Живы мы, пока жива душа. Заслуженный артист России Леонид ШУМСКИЙ

Леонид ШУМСКИЙ родился в 1945-м в маленьком городке под Вильнюсом. Его русские предки жили в Литве с XIX века. В 16 лет получил аттестат зрелости и 3 года до призыва в армию работал токарем. Потом – Погранвойска, где началась его творческая карьера в воинском самодеятельном песенном коллективе. Там отчетливо осознал, что без песни не мыслит жизни.

Работал учителем, слесарем-монтажником, мастером на заводе. Когда стал лауреатом популярного в 70-е конкурса на Центральном телевидении «Алло! Мы ищем таланты», получил приз телезрителей, пришла известность. Пригласили в Литовскую филармонию, потом – в Московский государственный мюзик-холл. Позже были оркестр «Современник», «Москонцерт».

Заслуженный артист России Леонид Шумский не скрывает своих пристрастий: любовь к Родине и боль за нее. Этими чувствами проникнуто его творчество.

– Леонид Григорьевич, вы исполняете песни советской эпохи и современные, занимаетесь режиссерской, организаторской деятельностью, пишете музыку к песням, стали членом Союза писателей России. Ваши стихи публикуют уважаемые издания. Не мешает ли жанровое многообразие главному, на чем нужно было бы сосредоточиться?

– «Однообразия» не получается. Я, очевидно, не обладаю каким-то одним талантом. А «жанры» совсем не чужеродны. Песня – это человеческая судьба, чувство, выраженные в слове и в звуке. Стихи – мир тех же чувств и образов. Сочинительством и стихов, и музыки не злоупотребляю, не провозглашаю себя поэтом и композитором. Как, впрочем, и певцом. Это высокие звания, до них нужно дорасти. Просто живу этими увлечениями. Пишу только когда очень уж меня «забирает», эмоции рвутся наружу и не хватает чужих слов. А вообще придумал себе девиз: «Живу – как живется, пою – как поется, пишу – как пишется, дышу – как дышится». Не очень оригинально, но соответствует моему состоянию. Мне интересно попробовать многое.

– С чего начинался ваш творческий путь?

– Петь начал в школьной самодеятельности. С музыкой мне повезло и на военной службе. Осенью и зимой мы служили как полагается, а весной по всей границе собирали способных ребят, репетировали, готовили концертную программу, выступали на погранзаставах. В майские дни выезжали в Киев, Минск, Брест, в праздничных мероприятиях часто оказывались рядом с выдающимися мастерами советской сцены. Это были годы, когда День Победы отмечался всенародно с таким эмоциональным накалом, что воспоминания об этом остались у меня на всю жизнь. В те годы пришел первый успех – стал лауреатом Всесоюзного фестиваля самодеятельного искусства. Пение меня настолько увлекло, что после увольнения в запас долго искал пути к профессиональной сцене. Помогли конкурсы: республиканские – в Литве, затем – всесоюзные.

Много довелось покататься по стране, иногда – за границей. Но больше всего любил выступать в российской глубинке. Там люди дольше сохраняли чистоту и уважение к прошлому. Ведь в конце 70-х в советской песенной традиции произошел перелом. Стала исчезать искренняя лирика, в патриотическую песню проникла фальшивая помпезность. Песенный герой заметно поглупел, стал эгоистичным и сентиментально-пошлым. Конечно, это не относится абсолютно ко всему, что появлялось на эстраде в те годы, но, в общем, уже тогда наметились тенденции, приведшие к сегодняшнему результату. Увы, это все относится не только к песне.

– Вы и в кино пробовали сниматься, даже в главной роли?

– Всего лишь однажды; был такой приятный момент в моей жизни – «Отряд особого назначения». Фильм не стал высокохудожественным явлением, но в последние годы составил конкуренцию многим американским боевикам. Его «крутят» на телеканалах.

– Кто ваш любимый слушатель?

– Конечно, те, кто способен слышать искреннее слово и воспринимать его, прежде всего люди старшего и среднего возраста. С огромным наслаждением пою для ветеранов. Они сегодня не избалованы звучанием любимых песен. Особая категория – ветераны Афгана и чеченской войны. Среди них у меня появилось много друзей. Вообще меня связывает очень давняя и крепкая дружба с военными. Часто пою на вечерах в Культурном центре Российской Армии, в воинских частях, не раз выступал перед ребятами, воюющими в Чечне. Сотрудничаю с оркестром Академии пограничных войск, в репертуаре которого несколько моих музыкальных произведений. Люблю выступать в Центральном доме литераторов. В Доме ученых веду вечера клуба любителей песни.

Было бы неверно обойти взаимоотношения с молодыми слушателями. В составе «фронтовой бригады», существующей при Союзе писателей России, часто доводится выступать перед молодежной аудиторией. Молодежь – наш основной ориентир. Именно ей необходимо напоминать о наших корнях. Как бы ни был велик искусственно созданный культурный разрыв между поколениями, молодые ребята и девчонки почти всегда откликаются на искренность. Нынешняя попсовая культура прививает им цинизм и бездумную агрессивность, и вдруг они обнаруживают, что в мире есть другая система взаимоотношений, другие жизненные ценности, что их предки не были так примитивны, как об этом им твердят в последние годы, и они вдруг в себе начинают обнаруживать душу.

– А где черпаете положительные эмоции?

– Для меня самыми яркими событиями последнего времени стали знаменитые Фатьяновские праздники поэзии и песни на родине нашего песенного классика Алексея Фатьянова в Вязниках Владимирской области. Он прожил всего 40 лет, не очень был признаваем при жизни как поэт. Тогда вышел всего один небольшой сборник его стихов. Но оставил такой кладезь! Не петь его песни нельзя. С ними выросло несколько поколений. «Соловьи, соловьи…», «Три года ты мне снилась», «В городском саду», «Друзья-однополчане» – что ни песня, то целая эпоха из жизни страны, раскрытая через судьбу и чувства отдельного героя.

Туда, на «Солнечную поляночку», съезжаются почти все те, кто входит в круг моих близких друзей не только из Москвы, но и со всей России. Все тысячи людей, собирающиеся на поклон к Алексею Фатьянову, спешащие соприкоснуться с великой поэзией и музыкой – духовно близкие мне люди, дают такой заряд веры и оптимизма, которого хватает на долгие месяцы – от праздника до праздника. И не только мне!

– Вы лауреат премии Алексея Фатьянова «Соловьи, соловьи…» На Фатьяновском празднике прозвучала песня «Блокпост» на стихи Силкина с вашей музыкой. Ее вместе с вами пел весь многотысячный зал. Как удается угадать людские «болевые точки»?

– По-моему, главное – быть перед людьми искренним, особенно если их «болевые точки» соприкасаются с твоими. А если говорить о творческой кухне, так это целая цепь ассоциаций. Много лет с большим волнением исполняю знаменитую «В землянке» поэта Алексея Суркова и композитора Константина Листова. Пел ее в Чечне на блокпостах и в землянках молодым бойцам. Меня потрясло, с каким вниманием и пониманием они слушали эту великую песню. Потрясло потому, что их гражданские сверстники, не прошедшие войну, так не слушают. Вот уж воистину – бытие определяет сознание.

После той поездки написал стихотворение «На фронт», ставшее моим эпиграфом к «Землянке». Их и исполняю почти всегда вместе. Перечитывая сборник стихов Владимира Силкина, вдруг обнаружил параллель: если в «Землянке» Сурков увековечил образ той далекой войны, то блокпост – тревожный образ сегодняшнего дня. Его потрясающе запечатлел Силкин.

Ушел служить в армию мой младший сын, и я острее почувствовал всю тревожность нашего времени. На эмоциональном подъеме написал музыку и записал песню. Так они во мне и живут рядом: «В землянке» – «На фронт» – «Блокпост». Не настаиваю на равновеликости звеньев этой цепочки. Просто таков ассоциативный ряд, по которому иногда выстраивается творческий процесс.

Среди тех, чьи песни я пою сегодня, – поэты Владимир Силкин, Виктор Верстаков, Анатолий Пшеничный, Анатолий Евсеенко, Денис Коротаев, композиторы Анатолий Беляев, Юрий Бирюков, Александр Ермаков.

– Традиционный вопрос: ваши творческие планы?

– Традиционный ответ: петь, встречаться со зрителями, по возможности чаще записывать новые и «добрые старые» песни. Почти готов мой новый альбом. В него войдут записи последних лет и некоторые песни моей творческой молодости.

– Музыка, песенное искусство, в том числе и ваш репертуар, доказывают, что человек по сути своей чист, талантлив, дают надежду на светлое будущее. Но нынешняя жизнь, ежедневные сводки новостей – войны, убийства, грабежи, взяточничество, примитивные суеверия, наркомания, уничтожение природы. Добавить к этому беснующихся на экранах «супер…» и «мега…», и картина общего упадка почти завершена…

– К сожалению, нарисованная вами босхиниана – горькая реальность наших дней. Если даже самого миролюбивого человека доводить до отчаяния, изо дня в день внушать ему, что в мире кроме подлости и чистогана ничего не существует, он рано или поздно начнет протестовать против тех, кто насилует его душу. Потому так отвратительны игры нынешних «телеинтеллектуалов». Хочется спросить, помнят ли они, кто обычно громче всех кричит: «Держи вора!» Люди устали от цинизма. Им так не хватает чистоты, искренности.

Не хочу, чтобы у кого-то из читателей создалось впечатление, будто ваш собеседник – закоснелый ретроград. Отнюдь нет! В моем репертуаре много лирических песен. Понимаю неизбежность появления новых музыкальных форм. В молодости сам увлекался и зарубежной эстрадной музыкой, и с джазовыми музыкантами работал, тесно общался, что не вполне было понятно моим родителям (привычная тема – «отцы и дети»). Но во времена становления моего поколения многие формы музыки, и вообще культуры, сосуществовали, и мы впитывали в себя не только «модные штучки». Сегодня же искусственно создан огромный разрыв между культурой поколений. Не подпитываемая мудрой духовностью старших молодежная культура стремительно деградирует, становится однообразно-примитивной. Машина шоу-бизнеса опошляет и перемалывает все, что содержит в себе мало-мальски светлое. Отечественная классика в загоне. Из бродвейского нафталина волокут к нам пресловутые мюзиклы с их «сортирным» лексиконом. Они преподносятся чуть ли не как высочайшее достижение мировой культуры, хотя вразумительно о художественных достоинствах этого жанра никто не может сказать.

Люди старшего и среднего поколений помнят «Белую акацию» и «Севастопольский вальс» – изумительные образцы того, что называлось опереттой, по сути – те же мюзиклы. Вот и восстановите их на современном постановочном уровне со всеми вашими спецэффектами! Только где сейчас те Одесса и Севастополь? Поставить эти спектакли – значит возбудить в людях ностальгию, а это в планы нынешних «творцов» не входит. «Заказчики» не позволят! Идет открытая война: убивают душу целого народа, его историческую память. И в этой войне не самый слабый вид оружия – массовая культура. А ведь можно и ее наполнить духовным содержанием.

Раньше рядом с высоким искусством и в пику «куплетному джазу» существовали и пропагандировались ставшие классикой песенные шедевры высокой духовности – песни М. Исаковского, А. Фатьянова, Б. Мокроусова, М. Блантера, И. Дунаевского и других. Песни, которые формировали наше мировоззрение, которые большинство из нас вспоминает, когда собираемся вместе. Вот в «Одинокой гармони» или «В городском саду» нет ни одного высокопарного слова, но более патриотичных песен я не знаю! Негромкая молитва трогает больше, чем трескучая агитка!

На поле массовой культуры, наиболее доступной зрителю и потому более действенной, мы терпим поражения. К сожалению, в среде «патриотических» идеологов не видно желающих поближе соприкоснуться с этой проблемой. Это ведь неблагодарная кропотливая работа. Единого творческого духовного центра нет. Так мы и варимся, каждый в собственном соку. Возможности неравные, а поддержки ждать неоткуда.

Желаю всем вашим читателям душевного равновесия и чистоты помыслов. Мы живы, пока жива душа!

Беседовал Андрей ПЕТРОВ