А легких путей нам никто и не обещал

Лев Семенович Выготский, человек, без которого никто бы никогда не обсуждал ни новые стандарты, ни новую школу, в 1917 году в журнале с уникальным названием «Новый путь» написал: «Еще вчера все было понятно и ясно, мы так сжились со вчерашним днем, у нас выработалась и укоренилась своя философия рабства. И вчера еще единой добродетелью была готовность взойти на костер, но сегодня неожиданно и внезапно вдруг руки развязаны, нечаянно обретена свобода распоряжаться собой, что-то делать, двигаться, куда-то идти. Еще не создалась свободная походка, еще у нас так мало свободных слов, еще не пережит сознанием совершившийся переворот. Еще старая душа в старом теле живет, радуется и трепещет, но встречает новый день, новый день застал нас не готовыми».

Зта диагностика ситуации, данная Выготским и сверхуместная в сегодняшней ситуации, побуждает еще раз акцентировать моменты, которые возникают, чтобы понять, что с нами произошло и что происходит, какова миссия перспектив развития нашего общества, нашей семьи, наших учителей и детей через начальную школу, в которую стучится совершенно новый, непривычный стандарт образования.

Этот стандарт рождался не вчера и не сегодня. Когда-то в 90-е годы мы стартовали и говорили о вариативном образовании, вместе с Виталием Рубцовым бились за то, чтобы появились педагогика и психология культурно-исторического развития. Это происходило день за днем, год за годом, появились школы, которые пошли по пути Выготского, Леонтьева, Эльконина, Давыдова, Занкова, но их было по всей стране не больше 10-15%. Тогда мы неоднозначно воспринимали букварь Эльконина, спрашивали друг друга: «А ты за кого – за Эльконина или за Горецкого?», тогда со страхом воспринимали гениальное слово «педология», за которым стояло учение о целостном развитии. Прошло 20 лет, за которые произошло то, что Евгений Шварц называл обыкновенным чудом. На самом деле введение иного понимания к конституции развития школы, которое называется новым стандартом, – это и есть обыкновенное чудо. В этой ситуации по большому счету мы переходим на совершенно новые стандарты – на совершенно иные вещи, чтобы решить колоссальную задачу. Одно дело порождать новые установки образования, другое дело – изменять установки образования, что много сложнее.

Начальная школа – школа развития мотивов к познанию и творчеству, которая начинается не с ученика, а с директора школы, с учителя. Сегодняшний стандарт – это прежде всего стандарт побуждения мотивации учителя к обучению, не будет этого – ничего не получится. Поэтому школа мотива образования первый и важнейший момент начальной школы.

Начальная школа – это школа позитивной социализации личности. Что стоит за этими словами? За ними стоит то, что ключевыми установками позитивной социализации личности будут установки, направленные на приобщение, интеризацию социально- и социокультурных образов поведения, социальных норм. Без этого ничего не получится. В этом смысле слова школа позитивной социализации личности требует, как никогда, создания установки на развитие учебной самостоятельности ребенка.

Начальная школа – это школа порождения ценностной картины мира ребенка. Не познавательной картины мира, а ценностной, смысловой картины мира ребенка, тем самым его мировоззренческой картины мира. И без системы ценностных и смысловых установок ничего не получится, мы останемся рабами вербальной жизни. Поэтому в начальной школе есть риск разбиения ребенка на отдельные предметы, именно поэтому Виктор Фирсов, который стоял у истоков стандарта, когда-то точно отмечал: нужен путь от дискретных предметов к проблемным, предметным областям. Все это важно для основной школы, для старшей, но для начальной важнее всего.

Начальная школа – это школа понимания, школа целостной педагогики, школа диалога культур. Когда я говорю так о школе, передо мной встают такие гениальные исследователи, как Бахтин, Биб-лер, которые, к сожалению, в системе высшего профессионального педагогического образования даже не ночевали. Начальная школа – это школа проектирования универсальных действий. А что это значит? Это значит, что формула «научить учиться» становится главной, надо проектировать универсальные учебные действия, как нас учили Эльконин, Гальперин, Запорожец, а не превращаться в репродуктивных хомяков, которые за щеками носят все знания.

Начальная школа – это школа совместных действий с ребенком, взрослым и продвинутым сверстником, именно совместные действия порождают образ мира в начальной школе. Отсюда проектирование совместных действий, в которых закладывается зона ближайшего развития. Это та стратегия, которую выстраивать сверхсложно, но невероятно важно. Однако кто такой учитель начальной школы? Учитель начальной школы – режиссер совместных действий. Режиссура совместных действий – это уникальная драматургия, искусство, без которого мы новые стандарты не введем, а останемся людьми, идущими вперед с головой, повернутой назад.

Школа начальная – это школа культурной деятельностной педагогики вариативного образования. В таком смысле слова это сбывающаяся сегодня мечта Выготского, Эльконина, Леонтьева и Занкова. Когда мы говорим о культурной деятельностной педагогике вариативного развивающегося образования, то должны иметь в виду совершенно новые программы обучения и новые программы подготовки, которые невероятно трудно создаются и мало тиражируются.

Начальная школа – это школа игровой и проективной дидактики. Говоря так, я опираюсь полностью на тезис Даниила Элькони-на о том, что обучение должно войти в мир ребенка через ворота детской игры. В этом смысле слова с ценностным акцентом «игровая дидактика», «проективная дидактика» должны протянуться от началки до старшей школы. Задача невероятно трудная – превращение ребенка в постоянного почемучку, в постоянного исследователя, но эта задача решается, для игровой дидактики очень важно, какие задачи мы ставим школе и как это происходит.

Начальная школа – это школа жизненных задач, а не задач, в которых все дано. Мы все время даем школе задачи с полным набором данных, а в жизни задачи строятся по формуле «Пойди туда, не знаю куда, найти то, не знаю что!». Это задачи с моделями неопределенных ситуаций. Задачи с дидактикой неопределенных ситуаций для нас необходимы с избыточными данными, с недостаточными данными. Нам не нужно бояться того, что решение идет через воображение, через сказку, ведь это очень важный момент развития.

Начальная школа – это школа диагностики развития успехов ребенка, школа, в которой у ребенка рождается главное новообразование – вера в себя. Если мы не добьемся, что в начальной школе смысловая установка «вера в себя, вера в свои возможности» будет порождена системами совместной деятельности, мы и дальше будем плодить невротиков, тех, кто не доиграл в детстве. Без веры в себя ничего не получится, отсюда уникальная задача новых стандартов связана со смысловой ценностной установкой порождения у детей веры в себя и в свои возможности, а не в свою беспомощность. Не случайно человек, который много анализировал различие между оценкой и отметкой, Шалва Амонашвили, бросал блистательную фразу: «Шалуны – это двигатель прогресса», в этом смысле слова мы должны четко понять, насколько сложна вся эта ситуация для нас. Наконец, начальная школа – это зона ближайшего развития российского общества, где слова «инновационное общество», «креативное общество» должны перестать быть декларациями, а должны стать делами. Тогда начальная школа, перефразируя Выготского, поведет за собой развитие общества, а не будет плести за собой развитие.

Перед нами огромное количество проблем и задач. Надо начать с изменения профессионального развития учителей, появления там педагогики и психологии развития, проектной деятельности, со школы, руководителя школы, разных уровней руководителей. Аттестацию, которую надо проводить для того, чтобы пошли новые стандарты, я бы начал с создания особого теста на детоцентризм губернаторов и мэров страны, пока мы такого теста не создадим, ничего не получится, потому что с диагностики их отношения к школе мы должны начинать. Я не претендую на индивидуальную психодиагностику губернаторского труда, но вместе с тем я бы хотел отметить, что ценностный тест на детоцентризм, отношение к культуре, отношение к образованию мы должны ввести как определение политического лейтмотива введения развивающего, смыслового, вариативного образования России.

Нам необходимы уроки вождения в совершенно новой реальности, уроки навигации, без которой ничего не получится ни в деятельностной педагогике, ни в развитии свободного ребенка. Моя мечта, ради которой я всегда вместе с коллегами участвовал в разработках стандартов нового поколения, – чтобы появилось поколение людей, не знающих страха, в том числе страха перед властью, со свободной походкой и свободным видением мира, чтобы появились люди не ретроспективы, а перспективы, ведь это две большие разницы.

Когда-то Марина Цветаева писала: «… моим стихам, как драгоценным винам, наступит свой черед…» Сегодня за идеями идеологии развития и Выготский, и Лотман, и Бахтин, те, кто делал культуру России, а образование всегда вплетено в культуру. Напомню слова Павла Флоренского, что культура – это среда, растящая личность, эти слова остаются абсолютно адекватными и к нашим сегодняшним ситуациям, ибо за ними в буквальном смысле слова будущее.

Мне могут сказать: столько сложностей, столько непонятнос-тей, нам трудно. Но когда нам было легко?