Закрыли. Осквернили. Кто в ответе?

В разгар лета в редакцию \”Учительской газеты\” обратилась молодая женщина. Она просила вмешаться в вопиющую с ее точки зрения ситуацию, которая лично ее не касалась, но нечаянным свидетелем которой она стала. Без предыстории здесь не обойтись, поэтому опишу все по порядку.

Нижегородка Лидия Ерофеева – так зовут женщину – во время своего недолгого отпуска решила посетить \”родину предков\”, найти и своими глазами увидеть деревню, в которой родилась и жила до замужества ее прабабушка. Название деревни и место ее нахождения она узнала от своей мамы, которая тоже была в \”родовом гнезде\” лишь однажды, да и то очень давно. Сказано – сделано. На трех автобусах с двумя пересадками Лидия вместе со своей младшей сестрой добралась до села Баранова Сосновского района Нижегородской области. Дальше автобусы не ходили, но что такое 4 километра по летней сухой дороге, окруженной благоухающими цветущими лугами? Удовольствие даже в жаркий день. Цель путешествия – деревня Захарово, подковой расположившаяся на невысоких холмах, живописно маячила вдали. Подойдя ближе, сестры увидели почти заброшенное селение, в котором, к счастью, еще оставались люди. Из разговора с пожилой женщиной, которая была явно обрадована появлению гостей из большого города, выяснилось, что в Захарово летом приезжают немногочисленные дачники, а постоянно проживают всего двенадцать человек. Большинство пенсионеры, конечно, но есть и семья с детьми. Гости поинтересовались, где дети учатся и была ли когда-нибудь в Захарове школа: им хотелось увидеть если не отчий дом прабабушки (в живых не осталось ни одного человека, который смог бы его показать), то хотя бы место, связанное с ее детством. Тут женщина, которая, по-видимому, испытывала острый недостаток общения, проводя летние месяцы в одиночестве и редко нарушаемом молчании, пустилась в воспоминания.

Она рассказала о том, что всего каких-нибудь 40 лет назад в Захарове жили более 400 человек, большинство из них трудилось в совхозе-миллионере, кормившем всю округу не только злаковыми культурами, но и мясом и молоком. Многие держали личные приусадебные хозяйства, сельское стадо насчитывало 600 голов крупного и мелкого рогатого скота, луга делили поровну и выкашивали все до последней травинки (сейчас, к слову, в деревне только две козы, коров нет вообще, луга стоят некошеными – сено никому не нужно). Были здесь когда-то и пруды (женщина показала рукой на заросшие бурьяном впадины), и клуб, и магазины. Один из них еще можно было лицезреть – покосившаяся бревенчатая изба с навешенным замком, как памятник былым временам, сиротливо кособочилась на берегу высохшего пруда. Жизнь в Захарове, по словам пожилой женщины, била ключом…Но учились захаровские дети всегда в школе Барановской, расположенной на дороге, соединяющей село с деревней. Женщина уточнила: \”Да вы ее, наверное, видели, она чуть сбоку дороги, в березовой роще\”.

Сестры, действительно, заметили по дороге живописный хуторок с большим деревянным строением, утопающим в зелени берез. \”Школа жива еще с тех самых времен? – обрадовались они. \”Да, школа сохранилась, она у нас и тогда хорошая была, большая, теплая, светлая, а тут ее два года назад капитально отремонтровали, так она стала еще лучше…\” – тут женщина вздохнула и добавила: – Только ее закрыли год назад…Осталась только начальная школа, она в другом здании. А старшие теперь из Баранова в Яковское ездят учиться на автобусе. Укрупнение у них какое-то…\”

\”Укрупнение\” было непонятно не только пожилой женщине, но и гостьям. Они проходили Бараново и убедились, что это живое и достаточно крепкое село с большим количеством кирпичных ухоженных домов – что свидетельствует о том, что их хозяева в трудоспособном возрасте. Детей в селе предостаточно, в том числе маленьких. Почему же школу закрыли как бесперспективную? На этот вопрос местное население ответить не могло.

Лидия и ее сестра решили на обратном пути зайти в школу – ведь ее стены помнили маленькой их прабабушку, ее многочисленных сестер и братьев, племянниц и племянников – весь большой род Савельевых учился здесь.

Деревянное школьное здание было расположено в очень красивом месте, издалека оно скорее напоминало счастливую дворянскую усадьбу, чем казенное учебное заведение. Раскидистые ветви высоких белоствольных берез усиливали впечатление покоя, благости и умиротворения. Когда женщины подошли к двери, их настроение было светлым и лирическим, женщины начали напевать мотивы из \”Евгения Онегина\”, музыка Чайковского как нельзя лучше соответствовала тому, что они в этот момент чувствовали. У самого входа их встретила огромная, во всю стену картина: мальчик и девочка в школьных формах, дружно взявшись за руки, идут учиться. Белой краской над ними были начертаны слова \”Здравствуй, любимая школа!\”…Я не случайно рассказываю так подробно – то, что последует дальше, будет резко контрастировать с описанным выше.

…Первой вошла в здание сестра. Лидия задержалась, осматривая пришкольные клумбы и кустарники. Вдруг раздался испуганный крик сестры. Не зная, что и думать, женщина вбежала внутрь и остолбенела: внутри школа выглядела так, будто здесь недавно прошла бомбардировка и учителя и школьники, побросав все, кинулись спасаться от оккупантов. В каждом кабинете валялись полуразбитыми учебные пособия, портреты ученых в рамах с треснутыми стеклами, наглядные пособия, журналы успеваемости, ученические тетрадки – все валялось помятое и изорванное. В библиотеке на полу валялись целые горы книг, в том числе и совершенно новые издания. По ним явно ходили ногами. Злой насмешкой судьбы выглядел втоптанный в грязь толстый журнал \”Родина\” с портретом Ленина на обложке, рядом с ним лежала брошюра \”Плоды просвещения\”. В солнечной и, по-видимому, когда-то очень уютной столовой валялись сломанные подносы, фартуки, рваные и мятые меню. В спортзале был подвергнут вандализму весь спортинвентарь. Окна во многих кабинетах были безжалостно выбиты. В школе можно было без предварительной подготовки снимать сцены из фильмов на военную тему – специально трудно навести такой убедительный хаос. Глядя на разоренную школу, женщины едва не плакали. Стали собирать книги, поднимать с пола томики Пушкина, Толстого, Тургенева, Короленко…\”Видели бы они… – грустно сказала сестра, – какая участь ожидает их книги…\” Женщины решили часть книг спасти и забрали из поруганной библиотеки два пакета литературы. На прощание они сделали десяток \”живописных\” снимков внутри школы  – боялись, что никто не поверит их рассказам.

Обратный путь был грустным, а настроение отнюдь не лирическим. Сестра все никак не могла успокоиться: \”Куда смотрит местное начальство? В Баранове же остались учителя, которым дорога школа. Как они могли такое допустить? А выпускники? Небось со слезами на глазах пели на выпускном \”Любимая школа, мы никогда тебя не забудем…\” И после этого такое натворить…\”

Женщины приняли решение спасти от поругания если не школу, то хотя бы библиотеку и обратились в редакцию за помощью. Рассказ, а особенно фотографии произвели на меня неизгладимое впечатление. В присутствии Лидии Ерофеевой по телефону я связалась с начальником отдела образования администрации Сосновского района Владимиром Хохловым. Задала ему вопрос не только о судьбе Барановской школы, но и о том, как давно он был в Баранове. Оказалось, что как только школу закрыли, здание передали в ведение и на баланс комитета управления имуществом Сосновской районной администрации. В комитете управления имуществом, которую возглавляет в настоящий момент Дмитрий Рыбкин (он признался, что всего месяц назад вступил в должность) нам сказали, что вопрос о перепрофилировании здания школы решается и что пока, к сожалению, никто из ответственных лиц там не был. Когда я рассказала Дмитрию Владимировичу о погроме, который учинен в школе, он был, без преувеличения, потрясен и заверил, что лично поедет в Бараново для принятия срочных мер.

Мы поверили на слово чиновнику. Надеюсь, что сейчас в школе порядок. Собираюсь съездить в Сосновский район и увидеть и Бараново, и Яковское и другие, деревенские школы. Но дело в другом. Хочется, чтобы механизм закрытия некомплектных и бесперспективных школ был более серьезно продуман и прописан. Чтобы любимые школы не превращались в поруганные и оскверненные храмы.

Вера Кострова Нижегородская область

Фото Лидии Ерофеевой