Больше всего люблю поесть и поспать. Екатерина РЕДНИКОВА

Самая американская из российских актрис, самая русская из снимающихся в Голливуде, после фильма «Вор» ее внешность назвали типично славянской – Екатерина Редникова согласилась рассказать о своем заокеанском опыте и о пристрастии к одежде в стиле «винтаж».

– Катя, я знаю, что вы не любите, когда вас называют голливудской актрисой, говорите, что ваша голливудская слава сильно преувеличена, что в Лос-Анджелесе живете не более двух-трех месяцев в году. Но мы вас так редко видим на наших экранах, что невольно начинаешь думать: «Раз ее нет в России, значит, она снимается в Америке». Это так?

– Как раз наоборот! В прошлом году в Америке я в общей сложности провела не больше месяца, живу я там всегда у своей подруги Галины Логиновой, матери Милы Йовович. А все остальное время, с марта по ноябрь, я безостановочно снималась в России. И в ближайшее время на экраны должно выйти, как минимум, восемь картин с моим участием. Ближайшая премьера – фильм «Тот, кто гасит свет». Там я играю полковника уголовного розыска, у меня в подчинении ходит герой Алексея Гуськова. Это триллер про серийного убийцу. Должна еще быть картина «Наследники», где у меня роль пьяницы. Представляете, какой у меня разлет ролей! Будет еще проект «45 сантиметров». Фильм «Подарок Сталину» выйдет ближе к осени. Так что вы меня еще увидите, и не раз!

– Вы довольно частый гость на разных фестивалях, и всегда на вас очень красивые платья!

– Открытия и закрытия фестивалей обязывают быть хорошо одетыми. Хотя жизнь в Америке меня научила некоторой простоте. Идешь по Москве – на всех одежда с лейблами, сумки только фирменные, туфли марочные, девушки все такие разодетые, все в золоте, бриллиантах. Лос-Анджелес проще, здесь все ходят в шлепанцах, в тренировочных штанах, майках, шортах, и всем совершенно все равно, какой марки на тебе майки. Вечер не сильно отличается от дня. Если ты идешь в какой-то клуб, то на тебе джинсы, футболка. Важно, как на тебе сидит вещь, надо, чтобы это было открыто-маняще. Разумеется, сильно «пафосные» вечеринки требуют соответствующей одежды – красивого платья, дорогих украшений. Кстати, чем известней или богаче человек, тем проще он одевается. Чем больше ты на себя пытаешься нацепить золота, фирменных вещей и дорогущих часов, тем больше ты подчеркиваешь, что пока ничего не добился.

– Это типично не только для Америки, но и для России.

– Вот вам яркий пример. У меня была встреча с одним менеджером в Лос-Анджелесе, и на эту встречу меня повез знакомый сценарист Крис. Офис был рядом с гостиницей «Беверли Уилшер», где снимали «Красотку». Приятель, пока я была на переговорах, ждал меня в баре гостиницы, правда, вместо обещанных тридцати минут получилось часа полтора, но Крис вышел из бара невероятно счастливый. Он рассказал, что на него, одетого в рваные джинсы и футболку, обращали внимание все девушки, а солидных людей в костюмах и лаковых ботинках обходили стороной. А все потому, что только богатый человек может позволить себе так одеваться.

– Вы не переняли эту манеру?

– В Лос-Анджелесе я одеваюсь очень просто. Конечно, на вечеринку я подбираю какую-нибудь кофточку поинтересней. Но в обычной жизни ношу джинсы, футболки. В Москве даже в магазин люди собираются основательно, выбирают, какие туфли надеть, какую сумку взять. В Лос-Анджелесе ни на что не смотрят – надел спортивный костюм и вперед.

– Но все же один раз вы покорили Америку своим нарядом, когда явились на церемонию вручения «Оскара» в ослепительном платье «от Юдашкина», фильм «Вор» с вашим участием выдвигался тогда в номинации «Иностранный фильм».

– Это было очень красивое платье оливкового цвета с ручной вышивкой бисером – королевский наряд с широкой юбкой. Эмма Томпсон, проходя мимо меня, бросила: «Красивое платье!» Мне эта похвала запомнилась, тем более Эмма Томпсон мне очень нравится как актриса.

– Как вы нашли это платье? Юдашкин вам его сам предложил?

– Перед полетом в Америку я сбилась с ног, пытаясь придумать, что надеть. Я ходила по магазинам, внутренне готовая к сногсшибательным тратам, но так ничего и не нашла. Тогда мне предложили позвонить какому-нибудь модельеру и помогли связаться с Юдашкиным. Он сразу согласился. Но, честно говоря, я была настроена на более скромный вариант. Мне виделось что-то простое, черное, по фигуре. Но то оливковое платье удивительно на меня село! Я покрутилась перед зеркалом, туда-сюда прошла – мне понравилось. Я решила, что возьму его, тем более что за год до этого Жюльетт Бинош после «Английского пациента» была на «Оскаре» в невероятно красивом королевском красном платье с длинным шлейфом. Я и решила, что мое платье тоже подойдет. А так как оно мне очень понравилось, то и чувствовала я себя в нем великолепно.

– Платье – это полдела, а как же украшения? Все эти бриллианты и рубины, обязательные на «Оскаре»?

– С украшением получилась интересная история. Когда в мой номер пришли стилисты, чтобы причесать меня и накрасить, они попросили показать им платье. Я показала, они просто ахнули. Нил, человек, который делал мне прическу, с которым мы потом подружились, спросил, что у меня с украшениями. У меня было с собой что-то скромное, купленное в последний момент на Арбате. Нил ушел, а вернулся с роскошным ожерельем. Этот поступок меня потряс. Он же меня видел первый раз! На что Нил ответил, что, во-первых, сразу почувствовал, что я человек неплохой, а во-вторых, ну куда я сбегу с «оскаровской» церемонии?

– Какая судьба у вашего платья?

– Не знаю, я его отдала, и все. Что с ним дальше случилось, надо у Валентина спрашивать. Хотя у меня потом часто интересовались, не просила ли я оставить платье себе. Зачем? Ни на «Нику», ни на Московский кинофестиваль в нем не пойдешь, это перебор. Оно годится только для «Оскара».

– Вы всегда придерживаетесь правила, что на фестивальные торжества надо ходить только в новых платьях, которые никто нигде на вас не видел?

– Да, хотя как-то у меня было, что я была в одних нарядах и на «Кинотавре» и на Московском кинофестивале. Но в целом стараюсь не повторяться. На Открытии ММКФ я всегда в новом платье.

– А что потом с ними происходит?

– К сожалению, больше трех-четырех раз платье не наденешь, и бедные те мужья, что вынуждены покупать своим женам вечерние туалеты – купил и повесил в шкаф. С костюмом проще – поменял рубашку и носишь его дальше, никто к тебе не придерется, что ты в этом костюме уже сто раз везде был. Платья в этом отношении более заметная вещь.

– Платья у вас висят в шкафу и будят ваши воспоминания?

– Да, я приблизительно помню, в каком платье где была. Недавно я вернулась из Канн, где была в очень красивом платье, сделанном «под старину». Мне идет подобный стиль.

– Но все же, если сравнить вечеринки Московского кинофестиваля и, например, Каннские – какие у них принципиальные отличия?

– Еще какие отличия! В Каннах многие ходят в смокингах. Подобного нет нигде, только там. Это требование – если ты идешь на мероприятие или просто на показ, то должен пройти по красной ковровой дорожке, поэтому обязан быть «при параде». Другой вопрос, что считать вечерним платьем – оно может быть короткое, длинное, черное, яркое. Со смокингами сложнее, здесь обязательно должна быть бабочка и костюм.

– Зарубежные вечеринки требуют какого-то определенного поведения? Вы когда-нибудь попадали впросак?

– Если это вечеринка после показа твоего фильма, тогда предпочтительней самой быть в чем-то особенном, от кутюр. Был у меня один раз случай, когда я пришла одетой просто, а, оказывается, надо, чтобы все было солидно.

– Недавно вы отметили свое 35-летие. Любите праздновать дни рождения или после 30 это уже невесело?

– Для меня это всегда праздник, тем более мои дни рождения – самые веселые на свете. Я собираю людей за один стол, небольшую компанию из 25-30 человек. Мы хохочем так, что у всех потом болят животы от смеха. Я не люблю дни рождения, когда все сидят за отдельными столами, когда народ разбредается по компаниям, забывая, к кому они пришли и зачем.

– Вы сторонник сюрпризов или заранее просите подарить вам что-то конкретное?

– Нет, я ничего не заказываю, поэтому порой получается смешно. В прошлом году мне все дарили ювелирные украшения, а в этом – сумки, в основном маленькие, для вечерних выходов.

– Дни рождения отмечаете в Москве?

– В этом году была в Каннах, поэтому первая вечеринка у меня была там. Но приехав в Москву, тут же собрала друзей.

– В газетах писали, что ваша помолвка с продюсером Сергеем Коновым прошла в Лос-Анджелесе. Это своего рода дань американской моде устраивать помолвки?

– Да, в Америке помолвка – вещь обязательная.

– А правда, что вас сосватал Аль Пачино?

– Нет, все это выдумки журналистов. С Аль Пачино я была знакома давно и пригласила его на вечеринку. Сергея он не знал и познакомился с ним позже.

– Сейчас в Москве в большой моде слово «гламур». Как вы к нему относитесь?

– Мне об этом не интересно ни говорить, ни уж тем более думать. Кажется, что люди на все это тратят столько энергии – где купить, как выглядеть. Мне было бы просто лень этим заниматься.

– В Москве вас донимают расспросами о любви и про Америку, а в Америке у вас берут интервью?

– Нет, там я могу спать спокойно. Хотя русские в Америке меня узнают гораздо чаще, чем в России. Там все смотрят русские каналы, и стоит только появиться в русском районе, как тебя тут же начинают узнавать. В Москве можно весь день ходить по улицам совершенно незамеченной.

– Что больше всего любит Екатерина Редникова?

– Люблю веселые компании, люблю просто посидеть с хорошими, приятными людьми, похохотать. Еще я люблю поваляться в постели, поспать. Поесть очень люблю. Я ведь Телец, а для Тельцов это нормально.