Любимцы богов

Наталья Трухина, Александр Смышляев и Алексей Вигасин – кандидаты наук, преподаватели кафедры Древнего мира истфака МГУ. Последний к тому же – один из соавторов действующего учебника истории для 5-го класса. Учебника неплохого и очень подходящего для массовой школы. Который если и критикуют в профессиональной среде, то лишь за некоторую сжатость и поверхностность. И так как учителя гимназий и лицеев, дающие углубленный курс истории, давно уже ждали учебные книги в дополнение к учебнику, образовательная фирма <> задумала ряд таких пособий, написанных по отличной от общеобразовательной школы программе. Естественно, что Древний Восток заказали А.Вигасину, известному специалисту в этой области. Н.Трухина <> Древнюю Грецию. А Древний Рим достался, конечно, Александру Смышляеву и… Наталье Петровой, учителю 210-й московской школы.

– Дело в том, что Наталья Николаевна Трухина и Александр Леонидович Смышляев вели в нашей школе спецкурс для старших лицейских классов. Как-то в разговоре я высказала предположение, что, наверное, хорошим – не идеальным, а именно хорошим – будет учебник, созданный коллективно или по крайней мере в тандеме: вузовский преподаватель, специалист по данному вопросу и школьный учитель. И вот однажды позвонил Александр Леонидович: <>.

И мы стали планировать, каким вообще может быть такое пособие.

– И к чему же пришли?

– Во-первых, оно должно быть построено на основе исторических источников. Значит, обязательны документальные фрагменты. Как и фрагменты из хороших книг на эту тему, разумеется, доступные школьникам. Интересно же, как тот же вопрос изложен в художественном варианте. И, конечно, авторский текст, снабженный веером всевозможных заданий. Поначалу его должен был писать соавтор. Задания были за мной. Потом решили, что лучше просто разделить вопросы.

– Вы оба когда-нибудь работали в соавторстве?

– Никогда. И это сказывалось. Когда мы в конце концов сложили обе части, они совершенно не совпадали по характеру. И еще. Садясь за работу, мы договорились: у каждого должен быть свой <>. Я больше внимания обращала на инструментовку, он – на текст. А в результате произошла любопытная вещь: у соавтора ко мне были претензии по части методической, а у меня к нему – по содержательной.

– Вы что же, нашли друг у друга ошибки?

– Не то чтобы ошибки, просто мне казалось, что следовало увеличить количество авторского текста, а А.Л., наоборот, – сократить

– И тогда?

– Я решила на своих учениках опробовать, что же у нас получается. Потом это вошло в практику. Выходила новая глава, и я шла давать по ней урок. Так что мы знали наверняка, что <>, а что нет.

– Значит, у вас с первых же глав был собственный полигон для обкатки книги. Интересно, что же происходило в классе?

– Удивительные вещи! Вот, например, у нас есть глава <>. Хотя о Древнем Риме, на чьих развалинах возникло и сформировалось большинство западноевропейских государств, писали многие – да что там, существует громадная литература, но ни в одном из отечественных пособий вообще так вопрос не ставился. И когда я дала урок целиком по этой главе (а за нее моему соавтору досталось от коллег: зачем, мол, это нужно детям), эти самые дети – весь класс! – подошли ко мне с благодарностью.

Может, все дело в том, что в нашем пособии нет этой методической зажатости, когда <> только <>.

– Наталья Георгиевна, но ведь и у вас есть глава, которой практически нет больше нигде. Во всяком случае я не помню отдельного разговора о том, чему и как учили в римской школе.

– Да, об этом как-то мало говорят. Но мы специально так и отбирали вопросы, слабо освещенные в учебнике. Например, даем очень много имен, чего раньше никогда не делала школа. И была безликая история. Рим – без действующих лиц. Без портретов. В учебнике практически ничего не говорится, скажем, о Катоне-Цензоре. Нет ни Суллы, ни Мария. Нет изумительного Катона Утического, который покончил с собой, когда пала республика. И такие персонажи ушли из школы!

– Но вы же их вернули!

– И собираюсь в конце этого года предложить ребятам сочинение: кого из римлян они считают идеальными гражданами. Мне самой интересно, кого они выберут.

– Очевидно, ваш <> – Древний Рим.

– Ошибаетесь. Тут скорее случай. Когда-то, лет пять назад, я вела спецкурс <> в 10-11-х классах. Как бы повторение пройденного – Древний мир, Средние века… Когда перешла к Риму, ученики возмутились: <>. Вы знаете, меня это задело. <>. И засела в библиотеке. Так, желая разубедить ребят, увлеклась, что сама попала в эту римскую ловушку.

– Так как же все-таки относились к учителю в Древнем Риме?

– В Риме была поговорка: <>.

– Жестоко, но откровенно. Вас это удивляет?

– Убивает. Отношение к учительству было точно такое же, как сегодня. Ничего не изменилось. Те же проблемы, то же ощущение своей ненужности в современном мире. Оплата была также низка: гладиатор на арене, возничий получали в десятки раз больше, чем школьный учитель.

– Наверно, если учителю попадет в руки эта глава, он поймет, что ее писал коллега.

– Еще бы! Наболело.

– А что думают об этом ваши ученики?

– Когда я попросила ответить, современна ли, на их взгляд, эта поговорка, они сказали <>. Наверное, просто пожалели…

Беседовала Елена КОМАРОВА

Чему и как учили в римской школе

Отец всюду появлялся со своими сыновьями: в гостях, на форуме, а в ранние времена – и в сенате. Мальчики восхищенно слушали рассказы и легенды старших о подвигах предков, о доблестных воинах, принимали участие в религиозных церемониях. Все это подготавливало их к взрослой жизни, в которой им предстояло стать гражданами и воинами. Родители стремились воспитать в детях прежде всего любовь к родине, трудолюбие, выносливость и бережливость.

Наравне с отцом принимала участие в воспитании сыновей и мать. Известны имена многих образованных римлянок, которые оказали огромное влияние на своих сыновей. Достаточно вспомнить имя Корнелии Гракх, матери Тиберия и Гая. Воспитание же девочек всецело находилось в руках матери.

С III в. до н.э. многих мальчиков и девочек 7-8 лет отдавали в общественную школу, которая называлась ludus – игра. Несмотря на такое несерьезное название, порядок во время занятий поддерживался самыми крутыми мерами. Удары линейкой, розгами и плетью, пощечины и таскание за уши были обычными явлениями в школе. Причины – и общая строгость нравов в те времена, и то, что учителями начальной школы зачастую становились люди случайные: ведь специального образования для этого не требовалось. Часто учителями становились люди, которым просто не повезло в жизни…

Плата за обучение взималась ничтожно малая, да и ту многие родители платили с опозданием. Поэтому учителя в большинстве своем были людьми бедными и, следовательно, не пользовались должным уважением.

<<Всем ведь желательно знать, а платить –

никто не желает.

<> Иными словами,

Сам виноват ты, учитель, когда у аркадского парня

Сердце еще не взыграло, хотя бы он еженедельно

Бедную голову нам забивал <> ужасным…>>

(Ювенал. Сатиры, VII, 157)

Чему же и как обучались будущие Цицероны и Вергилии в школе?

С самого раннего утра, когда многие взрослые еще спали, дети устремлялись в небольшие лавочки на форуме или перекрестках дорог, где учитель снимал за небольшую плату помещение для занятий. Поздоровавшись, усаживались на скамьи, составлявшие единственную мебель в помещении. Все необходимые для обучения принадлежности приносили с собой: покрытые воском дощечки для письма, соединенные между собой наподобие книжного переплета; стиль – тонкую костяную палочку, одним концом которой писали, а другим – стирали написанное; тростниковое перо для письма на папирусе или пергамене; камешки для счета. Чтению обучались по самым известным книгам, например, басням Эзопа или сочинениям Вергилия.

Писать учились по прописям, повторяя написанное рукой учителя на восковых дощечках. Умеющим писать давали папирус, на котором писали под диктовку.

Считать учились на пальцах и при помощи камешков, выполнять простейшие арифметические действия – при помощи специальной доски абака.

Овладевший основой счета, письма и чтения 11-12-летний ученик переходил в грамматическую школу. Здесь он обучался в основном языкам – латинскому, греческому – и литературе. Большое внимание уделялось знанию стихотворных размеров: <> Изучив правила стихосложения, переходили к толкованию стихотворений. Греческие учителя начинали непременно с Гомера – не знать его считалось позором; затем читали вместе с учениками и обьясняли басни Эзопа, Гесиода, комедии Менандра, заучивая фрагменты наизусть. Римские грамматики читали поэмы Невия, комедии Плавта и Теренция. Из прозы выбирали обычно сочинения историков, чаще Саллюстия.

Освоивший грамматику и стилистику языка мог продолжить занятия с другим учителем – ритором, обучавшим ораторскому искусству. Риторы пользовались большим спросом, чем грамматики. Владение изысканной и плавной речью требовалось не только для общего образования, но и для занятия высших должностей. Уроки риторики Ювенал описал так:

<<…Сидя читается речь, а потом то же самое стоя

Ритору класс преподносит, и то же стихами поет он…>>

Дочери знатных людей получали образование, как правило, дома. Воспитатели девочек обращали особое внимание на занятия музыкой и танцами. Это обьясняется тем, что во время праздников перед религиозной процессией шествовали хоры девушек из знатных семейств, распевая гимны.

Юношей, закончивших школу и стремящихся продолжить образование, родители обычно посылали в Грецию слушать эллинских философов, риторов или в Малую Азию – изучать эллинское искусство. Овладевший науками юный римлянин должен был, чтобы приносить пользу отечеству, выбрать себе один из видов практической деятельности. Таковыми являлись военная служба, государственные должности и защита подсудимых.

Отношения между учителем и учениками

(по Квинтилиану)

Авсоний

К внуку своему Авсонию, об отроческом учении

Есть и у муз забавы свои, мой маленький внучек.

Не без досуга и служба Камен: не всегда нависает

Властный учительский крик и пугает немилая строгость,

Время занятий и время досуга идет чередуясь.

Много прочесть и много запомнить – хорошее дело,

Но ведь без отдыха тоже нельзя. По-гречески <>

Значит <> – и он не во вред потрудившимся музам,

Будь уверен, что ты отдохнешь в надлежащее время –

И оттого прилежно учись. Чем дольше работа,

Тем утешней просвет: ведь бывает конец и усердью,

Если непраздным часам не явится сменою праздник.

Будь же спокоен, стряхнуть не пытайся учебную упряжь,

С легким сердцем учись! Не так ведь уж грозен учитель.

Пусть он мрачен и стар, и голос его неприветен,

Пусть у него на челе угрожающе морщатся складки, –

Ты, хоть раз увидав его добрым, забудешь о страхе.