Хочешь жениться – сдай математику. Забытая педагогика

Всем известна фраза Митрофанушки «Не хочу учиться, а хочу жениться», и ассоциируется она в нашем сознании с образом великовозрастного лентяя и балбеса.

На самом же деле эти слова для дворянства 80-х годов XVIII века (первое представление комедии Фонвизина «Недоросль» состоялось в 1782 г.) имели реальный горький смысл и напоминали о царских «милостях» недавнего прошлого.Методы Петра I по «прививке» дворянству любви к учению были чрезвычайно жесткими: царь не ограничивался посылкой боярских детей на учебу к басурманам и конфискацией имущества не желающих учиться дворян. Он замахнулся на основную ячейку общества – семью, поставив освященные природой и православием право и обязанность каждого христианина иметь семью и наследников в зависимость от «охоты» к учению: «Первый именной указ 20 января 1714 года о посылке в губернии математических учителей говорил об учении цифири и геометрии прежде всего дворянских (кроме однодворцев), а также приказного чина детей, с предупреждением, что «невольно будет жениться» тем, кто не выучится указанным наукам». Изданный спустя месяц именной указ от 28 февраля 1714 года ужесточал положения первого указа и подтверждал, что без свидетельства от учителей «жениться не допускать и венечных памятей не давать». Но Петр I использовал не только «кнут». Был и «пряник», оказавшийся весомым и действенным. В 1722 г. был принят закон о государственной службе – знаменитая Табель о рангах, разделившая всех государственных служащих по трем видам – военные, штатские и придворные. Звание чиновника было престижным и свидетельствовало о прочности его социального положения и даже о его личных достоинствах. «Настоящий мужчина, – шутил Антон Павлович Чехов, – состоит из мужа и чина».В соответствии с Табелью о рангах для занятия чина в статской службе требовалась грамотность – умение читать и писать, знать основные правила арифметики, иметь некоторые незначительные по объему сведения. Окончившим же курс высших учебных заведений присваивался высокий чин. Например, чин коллежского секретаря (X класс) присвоили Пушкину по окончании лицея. Университет давал право на получение чина коллежского асессора (VIII класс). Недворянин же с этим чином получал звание потомственного дворянина. В целом Табель выполняла общекультурную функцию в отношении русского дворянства и формировала в обществе понимание ценности образования. Процесс этот шел медленно, встречал огромное сопротивление. История свидетельствует, что «в первые полвека русское рядовое дворянство очень медленно входило во вкус европейской культуры». Итак, регламентации, введенные Табелью, помимо справного несения службы, имели далеко идущие последствия для становления самосознания русского общества, отучая и отлучая его от азиатчины, варварства и окультуривая его в повседневности, в быту, приучая к культуре поведения, культуре внешнего вида, культуре общения. Сами слова «Не хочу учиться…» свидетельствуют, что к этому времени образование проникло в дворянскую среду.

Алексей БУЛКИН, доктор педагогических наук, профессор кафедры психологии и педагогики Московской гуманитарно-технической академии