На чтение: ≈ 16 мин.26 мая состоится торжественная церемония награждения победителя премии «Национальный бестселлер» очередного сезона. Жюри должно выбрать лучшую, на их взгляд, книгу из шорт-листа (короткого списка), объявленного ранее. Как это уже случалось прежде, объявление шорт-листа сопровождалось небольшим скандалом. Один из членов жюри разругал книгу, вошедшую в короткий список, после чего автор книги даже пригрозила не приезжать в Петербург на финальную церемонию. В прежние годы такие инциденты происходили постоянно, вплоть до требований расстроенных авторов снять их книги с конкурса. Связано это с тем, что члены так называемого Большого жюри в «Нацбесте» читают книги и пишут на них рецензии, рецензии выкладываются в открытый доступ, и каждый сезон «Нацбеста» (в этом году он уже 18‑й по счету) превращается в карнавальное действо, когда члены жюри, не особенно чинясь, лупят по сусалам писателей и высказывают свое мнение. Поэтому для любителей российской прозы именно февраль – апрель, когда идет обсуждение конкурсных книг «Нацбеста», становится настоящим пиршеством критической, читательской и литературной мысли. О том, какие книги попали в короткий список «Нацбеста» в нынешнем году и у кого есть шансы получить главный приз, – в обзоре «Учительской газеты».
Координатор премии Вадим Левенталь с начала года удостоен высокой чести – именной книжной серии в издательстве «Флюид Фри Флай» (подразделение издательства «Городец»), которая так и называется – «Книжная полка Вадима Левенталя». В этой серии Вадим публикует тексты, которые по разным причинам отпугнули других издателей – показались им слишком еретическими, откровенными, провокационными или революционными. В настоящее время «Книжная полка Вадима Левенталя» поставляет читателю действительно весьма необычные образцы современной российской прозы. Первой книгой серии стала повесть липецкого писателя Романа Богословского «Зачем ты пришла?». Она тоже была в конкурсе «Нацбеста» в этом году, ее активно обсуждали, и я рассчитывал, что именно она попадет в короткий список. Но вместо этого в списке оказалась «Дорогая, я дома» Дмитрия Петровского – довольно причудливое по нашим временам повествование о похождениях русских девушек в Европе.Книга начинается с того, что девушку-красавицу Киру, подрабатывающую в индустрии BDSM, какой-то лысый немецкий дед сажает на цепь у себя в подвале, как в фильме «Пила». После чего начинается сверхплотная проза, построенная на историях разных людей, преимущественно немцев, польских девушек, русских эмигрантов, еврейских менеджеров, причем сюжетные линии сходятся-расходятся, как дорожная разметка при движении на большой скорости. Это очень динамичная проза, хотя в центр ее изящно вмонтирована германская вариация на рассказ Льва Толстого «Смерть Ивана Ильича», только здесь на наших глазах корчится от боли и никак не хочет помирать Вольфганг Цанг, исполнительный директор немецкого авиаконцерна. Вообще много построено на деталях работы современных авиакомпаний, видно, что писал человек компетентный. Вывод: добротная европейская психологическая проза, вполне на уровне Анжелы Марсонс или Кристиана Крахта. Вряд ли книга Дмитрия Петровского получит «Нацбест», но сам факт ее появления в коротком списке более чем примечателен (хотя мне по-прежнему жаль, что мимо финала пролетел Роман Богословский, я был болельщиком его книги и надеюсь, что свой урожай литературных премий «Зачем ты пришла?» соберет в этом году).Еще одна книга, которую можно назвать своего рода «домашней» для премии «Национальный бестселлер», – роман «Была бы дочь Анастасия» Василия Аксенова. Теперь уже нет необходимости каждый раз подчеркивать, что этот Василий Аксенов – он другой Василий Аксенов, не тот, который написал «Остров Крым» и «Московскую сагу». Василий Аксенов в свое время принес свои рукописи в питерское издательство «Лимбус Пресс», создатель которого Константин Тублин стал создателем и премии «Национальный бестселлер», а главный редактор издательства Виктор Топоров много лет оставался ее главной движущей силой.Василий Аксенов делит время жизни между Петербургом и маленьким селом Ялань в глубине Сибири, где он родился, вырос и где живут герои его весьма необычной прозы. У нас, к сожалению, не легитимизирован такой жанр, как сибирская проза, вернее, в советские времена считалось, что сибирская проза – это факт отечественной литературы, а сейчас ее убрали куда-то на задворки. Пересказывать сюжет нового романа Василия Аксенова не вижу смысла, сюжет в нем не самое важное. Но в прозе Аксенова есть какая-то невероятная музыка языка, совершенно нормальная человеческая интонация, органичное и цельное представление об окружающем мире, какое может составиться, видимо, только в глухой сибирской деревне. Деревня Ялань – это аксеновская Йокнапатофа, или его Макондо. В Ялани наряду с обычными событиями (отсылаю читателей к предыдущим книгам писателя «Весна в Ялани» и «Десять посещений моей возлюбленной») происходят вещи необъяснимые, мистические, запредельные.При этом, и я считаю важным подобное уточнение, язык не поворачивается назвать Василия Аксенова писателем-деревенщиком. Хотя сюжеты аксеновской прозы напрямую отсылают нас к деревенской тематике, но в его повествовании есть множество культурных перекличек, отголосков сюжетов, приемов, атмосферы великих литературных произведений. Аксенов тем и удивителен, что чтение его прозы порождает неожиданный эффект: сквозь дела и речи его персонажей проступают то очки Джойса, то улыбка Фолкнера, а то и вовсе что-то такое исконное, нутряное, чему и названия нет. Книга Василия Аксенова – мой персональный фаворит в финальной гонке премии «Нацбест», и я от всей души желаю, чтобы именно она стала лауреатом в этом году.Хотя куда больше шансов у распиаренного и давно обсуждаемого произведения, попавшего в короткий список, – романа Алексея Сальникова «Петровы в гриппе и вокруг него». Слесарь Петров едет на работу в раздолбанном автобусе. Вокруг мерзкий серый декабрьский день, и у самого Петрова все неладно – он, кажется, заболевает гриппом. Все повествование показано как бы сквозь наступающий горячечный гриппозный туман. Все, что окружает Петрова, вплоть до самых неприметных деталей, приобретает черты инфернальные, тем более чуть ли не в самом начале он оказывается в микроавтобусе ритуальной службы и пьет водку, опираясь на гроб с покойником. К тому же и сам Петров вскоре окажется не таким примитивным – мы узнаем, что он в часы досуга рисует комиксы про супергероев.Главная моя претензия к книге Сальникова (помимо ужасного и корявого названия) заключается в том, что в ней ничего не происходит. На протяжении 400 страниц Петров перемещается куда-то в пространстве, занимается своими нехитрыми делами, но спустя несколько дней после чтения я не могу вспомнить, куда он там ездил и зачем. «Петровы в гриппе и вокруг него» – идеальный объект для хайпа, очередная Янагихара. Книга, в которой при желании можно обнаружить любые достоинства – удивительный язык, магический реализм, смешение жанров. И «вчитать» в нее любые смыслы. Петров живет в Екатеринбурге, его жена работает в библиотеке, он сам, как мы уже знаем, обладает не совсем обычным увлечением, но практически все это выветривается из памяти, стоит дочитать книгу до конца. Бессмысленная жизнь, о которой непонятно зачем нам поведали.При этом складывается ощущение, что сам Алексей Сальников, понимая, что повествование нужно как-то пришпоривать, начинает сообщать, что жена Петрова – опасная психопатка, вечерами убивающая ножом одиноких прохожих-мужчин. А сын его, замкнутый и немногословный мальчик, тоже довольно странный тип, не иначе как будущий серийный убийца. Зачем понадобились такие кровавые подробности в романе, который начинался как хороший, добротный реализм, ответа нет. Мое мнение, что «Петровых…» через полгода забудут так же прочно, как забыли книги Янагихары, а уж сколько о ней писали, как ее превозносили! Мне кажется, что успех книги Алексея Сальникова не имеет отношения к литературным достоинствам произведения, это что-то из сферы маркетинга и мерчендайзинга.«Посмотри на него» Анны Старобинец – та самая книга, из-за которой разгорелся скандал текущего сезона премии «Национальный бестселлер». Я хорошо отношусь к творчеству Анны Старобинец. В конкурсе «Нацбеста» в прошлые годы участвовали ее книги «Первый отряд», «Икарова железа» и «Живущий» – добротная фантастическая проза, интересно придуманные антиутопии. В этот раз Старобинец обратилась к документально-автобиографическому жанру, написав книгу о том, что ей довелось пережить. В поликлинике врачи сообщают ей, что у нее будет мальчик, но ребенок не выживет, поскольку болен неизлечимым поликистозом почек. Необходимо делать аборт на поздних сроках, и теперь героине (собственно, самой Анне Старобинец, книга написана от первого лица) предстоит пройти семь кругов медицинского ада. Правда, во второй половине героиня перенесется в рай – в частную немецкую клинику, где все, решительно все – оборудование, атмосфера, отношение к пациентам – радикально отличается от наших российских реалий.Кто-то считает книгу «Посмотри на него» творческим подвигом Анны Старобинец, не побоявшейся рассказать о самом страшном эпизоде своей жизни, кто-то, напротив, обвиняет писательницу в манипуляциях и спекуляциях. Не берусь судить. Книгу я прочел один раз и вряд ли возьмусь когда-нибудь перечитывать. Несмотря на страшные подробности злоключений главной героини, читать ее было скучно, слишком далек я от проблем российской системы родовспоможения. Хотя первое впечатление было действительно сильным – книга написана эмоционально, убедительно, если можно употребить такое определение, исповедально. С другой стороны, в последнее время нередко приходится читать книги, написанные в жанре «писатель оказался в тяжелой жизненной ситуации и рассказывает об этом». Здесь прежде всего вспоминается недавняя книга Владимира Данихнова «Тварь размером с колесо обозрения» и довольно давний, но нашумевший в свое время очерк Ирины Ясиной «История болезни», едва не получивший премию «НОС». На фоне других образцов подобной литературы книга Анны Старобинец не хуже и не лучше, но это явно не национальный бестселлер. Или я что-то не понимаю про нашу нацию.Некоторые рецензенты, говоря о книге Анны Старобинец, относили ее к жанру нон-фикшн. Если так, остается пожалеть, что в короткий список не попали два настоящих шедевра жанра нон-фикшн, участвовавшие в конкурсе «Национального бестселлера» в текущем году, – книга «Вежливый герой» Алексея Колобродова и «Посмотрите на меня. История Лизы Дьяконовой» Павла Басинского.И, наконец, последняя из пятерки финалистов «Нацбеста» – повесть Марии Лабыч «Сука». Это повесть о войне в Донбассе, затронувшая сердца членов жюри, проголосовавших за нее, как мне кажется, самой темой, но уж точно не ее реализацией. «Сука» написана с применением самых высокопарных и пафосных приемов, которыми отличаются тексты девиц, пишущих о войне. Для них война – соединение чего-то ужасного-ужасного и вместе с тем романтического. К реальной практике военных действий это не имеет никакого отношения, и само присутствие столь беспомощного, надрывного, «девачкового» текста в коротком списке литературной премии можно счесть курьезом.Тем не менее короткий список заслуживает внимания и в плане географическом (авторы из Нижнего Тагила, Сибири, Украины, Москвы), и в иерархическом: из пятерых финалистов четверо, кроме Анны Старобинец, новобранцы короткого списка, их книги в шорт-листе «Нацбеста» появляются впервые. И сама «великолепная пятерка» является вполне репрезентативной выборкой нынешних взглядов, умонастроений и направлений российской прозы. Посмотрим, кому достанется главный приз.
Выбор читателей
Комментарии