Жизнь на фоне фильма ужасов

Разговоры о том, насколько насилие, демонстрируемое на экране, влияет на повышение уровня преступности, до сих пор не утихают. В таком споре борются, как правило, два диаметрально противоположных лагеря: те, кто убежден, что кровавым сценам не место в кинематографе, и те, кто выступает за свободу самовыражения. Режиссер фильма «Цензор» Прано Бэйли-Бонд пытается посмотреть на проблему несколько иначе, задаваясь вопросом: а что, если вся наша жизнь становится неотделима от дикого хоррора?

Перед нами не просто фильм в фильме, но история, в которой стирается грань между явью и сном. Не случайно стилистика картины отдает готикой, романтическими балладами, а персонажи из 1980‑х обретают облик то сказочных нимф, то страшных ведьм. В центре повествования судьба цензора Инед. Ее работе не позавидуешь – отсматривать фильмы категории «Б» и вырезать из них самые непотребные сцены: выкалывание глаз, выбивание мозгов и прочий ужас, перечислять который физически неприятно. Впрочем, Инед – ее блистательно сыграла актриса Нив Алгар, – кажется, вполне спокойно выполняет свою работу. Перед нами на первый взгляд этакая железная леди. Кстати, действие происходит в Великобритании во времена правления Маргарет Тэтчер, которая подавляет демонстрации шахтеров. Подобный штрих ярко дополняет эпоху, где реальное насилие власти сопрягается с бумом насилия в кино.

Вот здесь и возникает вечный вопрос: что первично – влияние медиа на человека или человека на медиа? Инед внешне равнодушно взирает на оторванные руки и ноги до той поры, пока сюжеты страшилок воспринимаются ею как нечто отдаленное, пока она смотрит на них глазами цензора, а не человека. Драматургия фильма выстроена таким образом, что героиня постепенно освобождается от профессиональной маски и все отчетливее выступает ее личная история, полная болезненных переживаний.

Инед одержима чувством вины. Она будто пытается переиграть свое прошлое, исправить непоправимые ошибки. Работа цензором здесь не случайна. Инед искренне верит, что в состоянии предотвратить преступления, но вместо этого получает упреки и обвинения в том, что из-за ее недосмотра совершаются кровавые убийства. Особенно характерны взаимоотношения героини с родителями. Пожилые люди, они олицетворяют обывателей, которые верят всему, что пишут в газетах и говорят в новостях. В них, как ни ужасно звучит, есть нечто омертвелое. Потеряв одну из своих дочерей, Нину, которая пропала без вести много лет назад, они признали ее мертвой, и с этим постепенно начал уходить смысл их жизни. Только вот Инед не желает мириться с потерей сестры. Такая непримиримость, нежелание признать реальность и вовлекает героиню в мир фильма ужасов, который становится явью. Показателен диалог Инед с режиссером Фредериком Нортом.

– Люди думают, что я создаю ужас. Но они ошибаются. Ужас уже живет в каждом из нас. И в тебе, – говорит режиссер.

– Это неправда, – отвечает Инед.

– Конечно, правда, – парирует Норт. – Не будь такой наивной. Если хочешь сниматься, тебе придется выпустить наружу свои темные помыслы.

Этот диалог, пожалуй, и воплощает основную идею фильма. В каждом человеке есть темные стороны. Они могут до поры до времени спать, но в какой-то момент им суждено пробудиться. Создатели «Цензора» не дают моральной оценки такому пробуждению. Оттого выходит, что невозможно по-настоящему сочувствовать ни одному из персонажей картины. Палачи и жертвы смешались здесь, как, впрочем, и многое другое: высокое и низкое, светлое и темное, а финал и вовсе представляет собой две противоположные линии происходящего.

Есть в картине и феминистический посыл. Режиссер и продюсер хорроров – естественно, мужчины – показаны абсолютно циничными и похотливыми персонажами, которые руководствуются принципом «цель оправдывает средства». Но власть не защищает их от женской мести.

А еще «Цензор» – про одиночество и недосказанность, про недоверие друг к другу. Не случайно коллега Инед, Перкинс (Дэнни Ли Уайнтер), говорит ей, что нельзя закрываться в себе. «Психологи утверждают, что люди часто выдумывают что-то, лишь бы забыть травмирующее прошлое. Мозг даже может изменять воспоминания, если правда для него невыносима», – рассказывает он. В этом смысле кинематограф выступает заменителем тех самых травмирующих воспоминаний: если в реальности их преодолеть не получается, то кино дает иллюзорную картину, где зло побеждено и торжествует правда. Вспоминается знаменитый фильм «Мизери» (1990) по одноименному роману Стивена Кинга с Кэти Бейтс в главной роли. Энни Уилкс не может принять, что в очередной книге ее любимого писателя Пола Шелдона главная героиня должна умереть, и насильно заставляет автора переписать финал.

Тема творчества на грани преступления нередко присутствует в современных картинах. Яркий пример – фильм «Ширли» (2020). Его герои становятся участниками незримой игры, походящей на романы ужасов, которые и создает Ширли Джексон. Актриса Элизабет Мосс великолепно воплотила образ скандальной писательницы, передав ее противоречивость и привнеся нечто дьявольское. Перед нами личность, для которой творчество заслоняет все другие сферы не только во временном, но и в нравственном смысле. Это история о жутких муках творчества и о том, через что может переступить человек с признаками гениальности.

Своеобразным лейтмотивом «Цензора» выступает барахлящий экран телевизора. Зритель словно ожидает, какое изображение на экране появится, какой вариант собственной судьбы ему предстоит избрать. Что это будет – драма, триллер, ужастик, а может быть, комедия?