В состоянии «полукультурья»

Изучение адыгского (черкесского) языка, как и русского (российского), в адыгских (черкесских) учреждениях образования очень важно, особенно в начальных классах. На каком этапе образования тот или иной язык приобретает ведущую роль, определяют исторический опыт и наука.

Фуад ПАФОВ, учитель,с. Али-Бердуковское, Карачаево-Черкесская Республика

Об этом я писал в журнале «Русский язык в СССР» в августе 1991 года.

Давно замечено, что подрастающее поколение ХХI века все больше оказывается в состоянии «полукультурья», оторвавшись от собственной адыгской (черкесской) национальной культуры, но так до конца не примкнув к русской (российской) культуре, не говоря уже об английской, французской, немецкой, испанской и других культурах народов мира.

Одним из стратегических направлений развития системы российского образования является формирование поликультурного образовательного пространства.

Очень важно понять, что поликультурное образование – основа формирования российской гражданской идентичности.

На начальной стадии образования, до того как ученики научатся свободно писать и читать на русском (российском) языке, преподавание, безусловно, должно вестись на родном адыгском (черкесском) языке.

Вместе с тем, на мой взгляд, неоднозначно утверждение, что «нужно прекратить языковую ассимиляцию народов России».

Мне не хочется говорить о серьезных недостатках технологии образования, учебников и подготовки учителей. Очень жаль, что время идет, а дело стоит, поэтому качество образования не улучшается, а ухудшается.

Часто вспоминаю один случай. Когда я оканчивал седьмой класс в 1949 году в селе Али-Бердуковском, учитель математики Владимир Андреевич Анаприйко из села Барсуки Кочубеевского района Ставропольского края хотел меня пригласить на рыбалку. Но, к великому моему сожалению, я не мог понять, о чем мне говорит русский учитель.

Уже в восьмом классе средней общеобразовательной школы в селе Хабез учительница русского языка и литературы Анна Герасимовна Никитина учила меня читать и писать на русском языке. И учила очень хорошо. Благодаря ей я полюбил русский язык и русскую литературу.

Об этом свидетельствуют не только оценки в аттестате зрелости за курс средней школы, но и богатая личная библиотека художественной литературы.

Сегодня я могу сказать, что русский (российский) язык стал для меня родным языком. И главную свою задачу я вижу в том, чтобы пристрастить к чтению как можно больше людей.

А как я отношусь к родному адыгскому (черкесскому) языку? Это язык моей матери. Это язык, на котором мать, работая за швейной машинкой, рассказывала мне сказки, учила уму-разуму, высказывала мне свои взгляды на вещи и явления. Все это легло в основу моего образования.

Без родного адыгского (черкесского) языка матери я стал бы человеком, который не знает, зачем он родился. К сожалению, мой внук, окончивший в 2010 году седьмой класс, изучает три языка (адыгский, английский и русский) и ни одного не знает как следует.

О причинах пусть скажут ученые. Не хочется отбирать у них кусок хлеба. Но, на мой взгляд, мы сегодня не знаем ни историю, ни науку, ни практику развития изучения адыгского (черкесского) языка, поэтому его изучение в абсолютном большинстве случаев поставлено крайне неудовлетворительно.

Конечно, есть такие учителя, как Людмила Хасановна Нанаева из села Али-Бердуковского, Фатима Мухарбиевна Адамокова из села Хабез, Фаризат Хамидовна Темирова из села Псаучадаха и другие, которые с учениками работают днем и ночью, оставляя многие неотложные домашние бытовые дела. Такие, как они, выпускают учеников, которые знают не только родной адыгский (черкесский) и русский (российский) языки, но и мировую художественную литературу на русском (российском) языке.

Но, к сожалению, основная масса учеников практически не читает художественную литературу, а какое образование может быть без чтения? И все потому, что высокопроизводительный творческий труд учителя плохо стимулируется и мотивируется.