Елена БУЛИН-СОКОЛОВА, директор Московского центра информационных технологий и учебного оборудования: Проект заканчивается, что дальше?

​Сегодня много уже говорят и о конституционных правах каждого ребенка на получение образования, и о том, что требуется правильно позиционировать эту ситуацию в новом законе «Об образовании в РФ» и помнить, что, произнося слово «образование», мы имеем в виду не только обучение, но и воспитание, социализацию, формирование личности. Ситуация сегодня далека от идеальной, реально мы все еще не можем обеспечить условия для получения образования этой категории детей, имеющих особые потребности.

Есть большая потребность в скорейшем принятии федерального государственного образовательного стандарта для лиц с ограниченными возможностями здоровья, разработанного Институтом коррекционной педагогики РАО. Стандарт разработан четыре года назад и действительно вызывает недоумение у всех, кто по этой теме работает, то, почему он до сих пор не принят. А он должен быть принят, как и создавался, с учетом потребностей определенных категорий детей: изменение сроков образования, изменение содержания образования. Это действительно должен быть разный стандарт разных категорий детей. Там должны быть детерминированные требования к условиям.Сегодня очень много говорят об инклюзии и о том, что инклюзия связана с условиями, что под условиями мы понимаем не только требования к помещению, но и требования к людям. О помещениях нынче говорят так: «частично подготовленные к принятию детей с ограниченными возможностями здоровья здания, помещения и учреждения». Хочется, чтобы мы понимали каждый раз, когда говорим о безбарьерной среде и об адаптации, что именно имеется в виду. Мне кажется, правильно было бы Министерству образования и науки РФ создать матрицу, в которой будет ясно прописано, что для каждой категории детей должно быть создано в образовательном учреждении, на какие средства индивидуальной реабилитации, на какие учебные средства, виды учебного оборудования, средства информационных технологий деньги должны прийти в школу вместе с ребенком. Потому что для каждой категории детей это разные виды оборудования, разные условия, инклюзия без этого невозможна. Нам нужны регламенты приспособления среды для работы в ней, для обучения в ней разных категорий детей. И нужно сказать, что понятие «инклюзия» – это непрерывный спектр условий, которые должны быть обеспечены ребенку в зависимости от той жизненной ситуации и того состояния, в котором он находится. Это и возможность получить индивидуальную помощь внутри образовательного учреждения, где он учится, и выделение для него отдельных помещений, специализированного оборудования, и нормативная база, позволяющая ему получать образовательные услуги в нескольких образовательных учреждениях, потому что одни из них больше приспособлены для того, чтобы его принять, а другие меньше, но там могут быть специалисты, которые нужны именно ему, это возможность получать качественное образование в больницах. Москва начала работать с Федеральным детским онкологическим центром, школа Евгения Ямбурга открывает там свое отделение, мы пытаемся выстроить систему работы с детьми, которые туда попадают, причем сделать ее непрерывной, чтобы, уехав отсюда, дети могли продолжать свое образование, в частности, используя дистанционную форму. Нужно иметь в виду, что квалификация педагогов, которые посещают учреждение, и способы работы с детьми действительно вопрос крайне важный.Объем педагогического времени и внимания, которые требуются детям, которых мы погружаем в образовательную среду обычного учреждения, радикально другой, он должен быть по-другому оценен и по-другому оплачен, чем то время, которое проводит учитель с другим ребенком, это должно быть отражено и в нашем подсчете норматива при подушевом финансировании проведения этой системы, в частности, и для обеспечения инклюзии.Если мы говорим о безбарьерной среде и о том, что мы хотим сделать доступным каждое образовательное учреждение для ребенка с ограниченными возможностями здоровья, то хочется все-таки еще раз подчеркнуть, что кроме пандусов и туалетов, кроме тех вещей, которыми мы занялись в первую очередь, еще очень многое в самом помещении школы требуется сделать. Это и ширина дверных проемов, это и уровень размещения выключателей или ручек дверей, размещение датчиков, для того чтобы двери открывались автоматически, это и соответствующая индивидуальная мебель, это и создание специальных помещений для индивидуальных занятий, для размещения родителей и сопровождающих, это и особые требования к освещению, звуку, к гигиеническим условиям – к чистоте воздуха и инфекционной защите для детей с определенными заболеваниями, это и приспособление столовых, мастерских и других помещений.Хочется все-таки, чтобы мы перешли к более реалистичному и честному подходу, когда формулируем ситуацию с приспособленностью учреждения для обучения детей с ОВЗ, когда говорим, что нечто у нас уже сегодня инклюзивно. Хочется верить, что министерство разработает детальную матрицу по каждому из ограничений и введет индикаторы безбарьерности образовательных учреждений.Такие документы существуют в разных странах мира в системах образования, в частности, самым прогрессивным таким документом читается британский документ – бюллетень №102, можно посмотреть на то, как это сделано уже в других странах, как выглядят рекомендации для всех уровней системы управления образованием и для каждого учреждения по отдельности.Мы знаем, что цифровая среда действительно может обеспечить реальную безбарьерность. Там, где барьеры все-таки возникают, когда ребенок приходит в образовательное учреждение, происходит процесс социализации, все равно остается даже при индивидуальной работе учителя еще очень много того, что ребенку не удается полностью взять из образовательного процесса, дистанционные технологии помогают это сделать. С помощью этих технологий в течение четырех лет реализуется проект, начатый в системе московского образования в 2004 году, – создание единой среды для детей с ограниченными возможностями здоровья, в рамках этого проекта уже сегодня 18 тысяч учителей обучают более 20 тысяч детей во всех регионах Российской Федерации.Этот год последний год реализации данного проекта. Всех – и создателей, и участников, и тех, кто работает сейчас по реализации этого проекта, – беспокоит, как будет продолжено финансирование поддержки той системы, которая за эти четыре года создана в регионах, будет ли возможность замены оборудования, ремонта этого оборудования, обеспечения новых рабочих мест – учебных мест – для тех детей, которые будут приходить в эту систему, будут ли обеспечены все эти учащиеся другими средствами учебного оборудования и телекоммуникаций.Очень важно, чтобы в новом законе об образовании правильно была позиционирована эта проблема. Очень нужно нормативно закрепить специфические условия в стандарте, а именно время педагога и типологию оснащения в зависимости от нозологии. Важно, чтобы финансирование, которое выделяется, выделялось бы и на образовательные учреждения, и на ребенка, чтобы были разные потоки поддержки инклюзии в широком смысле слова. Важно, чтобы была учтена работа педагогов и других специалистов в том объеме, в котором она требуется индивидуально ребенку, пришедшему по инклюзивной программе в образовательное учреждение. На нее, как показывает опыт, средств уходит больше, чем на создание материальных условий.