На краю земли

Глянув на карту России, вы вряд ли обратите внимание на маленькую точку на ее окраине – остров Шикотан. Что мы знаем о нем и вообще о Курильских островах? Только то, что они до сих пор – «гордиев узел» в отношениях России и Японии. Обе стороны понимают необходимость устранения спорной проблемы, но решений пока нет. Поэтому у тех, кто там живет и охраняет морскую границу, нет уверенности, что завтра их дом «уйдет» за кордон.

– музей под открытым небом. Всюду экспонаты минувших дней – дзоты на океанской стороне Шикотана, проржавевшие останки танков, врытых в землю, фильтрационный пункт в бухте Крабозаводская. на окраине России живет и решает свои проблемы сам. Скажете: «А кто живет не так?» Но ведь эти люди стоят на страже нашей границы. А у них нет самого элементарного – жилья, минимального социального обеспечения. Трудности возникают даже в таких тривиальных вопросах, как отъезд в отпуск или на «дембель», медицинское обеспечение.

В море

Я едва поспевал за старшим лейтенантом Сергеем Казачеком, заместителем командира корабля по воспитательной работе, с привычной легкостью взбиравшимся по крутым корабельным лестницам.

Корабль, взявший курс на остров Шикотан, – самый молодой в Малокурильском ордена Красной Звезды соединении пограничных сторожевых кораблей. Военно-морской флаг на нем поднят 3 года назад. За столь короткий срок экипаж задержал около 30 российских судов за незаконный рыбный промысел.

Пограничники ухаживают за своим плавучим домом, как за родным. Неважно, контрактник он или срочник, каждый вкладывает в дело душу. Больше половины экипажа – контрактники. Многие матросы пришли сюда после средних технических учебных заведений и за годы службы не растеряли, а приумножили знания.

Замполит (как по-старому называет себя Сергей) рассказывал, что матросы в последнее время предпочитают оставаться в коллективе после срочной службы. Что ими движет? Одни навсегда «заболели» морем. Другие – от безысходности. Что делать дома, где нет работы?

А служат они так: 4 часа на вахте, потом 8 – отдыха. Причем отдых особенный. Кто входит в осмотровую группу, готовую по первой команде убыть на досмотр судна, кто занят корабельными работами. 30-40 дней в «автономке». Зайдут ненадолго в базу, заправятся топливом, водой и обратно в море.

Хотя экипажу пока не приходилось применять оружие по нарушителям, экстрима хватает, особенно осенью и зимой.

– Ходили как-то в ремонт, – вспоминает Сергей Казачек. – Не успели выйти, как задержали судно с крабом на Сахалине, в бухте Моржовой. Отконвоировали. Возвращались в базу из Владивостока, опять же задержали два судна с крабом.

Прошли те времена, когда в здешних местах браконьерничали только японцы. Теперь можно встретить экипажи из русских, китайских, тайваньских матросов. Как ни странно, наибольшую опасность представляют «родные» российские. Среди них – и те, кто пытается выжить в условиях дикого капитализма, и представители криминальных группировок. Причем криминал гораздо агрессивнее.

В 60% кара настигает браконьера. И не вина моряков в том, что этот процент хоть и высок, но не максимален. Бывали случаи, когда судно, отконвоированное в порт для разбирательства, уходило тут же вслед за погранцами. Что за этим стоит? Вопрос риторический.

Наказание для браконьеров слишком гуманное. За незаконный промысел – штраф. Дело передают в суд, и взимается ущерб в зависимости от того, что и сколько выловил. В среднем от 600 тысяч до 1 миллиона рублей. Но несовершенство законодательства позволяет найти лазейки, грамотный адвокат снизит штраф до 30 – 40 тысяч. Легко сравнить прибыль браконьеров и их затраты, чтобы понять выгоду от незаконного бизнеса.

– Осмотровой группе построиться! – прервала нашу беседу команда.

– Ладно, дальше ты уж сам. Я на досмотр, – произнес Сергей.

Забегали матросы. Поочередно сменяя друг друга, они крутили лебедку, опуская лодку.

Недалеко покачивалось на волнах рыболовное судно. Лодка отчалила от корпуса, направилась к нему. Тревожное ожидание. Лишь крики чаек нарушали тишину.

Мне по-репортерски хотелось, чтобы это оказался злостный нарушитель и можно было с места события рассказать о задержании. Но осмотровая группа вернулась без происшествий.

Шикотанцы охраняют границу и исключительную экономическую зону на Южно-Курильском направлении. Этот район – один из основных путей вывоза морских биоресурсов браконьерскими судами. Дружелюбность к пограничникам редка. Обычно браконьеры, завидев их, снимаются с якоря и на большой скорости пытаются уйти к японским берегам. Предупредительная стрельба может осложнить международную обстановку, поэтому огонь по судам-нарушителям в последнее время стараются не открывать. Зачастую останавливают браконьеров при помощи маневров в условиях шторма и открыто враждебного отношения команд судов-нарушителей к пограничникам.

Бывают и провокации. Капитаны браконьерских судов при высадке осмотровой группы выходят в эфир и просят защитить их от якобы «произвола» пограничников. Или хуже того, звонят офицерам домой и угрожают, если те не соглашаются выполнить их требования. О таких случаях слышал не раз. К сожалению, у нас пока нет отлаженной системы, которая могла бы защитить офицера и его семью от криминала. Многие возлагают большие надежды на приход пограничников в ФСБ России.

– Может, побоятся угрожать, – говорят они, – все-таки «контора» посерьезней…

На горизонте появилась земля. По мере приближения она превращалась в изобилующий сопками остров.

Ну здравствуй, Шикотан!

База

– Добро пожаловать на край света! – приветливо произнес, встретив меня на пирсе, заместитель командира бригады по кадрам и воспитательной работе подполковник Валерий Грицай. – Пойдемте, пообедаем. Наверное, устали от перехода?

– А вот наша первая достопримечательность – лестница здоровья, – произнес он.

Действительно, впечатляет. Побегаешь по ней несколько раз в день, и никаких кроссов не надо.

– Вообще-то камбуз у нас используется не только для приема пищи, – рассказывал Валерий Грицай, пока мы поднимались. – Проводим там дискотеки для детей офицеров, новогодние праздники, организовали школу для матросов.

Нынешние призывники далеки от идеала. На кораблях нужны матросы, хорошо знающие технику или хотя бы обладающие широким общеобразовательным и техническим кругозором. Но из прибывающих на Шикотан призывников больше половины не окончили среднюю школу. Вот и приходится командованию во главе с командиром бригады капитаном 1 ранга Валентином Гусевым принимать нестандартные решения. Заключили договор со средней школой поселка Малокурильск, и порядка 70 моряков, которые до службы не получили аттестат зрелости, нагоняют упущенное.

Пограничники в долгу не остаются. Устраивают на острове чемпионат по футболу. В праздники пограничники приходят в гости к ученикам поселковой школы. А ребята вместе с директором Дома культуры «Утро Родины» в поселке Крабозаводск Владимиром Баженко заходят проведать моряков.

Чтобы решить проблему нехватки учителей, командование бригады решило отбирать офицеров, у жен которых педагогические специальности, недостающие в школе. В общем, все на острове живут большой дружной семьей.

Преодолев лестницу, мы вышли на плац, за которым – двухэтажные деревянные постройки. По другую сторону дороги – кирпичные скелеты трехэтажек. Все стараются обходить их стороной, чтобы не вспоминать о тех страшных часах, которые пережили островитяне десяток лет назад.

В ту ночь их разбудил грохот. Привыкшие к постоянным тряскам пограничники были обескуражены. По стенам квартир, казарм поползли трещины, из окон вылетали стекла. Схватив самое необходимое, люди выбегали на улицу. Земля уходила из-под ног. Они поднялись на ближайшие сопки – единственное в тот момент безопасное место и бессильные что-либо предпринять смотрели, как разваливались здания.

Но самое тяжелое им предстояло пережить потом, столкнувшись с черствостью и безразличием государства к судьбам тех, кто прошел через это испытание. До сих пор не понятны перспективы решения жилищной проблемы. Чтобы снести развалины и построить новые дома, нужны специалисты. А где их взять на острове?

Администрация двух поселков готова выделить морякам жилье, которое, приложив руки, можно превратить в сносное. Но возникает другая проблема. Если Малокурильск, в котором живет большинство офицеров, поблизости, то до Крабозаводска около 10 км. После ливня дороги превращаются в сплошное месиво. И на джипе не проедешь. А зимой добраться к месту службы можно только на спецтехнике, которой нет. Но и она не решит всех проблем.

Нужен государственный подход. Если пограничники – форпост в Тихом океане, не позволяющий расхищать морские богатства России, нужно адекватно относиться к людям в погонах, поднимать остров из разрухи, в которую ввергла его стихия. Иначе остров подобно Атлантиде может исчезнуть для России. Ведь все здесь, что еще пригодно к использованию, поднималось на голом энтузиазме. А он не вечен.

– Вот и не выдержали многие, уехали, – с горечью произнес подполковник Грицай. – А оставшиеся продолжают служить и обстраиваться своими силами. Жить-то надо.

Остров

«Уазик» мчался по разбитой дороге. Мелькали покосившиеся деревянные лачуги. Всюду – следы землетрясения. Так и не успевший открыться спорткомплекс, школа, где уже никогда не раздастся смех ребятни. Теперь это груды обломков. Остался позади мемориал тем, кто отдал жизни в боях за Курильские острова в августе 1945-го.

Остров – музей под открытым небом. Всюду экспонаты минувших дней – дзоты на океанской стороне Шикотана, проржавевшие останки танков, врытых в землю, фильтрационный пункт в бухте Крабозаводская.

В бухтах Безымянная, Солдатская, Разгрузочная свои микроклимат, пейзаж. В одной независимо от времени года благодаря бьющему там роднику всегда зеленая трава. В другой – островки елей, неестественно пригнутых к земле ветром.

Подъехав к мысу Шпанберга, названному в честь руководителя отряда, который открыл и изучил в конце XVIII века ряд островов Курильской гряды, увидели возвышающий на нем маяк. Возведенный еще японцами, он и по сей день служит покорителям морей. Правда, первозданный вид давно потерян, а пристройки доживают последние годы. Раньше здесь жили по 2-3 семьи. Сейчас одна.

– Скоро уеду, – сказал на прощание начальник маяка. – Ребенок подрастает, пора в школу отправлять.

Остров на окраине России живет и решает свои проблемы сам. Скажете: «А кто живет не так?» Но ведь эти люди стоят на страже нашей границы. А у них нет самого элементарного – жилья, минимального социального обеспечения. Трудности возникают даже в таких тривиальных вопросах, как отъезд в отпуск или на «дембель», медицинское обеспечение.

Компании, занимающиеся пассажирскими перевозками, не принимают у пограничников воинские требования. Компания «Сахалин-Курилы» поднимает цены на теплоход «Марина Цветаева» – единственный, которым можно выбраться зимой, – с 1700 до 2500 рублей. На семью из трех человек туда и обратно уйдут все отпускные. Это для офицеров и мичманов, которые получают больше, чем матросы-контрактники. Тем поездка в отпуск – несбыточная мечта.

И с медициной проблемы. На два поселка одна поликлиника с неполным штатом. Многих специалистов нет. Пограничников и местное население давно уже не осматривал окулист. А во время всероссийской диспансеризации на Шикотан вообще никто не приехал.

Диву даешься, как люди, невзирая на все трудности, нормально относятся к службе. Наверное, все дело в трех словах: вера, надежда, любовь. Вера в то, что родное государство поднимется из ямы. Надежда на то, что на материке обратят внимание на островок жизни в океане и служба наладится. Что вернутся былая любовь к армии и забота о ней.

…Здешний старожил «Амур» отчалил от пирса. С моря издали были видна деревянная церквушка на сопке как символ того, что эта российская земля хранима Богом. Охраняют ее и моряки-пограничники…