Возвращение из ада

В свое время этот эпизод контртеррористической операции на Северном Кавказе остался практически не замеченным широкой общественностью. А между тем он уникален. Восемь солдат Внутренних войск МВД РФ оказались в плену у головорезов-работорговцев и благодаря решительности, дерзости сумели вырваться из бандитского ада.

Главарь «отмороженных» Абдул Кадыр «официально» воевал против российских войск, но то было прикрытие «бизнеса по-ичкерийски» – захвата и продажи «живого товара». Банда работорговцев охотилась на российских солдат, нападала на часовых, небольшие наряды и команды, выслеживала и захватывала беспечных. По-разному оказались в руках работорговцев участники этой истории.

…Пять бойцов отдельной дивизии оперативного назначения около четырех часов на блокпосту у селения Шуани вели бой с превосходящими силами бандитов. У них закончились боеприпасы, а обещанная помощь запаздывала. Так ефрейтор Павел И., рядовые Николай К., Александр Х., Андрей К. и Александр С. попали в плен и оказались на бандитской базе в горном лесу.

Сержант Ильшат К. и ефрейтор Сергей Ш. из отдельной бригады оперативного назначения решили подкормиться в станице Червленной у местного жителя. Оружия с собой не брали: мол, пришли с миром. Чеченец оценил это по-своему. Попотчевал служивых, тепло проводил до ворот дома и сдал прямо в руки бандитов.

Ефрейтор Федор П. на всю жизнь запомнил, как в ночь на 21 июля нес службу на блокпосту у станицы Шелковская. До смены оставалось совсем ничего, когда рядом остановилась легковушка. Сколько раз Федор в таких ситуациях держал все под контролем – изготавливался к стрельбе, докладывал в караульное помещение. А тут словно бес попутал: вступил в разговор с неизвестными. Один из них, подойдя, спросил:

– Ты Федора-оружейника знаешь?

– Ну я Федор, – отозвался часовой и получил сильнейший удар в лицо, оказался в глубоком нокдауне.

В плену у головорезов Абдул-Кадыра издевательства день за днем чередовались с «профилактическими» беседами. Боевики не торопились, рассчитывая, что психологическая обработка сломает пленников, заставит отречься от веры, от прошлой жизни. Но зря надеялись. Ребята не теряли выдержки.

Сутками их изнуряли тяжким трудом, рытьем окопов и землянок. Еда – баланда, одежда – рваные обноски, контрастирующие с натовским камуфляжем работорговцев.

Боевики небольшими отрядами периодически исчезали из лагеря, затем появлялись. Как-то Абдул Кадыр во всеуслышание заявил, что они отправляются воевать. Банда почти в полном составе покинула базу в горах. Остались лишь 11 охранников и повариха Мадина. И пленники решили бежать. Бандиты не предполагали, что солдаты рискнут на такой шаг: вся округа, села и дороги были под их полным контролем. Беглецов непременно выследили и поймали бы. Но бойцы каждую ночь строили планы.

Напасть на сторожа ночью? Он часто, коротая время, брал на пост одного из рабов и «просвещал» его по поводу ислама. Но нужен нож. Если взять его на кухне, Мадина заподозрит неладное, а это верная смерть. Завладеть оружием днем, например, во время обеда? Некоторые боевики оставляли автоматы на сучках деревьев, в землянке или клали рядом с собой. Но вот проблема: бандиты никогда не садились за стол все вместе.

Планы рушились, а время поджимало. Вот-вот в лагерь должна была вернуться основная часть банды. И вдруг…

Под вечер, когда охранники собрались на ужин, Федор и Ильшат работали на кухне. Ильшат чистил картошку, а взгляд его магнитом притягивало деревце, согнувшееся под грузом ручного пулемета с двумя магазинами, связанными изолентой. В мозгу пульсировало: «90 патронов. 5 минут хорошего боя. Для этих хватит. А больше не надо! Или, может, надо? Надо…»

– Надо добавить чеснока. Сходи в погреб, – услышал голос бандитской поварихи. «Это не мне. Это Федору. А мне надо… Надо! Надо! На-до!!!» – вновь застучало в висках.

Ильшат заметил: Федор прошел к погребу, заглянул в палатку возле него.

– Первое, что бросилось в глаза, – вспоминал Федор, – автомат с присоединенным магазином.

Он вышел из погреба с пригоршней чеснока.

– Ну где ты там? – закричала Мадина.

Федор вернулся к столу, мельком глянул на Ильшата и все понял без слов. Тот все видел и боролся с волнением: сейчас или никогда!

– Если бы я не решился тогда, все, сломался бы, – рассказывал Федор. – И неизвестно: остались бы мы живы? Момент истины! И попросился я у Мадины сходить в погреб за луком…

Оказавшись в палатке, Федор схватил автомат, передернул затвор и, откинув полог, почти в упор дал длинную очередь по бандитам. Семеро упали как подкошенные. Четверо бросились наутек в лес. По ним заработал пулемет в руках Ильшата. Еще один был убит, трем удалось раствориться среди листвы.

Бойцы выпустили из землянки шестерых товарищей. Быстро собрали трофеи – гранатомет, ручной пулемет, три автомата, несколько ручных гранат.

Восемь истощенных, одетых в лохмотья солдат шли сквозь горный лес наугад. Они знали: пощады не будет, и были готовы драться до конца. Поблизости слышались автоматные очереди, чужие голоса то приближались, то удалялись, но бандитам Абдул-Кадыра настигнуть их не удавалось. У изможденных пленников словно выросли крылья, и откормленные, отлично знающие местность боевики стали отставать.

Ночной марш-бросок прошел без привала. Шли по совершенно незнакомой местности, но их хранила судьба – удалось избежать бандитских постов и минных полей.

Наступил рассвет. Осмотрелись. Кому-то место показалось знакомым, вспомнил, что в этих местах занимала позиции родная часть. Передохнули и снова в путь с надеждой, что удастся выйти из Чечни на землю Дагестана.

К полудню показалась окраина дагестанского селения Тухчар. Отправили разведку, постучались в дом, стоящий на отшибе. Хлебосольные хозяева накормили их, но даже за столом никто не выпускал из рук оружие. От жителей Тухчара бойцы узнали, что по «ичкерийскому» телевидению их объявили в розыск. Значит, медлить нельзя. Поблагодарив хозяев, спросили дорогу к ближайшему российскому блокпосту.

И вот, преодолев ложбину, остановились. К горлу Федора подступил ком, стало трудно дышать, глаза застилали слезы радости. Над бетонными блоками и мешками с песком развевался потрепанный родимый триколор. Свои!..