта есть определение самими спортсменами расстояния, на которое будут совершены гонка или забег. Силы – и физические, и психологические – им нужно распределить таким образом, чтобы пройти первую часть пути – до точки будущего старта, – не теряя силы, а, наоборот, их накапливая – и таким образом, дабы на старте оказаться на пике своих возможностей.

Словом, чтобы добраться до финиша, необходимо добраться до старта. Как данность старт не существует.

Каждая жизненная ситуация, проблема есть только проекции какого-то духовного события. Умеющий очищать с земного, земное обязательно обнаруживает лазурь небесного. А уметь это чего проще – моя на кухне посуду, не проецируем ли ситуацию метафизического очищения? Все физическое проецируется, отмывается до духовного.

“Отмывка” национального своеобразия в духовном плане дает поразительные результаты. Сродни тем, которые в плане материальном дает отмывка золотоносной почвы. Земное национальное есть проекция каких-то сверхглубоких пластов бытия духовного. Поэтому так важна нация, национальное, своеобразное.

Чувствовать национальное – значит обогащаться опытом решения жизненных проблем, которые всегда есть проекция внутренне-духовных невидимых событий.

Размышляя над заинтересовавшей меня особенностью некоторых видов чукотского национального спорта, вспомнил строки одного из писем Григория Сковороды. “Если наша жизнь повсюду в Священном писании уподобляется дню, первая же часть дня есть ночь, а вторая – свет, то весьма правильно ранний возраст, то есть юность, называть глупым, жизнью в настоящем, еще не освещенной солнцем истины. Другая часть жизни, уподобляемая свету, называется жизнь…”

Жизнь – День. А День в широком понимании – это ночь и день. Первая часть жизни – а это детство, юность, отчасти молодость – по Библии, по Григорию Саввичу, есть ночь, есть время ошибок, блужданий во тьме. И поисков. Не того ли истинного старта, с которого начинается вторая – дневная часть нашего земного существования, а это опять же отчасти молодость, зрелость и старость!

Метафизическая интуиция у чукчей – природная, генная. Ребенок в их духовном понимании – существо, в котором зреет утро. Он приходит в мир затем, чтобы победить ночь, с которой рождается. Ребенок только что пришедший есть ночь, неведение, незнание. Но в его ночи уже посеяно семя зари, в его незнании уже набухают почки истины. Растущий человек есть светлеющее небо, разгорающийся рассвет. Надо терпеливо ожидать его – восходящего. Так чукчи ждут появления солнца физического и потому знают цену подобному ожиданию.

Ребенок рождает из себя солнце, утро. Правда, тогда же он перестает быть ребенком, ибо свою функцию победить ночь и дать расцвести утру он выполнил. Он становится взрослым, функция которого – растить себя как день, но день невечерний, безвечерний.

Невмешательство взрослого в мир ребенка – один из основных принципов народной педагогики чукчей, одна из древних заповедей чукотского народа.

– Взрослые не вмешиваются в детские игры и конфликты. Дети должны знать границу общения со взрослыми. Между миром взрослых и миром детей нет смешения, это – разные миры. Взрослые появляются только тогда, когда дело принимает серьезный оборот. Детей разводят, но зачинщиков ссор не ищут. (Как это со всей дотошностью делает наша школа “для профилактики”). Здесь взрослые почти в точности следуют педагогическим мыслям Жан-Жака Руссо: “Природа хочет, чтобы дети были детьми, прежде чем быть взрослыми. Если мы хотим нарушить этот порядок, мы произведем скороспелые плоды, которые не будут иметь ни зрелости, ни вкуса и не замедлят испортиться. Дайте детству созреть в детстве”, – рассказывают знатоки этнопедагогики чукчей Александр Григорьевич Керек и Надежда Михайловна Панарультына.

– Но эти два разных мира – взрослых и детей – не могут не соприкасаться. Как относятся взрослые к детям, существам, рождающим утро?

Н.М.: В 5-7 лет ребенок в чукотской семье имеет право участвовать в семейных обсуждениях, с ним советуются, спрашивают его мнение. Раннее обучение профессиональным навыкам тоже было проявлением уважения к маленькому человеку. Каждый родившийся мальчик предназначался единственной и лучшей – так говорила традиция – жизни – пасти оленей. Мать новорожденного, едва встав с постели, давала малышу посмотреть на мир сквозь олений хвостик, чтобы он, когда вырастет, мог узнать оленей даже сзади. Первый подарок малышу – арканчик. Пришедших в гости к новорожденному бабушка угощала роратом – оленьей колбасой и одаривала обрезками из шкур, в которые воткнуты гильзы от винчестера. Это для того, чтобы мальчик вырос удачливым охотником. Но детей никогда не заставляли идти на охоту, а брали только тогда, когда ребенок сам захочет, потому что охота – дело опасное, и считалось, что заставлять – все равно что посылать на смерть.

– Вы бывали на охоте в детстве, Александр Григорьевич?

А.Г.: Не один раз. Родился я на берегу моря, в национальном селе. Отец, выполняя мои просьбы, часто брал меня с собой. В совхозе было семь байдар. В каждой выходили в море по шесть-семь человек, в том числе и подростки. Охотились вместе со взрослыми на нерп и моржей. Ребята поменьше рыбачили вместе со стариками, не отходя далеко от берега.

– Что вам запомнилось из отцовских советов тех времен?

– Ну, например, тогда я узнал, что, если ты убил моржиху, надо было убить и моржонка.

– Почему же необходима была такая жестокость?

– Оказывается, что моржонок, выживший без матери, рос особенно сильным и выносливым. Вынужденный самостоятельно себя кормить и защищать, он становился агрессивным по отношению к людям. Называли таких моржей моржами-одиночками. Отличались они особо крупными скрещенными клыками. Они не боялись людей. Были случаи, когда одиночки переворачивали лодки и заплывали под вельботы, протыкали днище клыками в нескольких местах. Часто это заканчивалось тем, что погибали целые бригады охотников.

– А как дети относились ко взрослым?

А.Г.: Есть такая чукотская поговорка: “Я раньше тебя увидел солнце”. То есть я старше тебя, опытней, мудрее. Я уже знаю, как рождается утро и разгорается день. Слушай меня, внимай мне, делай, как я, и твое утро, твое солнце взойдут в тебе и осветят тебя.

– Солнце, как я понимаю, у чукчей еще и символ внутренней, духовной жизни. Недаром многие чукотские имена связаны с солнцем. Например, Тиркыет – “пришедший с рассвета”, Тиркывэкэт – “перешагнувший солнце” (то есть родившийся после полудня), Тынэчейвынэ – “шагающая по рассвету”. И вообще имя для новорожденного подбиралось очень тщательно, верно?

Н.М.: Верно. Имя какое попало не давали. Дедушка и бабушка основательно и спокойно выбирали имя. Если имя было выбрано тщательно и правильно, то дети были послушными, спокойными и при болезни скоро выздоравливали. И напротив, если имя подобрано неправильно, неподходящее, то ребенка до совершеннолетия преследовали различные болезни. Больному ребенку давали новое имя, чтобы отогнать духов болезни, вселившихся в его организм.

…А знаете ли вы, что Земля Санникова действительно существует?

“Ну и чудеса! – воскликнул Никифоров, выразив этим всеобщее изумление перед развернувшейся впереди картиной. Вместо сплошного снега и льда, которые нужно было ожидать… путешественники увидели картину пробудившейся весенней природы”. (Из романа В. Обручева “Земля Санникова”).

Это Телекэйская роща в месте встречи таежных рек Левый и Правый Телекэй. В особом, созданном самой природой микроклимате шумят есенинские березы и в смородиновых кустах наливаются соком тяжелые серьги-грозди.

А еще знаете ли вы, что свежепойманная рыбка корюшка пахнет свежим огурцом?

А известно ли вам, что в стенах Анадырского национального колледжа рождается совершенно новый вид искусства – чукотский балет, синтезирующий в себе балет классический и фольклорный танец?

А вы слышали, как поет, как владеет искусством горлового пения ученица этого самого колледжа Вероника Ушолик?

А в старообрядческом селе Марково (и этого вы не знаете) и сейчас живут люди с давно уже непривычными для слуха нашего современника именами Аграфена, Васса, Акулина, Секлетилия, Ермил, Евтых. Впрочем, старинные имена, как чукотские, так и русские, возвращаются. Наши хорошие знакомые, например, назвали своего сына Гордеем.

А какие люди на Чукотке! Начальник окружного управления образования Борис Викторович Бородин в 1972 году, то есть 26 лет назад, круто изменил свою судьбу. Из Сочи, где он был заместителем директора одной из крупных школ, перебрался в эскимосский поселок Новое Чаплино, где и проработал директором школы последующие десять лет. И он считает, что именно Север, Чукотка помогли ему состояться – и в плане профессиональном, и в плане личностном.

“А ценность Чукотки вот в чем, – говорил мне учитель физики анадырской средней школы © 1 Александр Борисович Подгородецкий, до этого отработавший десять лет по специальности в национальном селе Мейныпильгыно, что на берегу Берингова моря. – Здесь все настоящее. Если пурга – то такая пурга! А какие неимоверные пейзажи в цветущей тундре! Таких красок я нигде не видел, хотя попутешествовал по свету. Вы можете себе представить море роз? И розовый цвет неимоверно насыщенный, необыкновенный, настоящий. И такие же насыщенные – синий, красный. И запахи тоже такие…”.

…С Подгородецким подробно говорили о психологических особенностях чукчат, как он сам любовно называет чукотских детей. “Они очень чувствительны и ранимы. Многие из них, постоянно живущие в национальном селе,ни разу не видели ни высотного дома, ни легкового автомобиля. Если кто из них и выезжает за пределы села – например, летом на юг, сироты или дети из многодетных семей, – то очень тоскуют по дому, а когда возвращаются, то о своей поездке, о новых местах рассказывают мало. Самые главные их впечатления рождаются в тундре или в море на промысле нерпы или кита. Словом, весь материал приходилось пересматривать. Ну не для них задача, в условии которой сказано: “Лифт движется со скоростью…”

“Услышав условие задачи, школьники непременно спрашивали: “Когда это было?”. – “Эта задача, которую ты нам даешь, лживая задача, и решать ее мы не будем”. Они требовали, чтобы в условии задачи лежал факт, и обязательно правдоподобный. “Охотник Уквылькот, – читает учитель условие задачи, – в первый день убил пять тюленей. На другой день он убил еще шесть. Сколько тюленей за два дня убил Уквылькот?” – Это какой Уквылькот? Яндагайский, что ли? – непременно раздаются голоса со всех сторон. – Ну хотя бы яндагайский. – Дети начинают смеяться. Потом выясняется, что яндагайский Уквылькот очень ленивый охотник и что больше двух тюленей он в жизни никогда не добывал. – Как же мы будем решать такую лживую задачу? – В первые дни совершенно невозможно было преодолеть конкретное мышление чукотских детей. Отвлеченное мышление раздражало их. Они считали учителя выдумщиком, вернее – лгуном. Подбор правдивых задач отнимал много времени. Их надо было искать на чукотских промыслах”. (Из книги Т. Семушкина “Чукотка”)

“При изучении предметов федерального компонента, таких, как физика, в национальной школе используется материал, хорошо знакомый по опыту учащимся. Так при изучении физики, раздела “Оптика” используются такие явления природы, как “северное сияние” и “радуга”. При изучении раздела “Механика” – строение каркаса яранги, при изучении темы “Трение” – вайдание полозьев нарт, то есть покрытие их тонким слоем льда при помощи натирания оленьей шкуркой, смоченной в теплой воде. Контрольные диктанты из жизни оленеводов, охотников, рыбаков, геологов учащиеся пишут гораздо грамотнее, чем обычные, хотя по насыщенности орфограммами они намного сложнее. Объясняется это тем, что в работе учащихся присутствуют обостренное чувство, внимание, интерес, эмоции, так как все знакомо им, близко. С отвлеченными текстами или задачами учащиеся коренной национальности работают неохотно”. (Из концепции национальной школы Чукотки).

…Многие из учеников Подгородецкого – из Мейныпильгинской школы – сегодня составляют ядро национального колледжа. А учатся здесь одаренные дети со всей Чукотки. Первая ступень колледжа так и называется – “школа для одаренных детей”. Обучаются в ней ребята начиная с 10-летнего возраста и до 9-го класса. Вторая ступень – уже студенческая. Здесь четырехгодичное обучение. Всего в колледже 91 ученик. Возглавляет это учебное заведение кандидат педагогических наук Ирина Николаевна Бронникова. Она его создатель и идейный вдохновитель. А какие великолепные кадры подобрала Бронникова для колледжа!

Это и мастерица-рукодельница Валентина Ивановна Рентувье, и фольклорист Елена Викторовна Тевлявье, которая занимается восстановлением речевого механизма чукчей через изучение национального фольклора и старинной национальной музыки. Это и этнограф Людмила Ивановна Букушева, по крупицам реставрирующая древний чукотский кукольный театр, где каждая кукла сродни сегодняшней фотографии в семейном альбоме – в них узнаются те, кто “раньше увидел солнце”, – деды и прадеды. И хореограф Елена Михайловна Тевлянкау, которая загорелась идеей создать национальный чукотский балет. И мне посчастливилось видеть его реальные контуры на уроке, где отрабатывались уже не традиционные фольклорные движения, но преображенные, синтезированные на основе классических балетных па.

“В оленеводческом совхозе “Певек” Чаунского района завершился первый этап забойной кампании. Более 70 человек – жителей национального села – приняло в ней участие. Особая благодарность старшеклассникам Усть-Чаунской средней школы, которые при 45-градусном морозе работали наравне со взрослыми. На забойном пункте отмечено большое хищение субпродуктов. О бедственном положении селян говорит еще и тот факт, что на забойной площадке не осталось ни одной оленьей головы. В прошлые годы такого не наблюдалось”. (Из местных теленовостей).

В прошлом не наблюдалось и другого. Тундра, говорили мне, никогда не знала сирот. Кто-то обязательно усыновлял детей, оставшихся без попечения родителей. Сегодня случаи усыновления в окружном детском доме редки. Тяжело живут чукчи – и оленеводы, и промысловики. А вот для детей-сирот на Чукотке действительно созданы все условия для полноценной жизни и развития. Открылся детский дом в Анадыре в 1993 году. А до этого времени детей отправляли в различные детские дома Магаданской области, в состав которой входила Чукотка. Возглавила его Галина Николаевна Шувалова. А помогли в становлении Бородин и губернатор Чукотки Александр Назаров, который очень заинтересован в развитии образования региона. Достаточно сказать, что на нужды образования тратится 30 процентов годового бюджета округа. Последний подарок Назарова детскому дому – игровой городок из безопасного “гуттаперчевого” материала, привезенный с Аляски, из Анкориджа.

…Ребятишки одной из групп только что вернулись из городского бассейна. Взъерошенные, радостные. И еще мне показалось, что эти ребята чем-то внутренне объединены. Но не принадлежностью к одной группе. Чем-то другим. Потом директор мне рассказала, чем. Их воспитатель Нелли Антоновна Душенковская, человек, много в жизни перестрадавший и пришедший к вере, покрестила ребят – всех тринадцать – в местном храме Преображения Господня, не так давно открывшемся в Анадыре.

Александр ФУРСОВ

Анадырь-Певек,

Чукотский автономный округ