На чтение: ≈ 14 мин.“То, что в просторечии именуется Музой, есть на самом деле диктат языка”.
Иосиф Бродский, “Нобелевская лекция”
На месте знакомых Ларисы ПАЛЮТИНОЙ я бы остерегалась в ее присутствии говорить глупости и вообще старалась бы помалкивать. Ибо они имеют дело с виртуозом, который знает всю силу и мощь языка, способного убить и воскресить, украсить и обезобразить, одарить и обнажить нищету. Но наша героиня им пользуется как мудрый и очень ироничный волшебник. Который видит (вернее, слышит) вас насквозь. Продемонстрировать? Да ради Бога!
Ваш приятель то и дело, брезгливо морщась, твердит: “Не перевариваю я этого тупицу (начальника, жену, правительство…)”? А знаете, в чем причина его недоброжелательности к миру?
– Э-э, батенька, скорее всего у него проблемы с пищеварением! – ответит вам Лариса Алексеевна как заправский доктор.
А вот предсказание от Палютиной. Если кто-то из знакомых собирается вас чем-то ошеломить, берегите… голову! Ведь это слово буквально означает ударить по “шелому”, то есть шлему. Так нас ошеломляли уже и в октябре 1917 года, и в августе 1991-го.
Клоп на белой блузке
– Удивительно остроумная Фаина Раневская как-то заметила, что орфографическая ошибка – как клоп на белой блузке. Мелочь, а неприятно.
Из реплик Ларисы Палютиной на уроке
Лариса Алексеевна Палютина – преподаватель русского языка мурманского лицея N 1. Ее открытый урок ждали с интересом и коллеги, и жюри, и журналисты. И он оправдал наши ожидания. Кто бы мог подумать, что тема “Непроверяемые гласные в корне слова” может быть столь занимательной?
В кабинете ничего лишнего, никаких эффектных наглядных пособий. Ей это не нужно. Ее главное оружие – слово. Она им блестяще владеет. Ее реплики похожи на удары шпагой. Общение с учениками – на демонстрацию учителем виртуозной учебной дуэли, где каждый удачный прием вызывает восторг как учеников, так и самого аса словесной фехтовки.
Начинает Лариса Палютина с проблемного вопроса:
– Как же запомнить эти коварные гласные? Казалось бы, заучивай, да и все! Но ведь такое механическое заучивание может для кого-то оказаться неэффективным. Поэтому наша совместная задача – найти другие способы запоминания.
Способ первый
На доске слова – к..мп..нент, к..мм..рсант, д..р..жер, п..т..л..г..анатом. Как они правильно пишутся? Ребята предлагают: компонент, коммерсант, дирижер, пОтологоанатом. Стоп.
– Так же, как человеку, который хотел бы управлять оркестром, неудобно было бы написать “дЕрежер”, так и пАтОлОгОанатому неплохо было бы знать, как пишется название его профессии, – четко проговаривая безударные гласные, исправляет ошибку Лариса Алексеевна.
Итак, первый путь – четко проговаривать слово.
– После того, как вы 10 раз произнесете “АнтАгОнист”, вам трудно будет ошибиться в его написании. Не ленитесь и не стесняйтесь четче произносить слово.
Десятиклассники, как заклинание, словно играя, произносят слово “поролон”.
Способ второй
Столь часто встречаемое слово – “интеллигент”.
– А можно ли выявить в этом слове, в чередовании гласных какую-то закономерность? – делает второй выпад русист.
Десятиклассники замечают, что в слове чередуются “и-е-и-е”.
А в слове “поролон”? Верно, три “о”. Две “о” в слове “компонент”.
– Значит, третий способ запомнить, как пишутся непроверяемые гласные, – найти формулу слова, – сияет Палютина. – Любите формулы!
Способ третий
Учитель подбрасывает ребятам информацию к размышлению: слов с непроверяемыми гласными в корне всего 13%.
– Эту цифру еще уменьшит тот, кто будет искать этимологию слов, – подзадоривает учеников Лариса Алексеевна.
На доске – написанное от руки предложение: “Все, что недос…гаемо для человечества теперь, когда-нибудь станет близким и понятным”. Чехов. “Вишневый сад”. Реплика “вечного студента” Пети Трофимова. Десятиклассники эту пьесу Антона Павловича не изучали, тем интересней им разгадать интеллектуальную “загадку”.
– Антон Павлович Чехов – один из самых ироничных и одновременно сдержанных писателей, он не высказывается напрямую, а закладывает свое отношение к персонажу в слово, – говорит учитель. – Давайте попробуем догадаться, как относится автор к Пете. Но для этого нам нужно попытаться угадать, какое расстояние – далекое или близкое – имел в виду Чехов, вложив в уста своего героя слово “недосягаемое”?
Ребята приходят к выводу, что “недосягаемое” происходит от “сажень”. Так какое расстояние имел в виду Чехов? Все согласны, что близкое.
– А я даже знаю насколько, – оглядывает замерших от любопытства учеников педагог. – На 2 метра 30 сантиметров.
Кто-то по ее просьбе демонстрирует эту “косую сажень” – от кончика пальцев одной руки до другой.
Так как же автор относился к Пете? Иронично, делают вывод тинейджеры. Он, вероятно, недотепа, в нем много пафоса, если его “недосягаемое” – 2 метра 30 сантиметров да он еще собирается его приблизить.
Это кульминация урока лингвиста Ларисы Палютиной.
Способ четвертый
В..н..грет и ижд..венец. Как можно запомнить написание “винегрета”? Ребята предлагают самый простой путь – отталкиваться от слов “вино” и “греть”. Это путь ложных ассоциаций. Но если уж идти путем ложных ассоциаций, нужно делать это весело и творчески, предлагает учитель. Так, например, ученики из ее мурманского лицея придумали целую историю про служанку Грету, которая не приготовила вовремя салат и покрошила первые попавшиеся под руку овощи, залила их уксусом (а уксус по-французски – vino) и маслом и подала на стол. С тех пор блюдо называют винегрет – от “вины Греты”. Забавная легенда, правда? А все веселое и “несерьезное”, как утверждают психологи, и запоминается легче.
А “иждивенец”? Ребята из палютинского класса разложили слово на “и жди венец”. А история про это такая: невеста ждет не дождется венца, то есть брака, чтобы спрятаться за спину мужа, буквально быть “замужем” и не работать. Так попутно ребята выясняют значение слова.
Способ пятый
В одной из самых распространенных ошибок виноват… английский язык, утверждает Палютина. Не верите? Пожалуйста:
слова “экстр..мальный” и “экстр..м”. Одинаково ли они пишутся? Сначала мнения разделяются, но все же подростки приходят к общему мнению: “экстрим”, но “экстремальный”.
Почему? Потому что от двух слов из разных языков. “Экстрим” – от английского (уверенно определил класс) extrim, а “экстремальный” – от латинского (догадался кто-то из ребят) extremum. А поскольку большинство слов с непроверяемыми гласными в корне иноязычные, чтобы писать их правильно, неплохо было бы заглядывать в словари – иностранных слов и этимологический прежде всего.
– Любите словари! – заключает Лариса Алексеевна.
Мне кажется, после такой задачки многим захочется порыться в словарях. И знать не только английский язык.
Итог
Ребята перечислили все пять путей определения непроверяемых гласных в корне слова.
Финальный же аккорд урока был остроумен, как “конец посылки” Сирано де Бержерака:
– Тема нашего урока – “Непроверяемые гласные в корне слова”, а весь урок мы с вами занимались чем? Верно, проверкой этих самых гласных! Так уточним же ее, поставим знак вопроса (в скобочках) после слова “непроверяемые”. “Непроверяемые (?) гласные”. Спасибо.
По-моему, Лариса Алексеевна с честью защитила девиз своей педагогической философии: “Плохой учитель преподносит истину, хороший учит ее находить” (Дистервег).
Этическое чувство правописания
“У нее, если можно так выразиться, было этическое чувство правописания. Она, например, говорила про кого-то:
– Знаешь, он из тех, кто пишет “вообще” через дефис…
Что означало крайнюю меру нравственного падения”.
Сергей Довлатов. “Наши”.
Вот вы к русскому языку как относитесь? Не задумывались? Я, стыдно сказать, тоже не особенно размышляла на эту тему. А Лариса Палютина солидарна с Иосифом Бродским, который говорил об абсолютной власти Слова над его носителем. Для нее язык – не просто средство общения и выражения мыслей и чувств, это ее жизнь. И самое удивительное – она смогла заразить этим болевым чувством слова, пусть на недолгое время, всех, кто ее слышал.
Уже на защите концепции она сразила публику темпераментом увлеченного своим делом человека, остроумием, уверенностью, безусловной эрудицией. Лариса – яркий ученый.
С самого начала стало ясно, что она не вписывается в рамки номинации “Традиции в образовании”. Палютина заявила, что придерживается традиции “Лингво-культурологический подход” в изучении языка, разработанный Федором Буслаевым еще в XIX веке.
Однако первые же слова учителя показали, что идеи Буслаева оказались переосмысленными, дополненными новыми фактами. Наконец, окрашены личным отношением к языку и неповторимым чувством юмора.
Вот один из примеров Ларисы Палютиной: наша нечеткая речевая артикуляция. Задумывались ли мы, что лень, оказывается, двигает не только русской историей, но и развитием русского языка? Это заметил еще Ломоносов. Американцы в этом плане гораздо собраннее. Мы так же ленимся четко проговаривать слово, как делать утреннюю зарядку. У нас вечная каша во рту. Вспомнить хотя бы незабвенную хазановскую скороговорку “кэлинарны техникм”.
Спасибо, Лариса. Я смеюсь и изумляюсь вместе со всеми. И мысленно одергиваю себя на будущее. Как вы говорите: Цицерон утверждал, что ошибается каждый, а остается при ошибках только безумный? Постараюсь исправиться.
А еще я очень благодарна Ларисе Палютиной за впервые испытанное глубинное чувство Слова, в котором есть все – для посвященных. Спасибо за то, что и нам, хоть ненадолго, приоткрылись эти глубины.
Вот приставки “без” и “бес”, вызывающие в моей памяти только школьные муки и скуку. А вы знаете, что церковь противилась введению приставки “бес”? Потому что это частичка “БЕСа”. И это не мракоБЕСие! Припомните-ка слова с этой приставкой: “БЕСсердечный”, “БЕСчестный”, “БЕСстыжий”. И слова с другим значением скорее исключение…
P.S. Не могу не поделиться открытием (правда, горестным), сделанным театральным режиссером Марком Розовским, дочь которого оказалась в заложниках в театральном центре на улице Мельникова. Он сказал: “Русское слово “ПОБЕДА” на две трети состоит из слова “БЕДА” (в записи Бориса Минаева, журналиста “Огонька”).
Татьяна ЕФЛАЕВА, специальный корреспондент “Учительской газеты”
Выбор читателей
Комментарии