Молись и кайся. Я так думаю

​Если бы эту историю я прочел в Интернете или услышал где-то, то скорее всего не поверил бы, сочтя за анекдот. Однако ее рассказчица – моя хорошая знакомая – в один из последних дней бабьего лета поведала мне об этом случае за бокалом красного венецианского вина, которым мы наслаждались на веранде ее дачи под Хотьково, так что сомневаться в истинности рассказанного ею не приходится…

Работает она – назовем ее Мария во избежание лишних хлопот – так вот, работает Мария учителем-словесником в одной из православных московских гимназий и известна в школе своими театральными постановками: к Рождеству, например, каждый год делает совершенно новый спектакль на все тот же сюжет: волхвы, дары, рождественская звезда, чудо…Тридцать первого августа поздно вечером раздается звонок ее мобильного телефона. Полностью перестраивается план завтрашнего Дня знаний: дело в том, что в гимназию приедет епископ, и по этому случаю надо срочно подготовить концерт. Пятому классу вместе с моей знакомой поручено показать сцену по «Малышу и Карлсону». Времени на утреннюю репетицию – полчаса. Она успевает рассказать об этом своему мужу за вечерним чаем, он курит трубку и лукаво-спокойно предлагает ей разделить с ним это занятие. Когда они уже ложатся спать, Марии приходит смс: сценка обязательно должна нести духовно-нравственное содержание. Прочитав это вслух своему совершенно спокойному мужу, Мария засыпает.В центре сцены – укрытый массивной скатертью стол. С разных сторон от него – дети с наспех нарисованными на бумаге и еще непросохшими от краски «крышами Стокгольма». Малыш и Карлсон, нагулявшись по этим самым крышам, возвращаются в комнату Малыша и, заслышав шаги грозной домомучительницы, прячутся под стол. Она торжествующе входит в комнату с руками, полными плюшек, отправляя одну за другой в рот и совершенно не собираясь ни с кем делиться. Мгновения ее безраздельного торжества – вот она, главная режиссерская находка постановки! – вдруг прерываются грозным трубным возгласом, раздающимся из-под стола. Этот голос (уж не само ли это провидение?..) возглашает: «Молись и кайся! Молись и кайся!» И вот фрекен Бок уже спешит раздать свои плюшки всем окружающим, вмиг осознав, как плохо она себя вела, а при этом еще и напевает хрестоматийное: «А-ля-ля-ля-ля-ля, а я сошла с ума…»Когда коллеги после окончания епископского концерта заметили Марии, что ее режиссерское решение было, пожалуй, чересчур авангардным, она справедливо парировала: «А вот не надо мне ночью присылать смс о духовно-нравственном значении «Малыша и Карлсона»….Муж Марии ухмыльнулся, разлил по бокалам остатки вина и вновь закурил трубку. За окнами веранды уже сгущался вечер. Яблоко сорвалось с ветки и стукнулось о землю. Где-то у соседей беспокойно залаяла собака. Мария зябко поежилась. Пора было пить чай.