А вам – слабо? 19 детей – это много или мало? Александр и Елена Шишкины из Воронежской области считают, что это – хорошо!

В прошлом году, когда у Шишкиных родился 18-й ребенок, журналисты, что называется, валом повалили, потом немного стихло. А в ноябре года нынешнего 19-й родился! “Так у них своих-то собственных ребятишек сколько?”- спросил меня недавно один знакомый. В том-то и дело, что все свои. Все 19!

Не могу сказать, что Александр Васильевич сильно обрадовался нашему предложению встретиться.
– Это что ж, опять детей в школу не пускать?! Да еще целый день перед камерой позировать! Ну вы поймите, у меня стройка идет, да и вы, журналисты, такой народ, что…
Потом уже, в разговоре, Шишкин немного рассказал о “профессиональных” приемах некоторых наших коллег (хотя в данном случае называть их так совсем не хочется). Один беспардонный телевизионщик, например, до слез довел Елену Георгиевну, когда со своей камерой рвался запечатлеть момент появления на свет девятнадцатого малыша. В ответ на ее категорическое несогласие пригрозил, что снимет другие роды, а лицо Шишкиной смонтирует в кадре…
Убедив нашего героя в том, что у “Учительской газеты” несколько другая сфера интересов, и пообещав не быть слишком навязчивыми, получаем приглашение. Закупив конфет и фруктов для большого семейства, через полчаса езды в промерзшем пригородном автобусе оказываемся на заснеженных улицах совхоза “Масловский”, что под Воронежем. Пять минут хода – и мы уже у дома Шишкиных.
Вообще-то вместе с родителями сейчас живут не все: самый старший, Алексей, женился, и с недавних пор Шишкины – уже бабушка с дедом. Дочь Валя замужем, в Тамбове. Женька, третий ребенок, служит в армии. Остальные 16 – с папой и мамой, ждут окончания строительства нового дома, чтобы не пять комнат на всех, как сейчас, а одна – на двоих, да еще зал, большая комната для учебных занятий и спортивный зал в подвале, “там места много”. Кто где будет жить, уже расписано: сто процентов, что родители на второй этаж не попадут, уж больно романтично и “по-богатому” иметь собственную спальню “наверху”, а в юном возрасте так хочется красоты и немножечко шика! Папа с мамой это понимают.
Вообще кажется, что у них в семье абсолютное взаимопонимание. И спокойствие. Дети, как и всегда, когда их больше одного, шумят и возятся. Но нет ни истерик, ни грубых окриков, старшие девочки и ребята всегда наготове и в случае чего мигом улаживают ссоры между маленькими. В семье очень четкое разделение труда – мальчишки помогают отцу управляться с хозяйством (две коровы, телок и поросята, последних держать “уже не выгодно, корма очень дорогие”, по той же причине нет в хозяйстве кур и другой птицы).
– Сережа для скотины кашу варит, кормит ее, – рассказывает отец, – Васек ему помогает. Остальные тоже при деле, на стройке со мной постоянно, главные помощники.
Сереже – десять лет, Вася на год младше. Спрашиваю Александра Васильевича, с какого возраста ребенок в их семье считается взрослым? Понятно ведь, везде по-разному: одни своих чад до пенсии кормят, пока силенок хватает, для других – что есть ребенок, что нет его, почти все равно.
– Для меня даже мой старший – все равно еще как маленький, хотя и живет отдельно, и у самого уже сын – будет свою тетку за косы дергать, когда подрастет. (“Тетке”, 19-му ребенку, девочке, 24 ноября исполнился месяц, а внуку Шишкиных – год и семь. – Т.М.) Встречаемся с сыном часто, как какое-нибудь дело серьезное затеет, со мной советуется. Но, как и вся молодежь, стремится все по-своему сделать, а потом на своих ошибках учится. Куда ж без этого, сами такие были. Но главное – все дети самостоятельные, в большой семье нельзя иначе. Смотришь, еще маленькая совсем, года два – а уже сидит, пыхтит, колготки сама натягивает! Сразу и не получится, в одну штанину обе ноги засунет, или еще как умудрится, зато сама… Вот и выходит, если дело касается помощи по хозяйству, они уже в 10 лет взрослые. Девчонки за малышами ухаживают, матери помогают. Я их всех учу, чтобы о маме своей заботились, ее беречь надо. У меня жена – молодец. Трудно родить столько ребятишек, а еще труднее вырастить их, воспитать самостоятельными хорошими людьми. Характеры у всех разные, даже сам порой удивляешься. Вроде бы родители одни, ко всем с одинаковой любовью, а то и наказанием, если провинится, а вырастают – разные получаются.
– Алеша, старший, когда маленький был, – это уже Елена говорит, – всегда Валюшку и Женьку защищал. Уведет их гулять, если нет долго, я начинаю волноваться. Потом придут – заругаюсь на них, а Лешка отвечает: мама, меня одного ругай, они еще маленькие, не понимают ничего, а я – большой, с меня и спрашивай. А ему, большому-то, лет шесть было. Сейчас из младших есть кое-кто немножко на него похожий, но чтобы уж совсем, как он, – нет. Все разные, самые заводные Танюшка и Мариночка, им четыре и три годика… Но дети добрые, ласковые. Помню, раз пришла к нам учительница, волнуется, рассказывает: ваш ребенок конфеты мне дает, может обнять или по голове погладить. Я говорю, что ж тут такого? Он ведь не грубит, матом не ругается, он с лаской идет, это ж хорошо. Они у нас все такие. Ну, она вроде бы поняла.
– В такой семье, как наша, надо не только родителем быть, но еще и учителем, и воспитателем, – продолжает Александр, когда Елена уходит к детям. – Жена – хороший учитель, умеет она это. И уроки с ними делает. А если провинился кто, всегда знает, кого просто поругать, а кого и шлепнуть, потому что другое не поможет. Характеры-то ведь у всех разные. Я вообще считаю, что женщина должна быть более грамотной. Для мужчины главная наука – уметь семью прокормить.
Закончив сельскохозяйственный техникум, Шишкина работала в совхозе, потом ушла в декрет (“она у нас пожизненно в декретном отпуске, такая вот судьба”), а совхоз вскоре развалился. Вместе с ним канули в Лету и деньги, положенные по уходу за ребенком. Муж сейчас работает пожарным, получает около двух тысяч рублей и имеет по два выходных, можно заниматься строительством. Как говорит, на прожитье денег в общем-то хватает:
– Не пишите, что мы бедные и несчастные. Сейчас почти все трудно живут, так что мы не жалуемся. У нас хоть еще родственники есть за границей, да и здесь люди помогают. Когда 18-й ребенок родился и вышли статьи в газетах, некоторые бабули из своей пенсии по 200 рублей высылали. И одежду люди приносили, и игрушки. Видеомагнитофон нам подарили, телевизор, две швейные машинки. Мы всем этим людям очень благодарны! Иногда власти помогают – то районная администрация выделит немного денег, то областная. В прошлом году губернатор на рождение восемнадцатого 18 тысяч подарил – по одной на каждого ребенка.
– А на этот раз как?
– Пока ничего. Сысоев Александр Митрофанович, председатель областного нашего правительства, обещал денег на стройку, субсидию в 200 тысяч. Очень ждем.
На одну только отделку комнат в строящемся доме надо 50-60 тысяч рублей. А еще ведь каждому – хоть по кровати купить, шкафчики, тумбочки, стулья. Железобетонные плиты Шишкин выпросил на одном из предприятий, механический завод подарил батареи и трубы для системы отопления, керамический завод – сто квадратных метров плитки. Семье выплатили все долги по детским пособиям до 99-го года включительно, набежала приличная сумма – 15 тысяч. За этот год тоже обещали скоро перечислить, у Шишкиных сейчас каждая копейка на счету. Впрочем, а когда легче-то было? Все семейство живет в ожидании окончания строительства.
Когда фотографировали все семейство, рассадить ребят поудобнее оказалось невозможно – вносить в комнату старую мебель из кухни и спален хозяйка категорически отказалась, а тронуть с места два стоящих в зале дивана мы просто не решились, понимая, что потом их придется очень долго ремонтировать. Кстати, шестиклассницы Анюты на снимке нет, поэтому всех ребят – 15, а не шестнадцать, как должно было быть за отсутствием замужней дочери и двух старших сыновей. Аня задержалась в школе и, к сожалению, не украсила снимок своим присутствием. Я не преувеличиваю, у Шишкиных действительно очень симпатичные детки получаются – как девчонки, так и мальчишки, в большинстве голубоглазые, с длинными ресницами и обаятельными улыбками. Впрочем, родители тоже ничего: в свои 45 – папе и 42 – маме выглядят намного моложе. В семье принципиально не курят и не признают спиртного. Избежать этих человеческих пороков помогают вера в Бога и здравый смысл.
– Как-то вечер свободный выдался, – рассказывает Александр, – сидели с мужиками на улице, говорили о том, о сем. Начали считать – по деньгам вышло, что один из нас за свою жизнь две машины “Жигули” прокурил. А уж если на водку переводить – еще больше! Так кому оно нужно?
Шишкин, несмотря на экономически выгодный здоровый образ жизни, довольствуется старенькой “копейкой” – машина, уж никак для многодетной семьи не приспособленная. Когда Александр приезжал в Москву по приглашению одной из центральных газет, познакомился с депутатом Госдумы Гаджи Махачевым. Тот был, что называется, восхищен количеством Шишкиных и, как никто другой понимая их ситуацию (у самого семеро ребят), подарил семейству микроавтобус. А на 25-го ребенка пообещал “Джип”!
– Александр Васильевич, неужто 19 – не предел? Конечно, “Джип” – в хозяйстве вещь нужная, но…
– Не знаю. Как получится. 25 – это много, годы-то уже не те. То, что ребенок родится, – не страшно, страшно, когда сам уже старый и ума ему не дашь. Не вырастишь, не воспитаешь, как надо. Малые дети при старых родителях – это горе, вот о чем сейчас думать начинаешь. А с другой стороны, 20 – число красивое, круглое… У нас детишки родятся через одного: год – мальчик, год – девочка, раз только не сошлось, получились подряд две девчонки. Теперь на одну больше. Несправедливость! Хочешь – не хочешь, а надо выравнивать, – говорит вроде бы шутливо, а на ум приходит поговорка “в каждой шутке – доля шутки”.
– Даже странно немного слышать подобное от мужчины. Гораздо привычнее: “Я устал, дети шумят, покоя не дают”. Вы от своих не устаете? Неужели не хочется побыть одному, в тишине?
– Человек не от этого устает. Смотрите, раньше ведь как было: вырос, женился, работаешь, знаешь, что через какое-то время квартиру получишь, копишь потихоньку на машину – хоть какая-то, но цель была. Смысл в жизни, уверенность. Сейчас – работы нет, уверенности нет, цели тоже нет. Моего возраста мужики на селе – единицы не пьют. Вот от такой жизни люди устают! От бесцельной. А дети, суматоха… Да они мне стареть не дают! О них заботиться надо, вырастить, оградить от того, что вокруг делается – наркомания, пьянство. Чтобы умели не поддаться и за себя постоять. Чтобы все в жизни сделать смогли: девчонки – о семье позаботиться, дом вести, ребята – и вспахать, и с техникой управиться, и заработать.
На селе многодетной семье отдыхать некогда. Все работают, как говорит Александр, с ранней весны до поздней осени. Хоть тот же огород – каждый год берут гектар под картошку. С 13-летним Денисом собрали небольшой трактор, парень его бережет, как сокровище. На этом тракторе и вспахать можно, и проборонить, и жуков опрыскать. Раньше Шишкин лет пять фермерством занимался, а как старший сын женился, второго в армию забрали, пришлось от этого отказаться. Оставили только огород. Отец говорит, что порой даже ругает себя за то, что детям приходится столько работать. Устают сильно, до учебы уже руки не доходят.
– Каким в вашем понимании должен быть учитель?
– Строгим. Когда я учился, у нас в школе, в совхозе “Воронежский”, завуч была – Лучкина Людмила Михайловна. Никогда ни на кого не кричала, но была очень строгая и справедливая. Ее все любили и уважали.
– А вы на родительские собрания ходите?
– Я не хожу, мать ходит. Женское сердце доброе. А я если пойду, то обязательно потом кого-нибудь высеку.
Насчет последнего он не шутит, ну, может, капельку только преувеличивает. Не любят в семье Шишкиных ни ленивых, ни капризных. А уж если ребенок плюхается на пол и бьется в истерике, требуя своего, – такого быть не должно. Каждый знает, что он в семье не один, что прихоти его исполняться вмиг не будут. Если желание разумное, тогда – может быть, но опять же, смотря по обстоятельствам. И никогда никаких истерик! Не доходят уговоры, отец берется за ремень, мама – за хворостину.
– Дети должны побаиваться родителей. Не быть забитыми, уметь постоять за себя, но родители – есть родители. Я не понимаю такого, когда ребенок где-нибудь в Германии или Америке заявляет отцу: ты меня не бей, а то я полицию позову, в суд на тебя подам! Я своих всех наказываю, но всех люблю. Никто на меня не обижается. С девчонками, конечно, полегче, а вот ребята… По-другому нельзя. Только наказывать надо так, чтобы понял, но не обиделся на отца. Я накажу, а потом не хожу молчком несколько дней. Я сам, когда какое-нибудь дело вместе начинаем, первый разговор завожу: ты мне подскажи, как вот тут сделать? И сын уже не обижается, думает: ничего себе, батя сам у меня совета спрашивает!
Такая вот концепция воспитания по Шишкину. Хотите, принимайте, хотите – нет. Когда мы уезжали, спросили у Александра Васильевича, как они думают назвать самую младшую дочку. Не то в шутку, не то всерьез ответил: “Как жену президента – Людмилой, у нас пока еще Люды нет”. Что ж, вполне возможно, что и президент о Шишкиных узнает, семья уникальная в своем роде. К ним уже из университетов обращаются, просят разрешения на всевозможные научные исследования в области наследственности. Если бы еще этой уникальной семье дом хороший! Отец уже волнуется, что придется главную ценность – новенький микроавтобус – продавать, денег-то на окончание строительства нет.
Татьяна МАСЛИКОВА