На чтение: ≈ 10 мин.Не для всех школьников и студентов лето – это только пляж и дачные радости. В Подмосковье юные поисковики поучаствовали в Шестом автопробеге «Молодежь во имя мира», проходившем по «серпуховскому рубежу обороны» времен Великой Отечественной войны. Члены местных отделений «Боевого братства», «Союза десантников Подмосковья», серпуховский молодежный Совет, студенты, специалисты по работе с молодежью собрались вместе, чтобы облагородить на территории Жуковского района памятники славы воинов 60-й, 194-й, 415-ой и 5-ой Гвардейской Стрелковых дивизий 49-й армии Западного фронта. Акцию традиционно поддержала администрация Серпухова.
Одна из остановок маршрута – деревня Малеево. Осенью 1941-го от нее осталось лишь название. Ее смел с этих полей перекрестный огонь «Катюш» и немецкой артиллерии.
До 1943 года несколько калужских сел, вошедших в историю Второй мировой как «серпуховский рубеж обороны», считались частью Серпуховского района. Ценой множества человеческих жизней на этой линии в каких-то семидесяти километрах от столицы было остановлено наступление фашистов. Только на территории бывшей деревни Малеево лишь с советской стороны полегло более десяти тысяч красноармейцев. До сих пор поле за белым обелиском напоминает о событиях осени 41-го воронками от разорвавшихся снарядов. Наверное, еще долго ни у кого не поднимется рука построить здесь дом или вскопать землю.
Несуществующая, но незримо напоминающая о себе деревня стала символом непокоренности, как некогда Китеж-град. Более семи десятилетий с весны по осень здесь колосится только трава. Недавно в центре Малеевского поля встал памятник уроженцу этой деревушки Герою Советского союза Александру Смирнову. Поставил его Юрий Селезнев, руководитель поискового объединения Жуковского района. На счету пенсионера – около двадцати монументов, серпуховские энтузиасты из студенческой среды помогают поддерживать их в достойном состоянии.
– Инициатор наших походов – серпухович Илья Велейшиков. Идея не просто прижилась – она сплотила десятки человек в союз единомышленников, которым не безразлично прошлое и настоящее нашей родины, – рассказывает председатель серпуховского молодежного Совета Дарья Крохина, – Все началось с установки нового памятника на одном из заброшенных братских захоронений. Тогда ребята на спонсорские деньги заказали две надгробные плиты, восстановили могилы, к ним дорожками из бревен и спилов укрепили подходы. Затем география мест захоронений стала расширяться. Собственно, вот уже шесть лет мы работаем в тесном контакте с поисковым отрядом Юрия Селезнева, заранее обговариваем маршрут и проезжаем по памятникам. Красим, высаживаем цветы, меняем венки.
Гораздо менее посещаемы могилы в деревнях Жуковского района, они как правило, требуют больше усилий, на ежегодную уборку одного захоронения уходит несколько часов. К тому же добраться до некоторых из них трудно. Особенно – на госпитальное захоронение в полутора километрах от деревни Станки. Идти приходится по старинной насыпи бывшей узкоколейки, с одной стороны – плотный и топкий лес, с другой – трясинные болота.
– Мы в такие походы постоянно берем металлодетекторы, – говорит председатель серпуховского отделения «Боевого братства» Игорь Цапов. – Тут «звенит» буквально каждый сантиметр, бои шли жесточайшие. Местные жители рассказывают, что в семи километрах от Станков в болотах затоплены танки, были мы и в тех местах, вполне возможно, что это так. Ведь в 1941-м переход к лютой зиме произошел резко, тяжелые орудия, завязшие в грязи, сковало льдом и их пришлось бросить.
Братское захоронение вблизи Станков – это солдатская и офицерская могилы советских воинов, рядом – общая немецкая могила. Поддерживать нормальное состояние стоящего здесь памятника погибшим воинам нелегко, ведь местность болотистая. В 1941-м на этом относительно крепком пятачке земли находился военный госпиталь. Близость непроходимых трясин, холод, отсутствие медикаментов и пищи – ведь доставлять сюда грузы в те первые месяцы войны было почти невозможно… Представить нечеловеческие условия, в которых находились защитники Москвы, сейчас нелегко. Но один только поход к скромному памятнику посреди болот может стоить всего курса военной истории в толстом переплете.
– Куда уж нагляднее, – продолжает Игорь Цапов, – Тут «кожей» чувствуешь «эхо войны». В таких местах, особенно это касается Малеево, очень сильная энергетика. И это понятно. Ведь здесь происходило массовое убийство людей. Когда изучаешь хронику тех событий, понимаешь – это был настоящий ад… В военных донесениях: еды, оружия, дорог нет…
Фашисты были отлично экипированы и вооружены. Гнали наши отряды в болота, экономили патроны: все равно – верная смерть. А гитлеровской армии на этом рубеже противостояли только что призванные к службе люди, на пять новобранцев – одна штыковая винтовка и три патрона… И все-таки враг был отброшен…
В Станках еще живут старики – очевидцы тех дней. Тогда они были детьми, после боев им пришлось наравне со взрослыми убирать трупы… По их словам, вода осенью 41-го в местных болотах стояла кровавая…
Сейчас в этих лесах и на краю болот поисковики находят то гильзы, то пуговицы от мундиров. Порой земля на серпуховском рубеже выносит на поверхность противопехотные и противотанковые мины. Известны случаи подрывов во время копа… Однако поиск вещественных следов тех боев увлекает мальчишек, как ничто другое. Металлоискатель Игоря Цапова пошел в ход в руках ребят из пущинского клуба «Честь». Мальчишки и девчонки за короткий промежуток времени извлекли из метрового слоя земли вблизи Вороново горсти патронов, разорвавшийся снаряд, лопату. Азартный поиск прервал лишь наступивший вечер. Здесь тоже шли кровопролитные бои, сейчас вороновские поля издали кажутся покрытыми снегом из-за сплошного ковра ромашек.
Дарья Крохина – участница зародившегося еще в начале 2000-го года европейского движения по сохранению и восстановлению захоронений времен Второй мировой. Она отлично помнит свой первый выезд в составе серпуховской группы в Польшу и работу на немецком, польском, еврейском и русском кладбищах. Нужно ли говорить, что русское кладбище вблизи Варшавы, в отличие от других, убранных в мрамор, ухоженных захоронений, не поддерживалось с конца войны. Страшным потрясением для Дарьи стало посещение концлагеря, и спустя десятилетия на его территории стоит жуткий запах гари. Для пленных европейских национальностей смерть в концлагере наступала в результате удушения газом. Для славян у гитлеровцев были особые условия: славяне шли на кремацию в полном сознании… Тот, кто однажды видел фашистский концлагерь, уже не сможет трактовать идею фашизма, как это принято сейчас, к примеру, среди молодежи стран Прибалтики.
Конечно, поход без разговоров у ночного костра – не поход. Приглашенный гость автопробега – ветеран афганской войны Игорь Цапов – у «вороновского» костра рассказывал эпизоды из своей службы в легендарной «9 роте», о сослуживцах, о реальных эпизодах, которые легли в основу нашумевшего фильма Федора Бондарчука. К воспоминаниям «афганца» Валерий Кузнецов, участник двух чеченских кампаний, добавил свои, «чеченские»… Ребята впитывали каждое слово. Война противна человеческой природе. Люди, прошедшие крещение боевым огнем, понимают это лучше других.
Трехдневный автопробег для одних, и пеший поход для других (клуба «Честь») стал не только посещением мест, где шли кровопролитные бои. Практическая забота о памятниках обрела иной смысл. Ведь, пересекаясь здесь, разные поколения слушают и слышат друг друга.
Фото автора
Выбор читателей
Комментарии