«Я буду знать свою песню ещё до того, как начну петь…». Боб Дилан: трудности перевода

Боб Дилан стоит в одном ряду с такими культовыми личностями, как члены «The Beatles» или Элвис Пресли. За более чем полувековую творческую деятельность он получил немало наград. «Грэмми», вхождение в «Зал славы рок-н-ролла», «Оскар» за лучшую музыку… А в 2008-м Дилан получил Пулитцеровскую премию с формулировкой: «За выдающееся влияние на популярную музыку и американскую культуру, отмеченное лирическими композициями исключительной поэтической силы». Теперь – Нобелевская премия по литературе. Формулировка схожа: «за создание новых поэтических выражений в великой американской песенной традиции». Что же это за выражения?

Когда я смотрю новости, я понимаю: миром правят те, кто никогда не слушает музыку.

Боб Дилан

Дилан построил мост между традиционной американской культурой и поп-культурой, между фолк-музыкой и рок-н-роллом.

Борис Гребенщиков

Надо сказать, что в 1950-60-е популярная музыка в США развивалась в трёх направлениях.

Во-первых, уже появились настоящие цеха поп-музыки: компании, звукозаписывающие студии. Там композиторы и «поэты-песенники» вырабатывали нормы сочинения простых мелодий, незатейливых текстов. Написание и исполнение таких песен – дело профессионалов. Всё должно быть сладко и гладко, какая уж там поэзия.

Во-вторых, кричат, колотят по клавишам, дёргают струны и бьют в барабаны, всячески будоража приличных людей, рок-н-ролльщики. «Чёрные»: Литтл Ричард, Чак Берри. Не отстают и «белые»: Билл Хейли, Элвис. Литературности в их текстах тоже немного. Они поют примерно о том же, о чём их выхолощенные коллеги. Внимание акцентируют на чувственных аспектах отношений и жизни вообще. Дилан впоследствии довольно точно охарактеризует рок-н-ролл как «подростковую имитацию секса».

И, наконец, та самая «великая американская песенная традиция»: блюз, кантри. Песни-разговоры, песни-истории о надеждах и разочарованиях, о героях и неудачниках. Музыканты, которые имеют дело с истинно народной музыкой, знают толк словам. «Боб Дилан», первый альбом 21-летнего Роберта Аллена Циммермана, выходит в марте 1962-го года и целиком замешан на «традиции». Песен собственного сочинения на пластинке всего две. Одна из них, «Песня для Вуди», – приношение фолк-певцу Вуди Гатри, оказавшим значительнейшее влияние на раннее творчество Дилана. Ради встречи с умирающим в психиатрической лечебнице кумиром Боб совершил своеобразное паломничество в Нью-Йорк.

Эй, Вуди Гатри, я написал для тебя песню

О старом добром мире, что движется вместе нами.

Он, видно, болен и голоден, он устал и разорён.

Похоже, что он умирает и вряд ли родится снова.

В 1963 году появляется альбом «The Freewheelin\’ Bob Dylan» – «Cвободный», или «Раскованный» Боб Дилан. Две песни с этого альбома впоследствии станут одними из самых известных, «ядрёных» его песен: это «Blowin\’ In The Wind» («В дуновении ветра») и «A Hard Rain A-Gonna Fall» («Сильный собирается дождь»).

Сколько дорог нужно исходить юноше,

Чтобы называться мужчиной?

Сколько морей облететь голубке,

Прежде чем она сможет прикорнуть на песке?

Да, а сколько ещё летать пушечным ядрам,

Пока их не запретят навсегда?

Ответ, мой друг, несёт ветер,

Ответ несёт с собой ветер.

Народная песня всегда появляется как отклик на какое-либо событие или движение, происходящее в обществе. Она метафорична и оттого – вне времени: разные исполнители в разное время могут вкладывать в неё разные смыслы, нести новые послания поколениям, и в этом её необыкновенная ценность.

На альбоме есть песня «Masters of war» («Мастера войны») – о людях, которые делают ружья, несущие смерть самолёты, играя с миром как с личной игрушкой, и чуть что прячутся за стенами. Песня звучит завораживающе-народно – Дилан написал текст на мотив старинной английской песни «Nottamun Town». Он начал традиционно – с аранжировок и перепевок фолка. Но вскоре поставил себе задачу писать свои «народные песни» – те, которые обязательно его переживут и в которых каждое поколение будет находить что-то своё.

«A Hard Rain A-Gonna Fall»:

– О, где ты был, мой голубоглазый сын

О, где ты был, мой дорогой сын?

– Я карабкался по склонам двенадцати туманных гор,

Я ходил и ползал по шести кривым дорогам,

Я стоял посреди семи печальных лесов,

Я представал перед дюжиной мертвых океанов,

Я был в пасти у кладбища глубиной в десять тысяч миль…

И такой проливной, проливной, проливной, проливной,

Проливной собирается дождь.

Построенная в форме диалога, наполненная дивными образами, эта песня-предвестие напоминает старую сказку. Голубоглазый сын рассказывает, что видел бриллиантовую дорогу, по которой никто не шёл, кровоточащую чёрную ветку, десять тысяч болтунов со сломанными языками, ружья и мечи в руках малых детей. Он слышал раскаты грома, что пытались о чём-то предупредить, грохот волн, что могут затопить весь мир, слышал песню поэта, умиравшего в грязи, слышал, как насмехаются над голодным. И теперь…

… я вернусь обратно, прежде чем начнётся дождь,

Я уйду в чащу самых глубоких чёрных лесов…

И я расскажу, произнесу, подумаю, выдохну

И сверну горы, чтобы любая живая душа могла видеть это,

И буду идти к океану, пока не начну тонуть,

Но я буду знать свою песню ещё до того, как начну петь,

Проливной дождь упадёт на землю…

Дилан в своё время протестовал и против войны во Вьетнаме, и против расовой дискриминации, но эту песню, как произведение символистское, не удастся свести к какому-то внешнему поводу. Она об ожидании жестокого, но справедливого возмездия всему роду людскому и о приметах, возвещающих близость этого возмездия.

Как писали в середине 60-х в «New York Times»: «Пока не появился Боб Дилан, большинство наиболее популярных песен составляли слезливые жалобы подростков на несчастную любовь. Но теперь до удивления большое число самых популярных пластинок составляют песни о войне, международной политике и бедности. Так или иначе, интерес, который, к изумлению многих, проявило теперь молодое поколение к серьезным вопросам: гражданским правам или Вьетнаму, – заслуга Боба Дилана. Пожалуй, он оказывает теперь самое прямое влияние на то, что происходит с молодыми людьми в современной Америке – марши протеста, пикетирование и т.д., – больше, чем кто бы то ни был в стране».

Человек, выразивший протест целого поколения парой-тройкой песен, сказал, что музыка не может изменить мир. Он утверждал, что не написал ни одной политической песни. Дилан не считал себя борцом за равенство и справедливость. Как-то в интервью он объяснил, что терпеть не может болтовню о равенстве и все люди по-настоящему равны лишь в том, что все они умрут.

Музыка Дилана влияла не только на американских музыкантов. Хотя в СССР он был практически неизвестен, в семидесятых его хорошо понимали, как минимум, два ленинградца: Борис Гребенщиков и Михаил Науменко. Гребенщиков с легендарной группой «Аквариум» доказал: рок-н-ролльные песни на русском языке могут не только отражать богатство последнего, но и передавать дух оригинальной музыки. Михаил (более известный как Майк) Науменко, друг Гребенщикова и лидер группы «Зоопарк», подобно раннему Дилану, часто использовал в песнях блюзовые куплеты с повторяющимися строчками и был так же аскетичен при выборе музыкальных инструментов и аранжировке.

В феврале 1964 года выходит третий альбом – «The Times They Are a-Changin\’» («Времена меняются»). Он уже почти целиком состоит из песен гражданского, протестного содержания. Дилан пишет злободневные песни, основанные на реальных событиях. В них часто затрагиваются темы расизма, бедности.

Песня, давшая название альбому – обращение к людям – матерям и отцам, чьи дети вырвались из буржуазного плена, пророчествующим поэтам и нерешительным политикам – и в музыкальном, и в лирическом плане так же напоминает народные песни, английские и шотландские баллады. По содержанию же её можно назвать гимном 60-х.

Придите, писатели и критики,

Пишущие своими перьями предсказания,

И смотрите во все глаза,

Такого шанса больше не представится.

Рано пока говорить,

Ведь колесо ещё крутится…

Ведь тот, кто сейчас проиграл,

Потом победит,

Потому что времена меняются.

Четвёртый альбом Дилана выходит в августе 64-го. Фолк-сообщество принимает его в штыки: здесь Дилан больше не «певец протеста», его песни становятся личными, обращёнными внутрь него самого. Недаром и название альбома в переводе – «Другая сторона Боба Дилана». Музыкальная составляющая по-прежнему несёт в себе фолковый заряд, но музыканту уже нужно говорить не о внешнем мире, а о мире в самом себе.

Теперь не только традиция фолка влияет на Дилана, но и Дилан влияет на традиции Америки: песенную и поэтическую. Он сделал то, чего не смогли десятилетие назад «джазовые» поэты-битники – популяризовать поэзию, вывести её в народ, дать ту свободу передвижения, которую даёт музыка.

Дилан приходит в народную песню «извне», из рок-н-ролла, и становится новой звездой фолк-Возрождения. Затем он уходит в рок, доказав серьёзность этого жанра. Дилан взял с собой «разговорность» и метафоричность фолка, приправил её электричеством и неоднозначными образами, навеянными европейской поэзией: Рембо, Китсом… В 1965—м году Дилан становится уже полностью «электрическим», рОковым. 1966-й – поворотный год, когда произошла автокатастрофа, после которой Дилан стал делать совершенно иную музыку. Но это, как говорится, уже совсем другая история. Совсем другой Боб Дилан. Замкнутый на себе недосягаемый творец, который пишет автобиографические хроники и загадочно молчит о присуждении ему, пожалуй, самой громкой премии мира. Только что появились сообщения, что Дилан вообще удалил со своего сайта упоминание о Нобелевской премии. Со свойственной ему иронией он как-то сказал: «Христа распяли потому, что он стал слишком заметен. Так что я всегда предпочитаю исчезать».

В общем, нам остается самим разгадывать смыслы, которые Дилан (или через него — Кто-то свыше?) вложил в свои стихи, и не уметь разгадать их до конца. А не это ли свойство настоящей поэзии?

Анастасия Шарова, перевод стихотворений Дилана – автора

Фото с сайта www.the100.ru и www.dirtyhippieradio.com, www.mega-stars.ru, www.thefashionisto.com