​Горький хлеб. Строки из писем

День 22 июня 1941 года расколол жизнь людей на две половины. Война исковеркала человеческие судьбы… И разве можно забыть об этом?!

Валентина Савченко, учитель русского языка и литературы школы №2044, Москва:«Июнь сорок первого для моей бабушки Нины Трифоновны Федорцевой  – это и  светлая радость выпускного вечера, и страшное утреннее известие. Война! Все одноклассники ушли на фронт, и ни один не вернулся! Бабушка окончила школу с золотой медалью и хорошо владела немецким языком. Все, что происходило вокруг, – передвижение немецких войск, разговоры, листовки – она передавала в партизанский отряд. Туда же  носила хлеб. Мама маскировала девушку под старушку: горбик, большой платок, пеплом посыпала волосы. Но отец ее одноклассницы по фамилии Ковальчук выдал. Почему человек, живший по соседству, это сделал? Ведь девушка  столько лет дружила с его дочерью!  Так бабушка Нина  попала в концлагерь Озаричи, что в Белоруссии. Голод был страшный. Хлеб из  березовых опилок и овсяной муки  привозили только один раз в неделю. К ограждению подъезжал грузовой автомобиль, и немцы из кузова бросали этот хлеб. Кто мог, хватал, кто нет, погибал от голода.  Как это можно выдержать человеку? Освобождение пришло 18 марта 1944 года. Все последующие годы бабушка Нина жила с болью от страшных воспоминаний о том выпускном вечере, расколовшем жизнь на две половины, о предательстве соседа».  Вадим Кулинченко, капитан 1 ранга в отставке, пос. Купавна, Московская область:«Подмосковный поселок, где каждый знает всех. Часто, отвечая  на приветствие, не задумываешься о том, что  прошлое вот этого человека    достойно хорошей повести… Константина Ефимовича Крюкова я знаю давно, да все было недосуг до душевного разговора. Он участвовал в параде ветеранов в честь 55-й годовщины Победы, тогда  еще выглядел молодцом. Сегодня уже сдает, возраст, да и жизнь была, прямо сказать, не из сладких. В войну, будучи офицером, попал рядовым в штрафную роту… Приговор был сокрушительным: «Лейтенант Крюков Константин Ефимович, за плохую организацию службы, в результате чего немецкая подводная лодка… произвела фотосъемку, вы отданы под трибунал и осуждены на шесть лет…» Офицеру  показалось, что он рухнул в бездну. Забегая вперед,  скажу, что в войну  же  указом президиума Верховного Совета с Крюкова была снята судимость и он стал считаться невиновным. Но что пришлось пережить этому человеку?! Жгучая обида не оставляет его и сейчас, хотя он и старается этого не показывать. Из штрафников, каким был Крюков, повезло немногим. По статистическим данным, через штрафные части прошли около миллиона человек, в живых остались менее одного процента, и те покалеченные. Вот и возникает вопрос: кто у кого в долгу? Они перед Родиной или она перед ними?»