Золотой абажур

Максим ЛАВРЕНТЬЕВ родился в Москве, как и Александр Пушкин. Оба поэта учились стихосложению – Пушкин в Царскосельском лицее, Лаврентьев в Литературном институте. Оба поклонники прекрасного пола, любители парковых прогулок и острых словес. Есть ли другие признаки сходства – предоставим судить об этом читателю.

Бабочка-книгаСловно первая бабочка мая,принесенная к людям в жилье,на ладони твоей оживая,встрепенется вдруг сердце мое.И, еще не поняв, что такое,пробуждаясь от смертного сна,я увижу лицо молодое,я почувствую: в мире весна…Не навеки душа, а на времяпокидает земные края,чтобы в пору эпох обновленьявозвратиться на круги своя.Эту жизнь до последнего мига,эту повесть любви и скорбейзнак бессмертия, бабочка-книга,распахнет на ладони твоей.ВоспоминаниеЗвенигород. Мне шесть едва.У маленького обормотавымениваю я на что-тосебе игрушечного льва.Я в Иру Левченко влюблен -она сегодня так красива!И лев необходим как символ,он ценен близостью имен….С тех пор все извлекаю ятаинственную нить созвучийиз слов, валяющихся кучей,и символы – из бытия.* * *Темной влагой набухает сквер,по верхам раскидана рогожа -непогожая весна в Москветак на осень позднюю похожа!Со своей любовницей-веснойвыхожу гулять под небом серым -неизвестный маленький связноймежду Богом и вот этим сквером.На работу об руку идем(мы с весной в одной конторе служим)или, как сегодня, под дождем,чертыхаясь, прыгаем по лужам.Нам бы только ног не замочить.Нам бы только выбраться отсюда.Я рифмую. Спутница молчит.И скучает. И не верит в чудо.ФонтанПодруга, помнишь страсть в фонтане,где спущена была вода?Сегодня с нашими понтамимы не полезли бы туда.Бродя по улицам, скучая,гундося скверным голоском,пришел к фонтану я случайнов осеннем сквере городском.Теперь, когда иссякли силыи безрассудство позади,как неприкаянны и сирылюбвеобильные сады!Сирени, некогда отцветшей,торчат убогие кусты,и не мечтается о свежейлистве, о зарослях густых.Но знаешь, нет в душе печали,в ней неземная благодать -как будто перед смертью далиморозным воздухом дышать!Полуденное небо ясно,текут багряные сердца.Все символично, все согласнос высоким замыслом Творца.Я вспоминаю наш романчик,я узнаю знакомый вид:какой-то писающий мальчиктеперь в фонтане том стоит,а рядом девушки смеются…Октябрь кончается светло.Вот, не успели оглянуться,а десять лет уже прошло.* * *Когда ей становится слишком тесно,судьба покидает пространство текстаи, сделавшись плотной и различимой,гуляет с тобой под чужой личиной.А ты, изумлен и влюблен как будто,куда-то бежишь и звонишь кому-то,чего-то боишься, не спишь ночами,и все, что бывает всегда вначале.* * *Все, что трепетно любишь ты,проникает из пустотыв иллюзорную форму тела.Любишь музыку? Посмотри:эта флейта пуста внутри,так откуда берется тема?Все, чего ты боишься, брат,можно смело в расчет не брать.Если хочешь, давай обсудим.Но один безусловный пункт:должен сердцем ты выбрать Путь,многим кажущийся абсурдным.Я и сам убеждал себя,что дорога, стезя, судьба -только бредни молокососа.Повзрослел я. Благодарюэтот полдень, закат, зарюперед каждым восходом солнца.И люблю я морской прилив,и листок, что к стеклу прилип,до обиды, до слез мне нужен.Мир – лишь призрачный караванили праздничный карнавал -пуст внутри, но так мил снаружи!