Вы где живете?

Мой немецкий коллега авторитетно провозглашает при первой встрече: «Вся система образования нуждается в реформе! Педагоги должны объяснять учащимся любого возраста, для чего им нужен их предмет, как он пригодится им в дальнейшей жизни. Можно выучить все грамматические правила в любом языке, но это не значит, что человек сможет свободно общаться». В дальнейшей беседе выясняется, что он сам никогда не преподавал, но зато знает, как надо правильно учить. «А-а-а!», – как говорят англичане.

В его декларации есть зерно истины, однако заметно отсутствие опыта непосредственного взаимодействия с учениками, студентами. Я согласна с тем, что знание грамматики не гарантирует умения понимать и говорить. Мой собственный пример это подтверждает. В настоящее время, например, немецкий и французский языки, которые я когда-то давно изучала в МГУ, нужны мне для устного общения. Видимо, многолетний стаж работы с английским языком и возраст уже не позволяют мне запомнить все оттенки, все грамматические формы двух иностранных языков. Я исхожу из того, что они мне и не нужны. Во-первых, мои собеседники прекрасно знают, что я иностранка. Во-вторых, я предупреждаю их о том, что несильна в грамматике. В-третьих, я давно выработала в себе защитный механизм, у меня нет страха перед ошибкой, отсутствует языковой барьер. Кстати, не надо думать, что данный барьер характерен только для наших со­отечественников. По статистике, худшими лингвистами Европы являются жители Соединенного Королевства. Считается, что весь мир сейчас изъясняется по-английски, поэтому у англичан и нет стимула учить иностранные языки. Однако суровая действительность ежедневно развеивает мифы. Много раз я наблюдала одинаковую картину: англичанин, американец уверенно обращаются к немцу или французу по-английски, получают в ответ немецкое «Ich ferstehe nicht» или классическое галльское пожимание плечами и полностью теряются.
Перед любой поездкой, встречей я смотрю уроки по сайту YouTube, читаю новости на соответствующем языке, подучиваю ключевые фразы. Мешает смешная деталь: в годы учебы в университете, видимо, в меня накрепко вбили фонетику, правильное произношение. Услышав мой приличный прононс, собеседник делает ошибочный вывод о моем уровне знаний и часто выдает радостную тираду, которую я понять не могу. Но я могу выразить свое мнение по любой обсуждаемой теме и понять ответы или вопросы. Никого не волнует тот факт, что я не способна запомнить склонение немецких артиклей или род французских существительных. Если у меня в голове не всплывают вспомогательные глаголы, я предлагаю вариант: говорю в настоящем времени. Если имею в виду прошлое, вставляю «вчера», а для будущего времени, естественно, использую «завтра». Иными словами, если есть взаимное желание понять друг друга, найдутся средства добиться цели. Важно помнить: мы общаемся с людьми, которые не говорят по-русски. Даже если мы сделаем ошибку в каждом слове, нам будут благодарны за умение установить контакт.
В немецкой прессе сейчас обсуждают уровень знаний и умений учителей. Почему? Согласно данным, опубликованным на уважаемом новостном сайте Deutsche Welle (www.dw.com), половина мигрантов проваливаются на экзаменах по немецкому языку и правилам интеграции в европейское общество. Потрясает статистика: половина из провалившихся – это больше ста тысяч человек. Приводятся характерные фотографии: у доски стоит пожилая учительница, а перед ней сидит огромная группа молодых мужчин… Сообщается также, что большая часть вновь прибывших не то что никогда не ходили в школу, многие из них оказались неграмотными. Думаю, проблема не в учителях, даже если существенное количество педагогов-пенсионеров власти попросили выйти обратно на работу. Интересно было бы посмотреть содержание тестов и критерии оценки. Обычно в западной системе сдавшим любой экзамен считается тот, кто набрал не менее 64% правильных ответов.
К счастью, мы пока не сталкиваемся с вызовами, перед которыми внезапно оказались наши европейские коллеги. Читая их новости, иной раз хочется перекреститься. Любой опытный педагог прекрасно знает, что происходит с уроком, с учебным планом, если в классе уже есть или внезапно появился новый ученик, имеющий отклонения в психике, в умственном или физическом развитии. Но, по крайней мере, они все являются частью единой системы образования, ходят в школу, худо-бедно умеют читать, писать и говорить. Стандарты образования в любой стране рассчитаны на мифического среднего ученика, который должен усвоить, и такого же мифического среднего учителя, который должен обучить. Мы должны дать, они должны взять. Но мы работаем не в стандартах, а в реальной жизни. В любом классе может оказаться гений, которого нужно распознать, и отстающий или замедленный ребенок, который не может усвоить полностью учебную программу. И тому и другому нужно помочь. Это возможно при наличии взаимного желания, поддержки коллег, администрации школы, родителей. Однако иной раз даже большого желания достичь успеха бывает недостаточно.
Есть такая старинная мудрость: если кролика насильно кормить травой, он умрет. Постараемся не превращать наших детей в подопытных кроликов. Как-то раз мудрая пожилая учительница, вздыхая, сказала мне: «Посмотри на Машу, хочет, старается, и я готова вложить в нее все, но класть-то некуда!» Она также рассказала мне, что много лет назад в ее классе училась мама этой девочки. Тот же характер, такое же сильное желание учиться и те же проблемы. Но школу та мама окончила при помощи и поддержке со стороны учителей и собственных родителей, поступила в физкультурный институт, стала успешным тренером. Иными словами, отсутствие высоких оценок не помешало ей добиться успеха в жизни.
Беседуя с родителями, которые сетуют на то, что сын или дочь не хочет идти по их стопам, я всегда отвечаю им одинаково. Вот очередная мама переживает, что она и ее муж окончили школу с медалями, а дочка еле-еле сдает все предметы на тройки. Кем она хочет быть, какие у нее мечты? Бывает, что родители не знают. А дети иной раз уверенно отвечают, делятся с любимым учителем: шофером, нефтяником, дизайнером ногтей, сборщиком компьютеров, да мало ли на свете профессий! Если же говорят: «Не знаю», я спрашиваю, что их интересует, и помогаю найти в Интернете описание профессий, где требуются их навыки, как существующие, так и будущие. Главное, чтобы молодой человек по окончании учебного заведения хотел стать кем-то, а не желал болтаться без дела.
Мне кажется, в этом плане всемирное образование действительно нуждается в переменах. Важно, чтобы дети учились в школе, не боясь финальных экзаменов. Набор баллов по двадцати предметам не определяет их будущего, не дает их человеческую характеристику. Стоит подумать о том, чтобы привести отечественную систему оценок в соответствие с международной и решить, какие принять меры, чтобы обойтись без ненужных травм. Хочешь продолжить образование в вузе – должен набрать не менее определенного количества баллов или процентов по профилирующим предметам. Упрощенно говоря, тройка по геометрии не должна мешать талантливому лирику поступить в гуманитарный вуз, а тройка по истории не может быть препятствием для будущего физика при условии, что у них высокий балл по их ведущим предметам. Те, кто успешно продолжает образование, как правило, добирают знания в тех областях, которые могли провиснуть в школе. Причины бывают разные – от перегрузок, про которые у нас говорят десятилетиями, а воз и ныне там, до нелюбимого или скучного учителя.
Несколько лет назад я прочитала потрясающую формулировку – очередное нововведение: «С целью разгрузить учащихся ввести новый предмет (какое-то очередное «познание мира»), один час в неделю. Уроки должны проводиться в форме беседы, без домашних заданий». Что получилось? Сначала бурно спорили на педсовете, обсуждая две темы. Сложная: откуда взять этот час, за счет какого предмета. Добавить-то час нагрузки детям нельзя, значит, нужно отнять час от тех предметов, которые ведутся 5‑6 часов в неделю, а это предсказуемый набор: русский, математика, в некоторых школах иностранный язык. Либо обозначить что-нибудь факультативом, который по умолчанию является добровольно-обязательным. И простая тема: на кого из предметников повесить дополнительный предмет.
«Форма беседы» и «без домашних заданий» вызвали смех и комментарии на тему «Вы где живете?». Моим детям досталась суровая учительница обществознания, у которой всегда в классе царили гробовая тишина и настороженный покой. После первой недели дочка-отличница мрачно принесла тетрадку с жирной красной оценкой «4». За что? Учительница, естественно, прочитала лекцию при обычном у нее на занятиях мрачном молчании класса, дала домашнее задание – заполнить анкету. Прочитав вопросы, мы, родители, определили их как вторжение в личную жизнь. Однако мы знали, что любые возражения повлекут карательные меры в виде неудовлетворительных оценок и нотаций перед всем классом. Поэтому посоветовали детям написать краткие ответы. На вопрос «Сколько раз в неделю твои родители ссорятся?» ребенок проставил правдивый ответ – «ноль». Рядом с ним красной ручкой было написано: «Так не бывает!» И оценка снижена на балл. Я уточнила у учительницы, что вызвало такую реакцию. «По своему опыту знаю!» Как говорится, такой опыт дал мне неожиданную и непрошеную возможность заглянуть в личную жизнь коллеги.
Думаю, если предмет называется вспомогательным, то оценки по нему либо не должны влиять на общую картину успеваемости, либо не должны выставляться вообще. Несколько лет подряд и я, и мои коллеги имели шанс наблюдать удивительную картину: второклассники подходили к кабинету рисования, швыряли в урну рисунки и шли в класс. Кстати, многие рисунки были очень хорошими. Я спросила, почему они так делают, и получила удивительный ответ. «Дома родители проверяют домашку, мы делаем. В классе учительница ставит «пару», если просто не сделал. Если сделал, не важно что, она покажет всем, будет долго издеваться, а потом поставит «пару». Я сходила к директору, он пожал плечами. Все знает. Но где взять другого учителя?