В конкурсе должны участвовать профессионалы высокого уровня

Доктор педагогических наук академик Галина КИТАЙГОРОДСКАЯ вот уже несколько лет возглавляет Большое жюри конкурса «Учитель года Москвы». Только Галина Александровна знает сегодня «страшную» тайну: имя учителя года Москвы-2008 будет названо 14 мая в Международном московском доме музыки на торжественной церемонии подведения итогов всех педагогических профессиональных конкурсов, которые проходили в Москве в этом году. В преддверии этого радостного события Галина Александровна ответила на вопросы «УГ-Москва».

– Галина Александровна, в этом году московский конкурс проходил в 18-й раз. С 2002 года вы возглавляете Большое жюри. Какие достижения были у московских учителей за шесть лет?

– За это время на российском конкурсе московские учителя четыре года входили в пятерку лучших, а в 2007 году Анна Мехед стала первой – учителем года России. Председатель Большого жюри российского конкурса ректор МГУ Виктор Садовничий утверждал, что все эти четыре московских учителя не просто входили в пятерку, но занимали там второе место. Двое из них вполне годились для того, чтобы стать первыми. У нас есть свои соображения, почему это не случилось. За то время, пока я в конкурсе, был сформирован творческий коллектив из лауреатов и победителей московского конкурса и выдающихся деятелей столичного образования, которые тоже вошли в эту творческую группу. В конечном счете довольно быстро эта группа представлена как координационно-экспертный совет при Большом жюри. Это группа исключительно активных людей, которые занимают не просто активную позицию, что сегодня очень важно, но и весьма небезразлично относятся к столичному образованию, к тому, что происходит с учителями, к тому, каким образом конкурс сделать лучше. Это люди творческие, инициативные и при этом очень ответственные. Сочетание всех качеств делает эту группу командой, которую можно считать главным помощником конкурсного движения в Москве. Это люди, которые могут в любой момент организовать мастер-классы, как, например, это делает Александр Глозман на базе своего Центра образования №293. Это люди, которые для любого округа могут устроить мастер-классы, как тот же Игорь Агапов из Зеленограда. Это люди, которые сами дают мастер-классы. Это люди, которые дают консультации, связанные с конкурсом. Это люди, с которыми мы работаем с самого начала в системе нон-стоп. У нас нет конца какой-то работы и ее начала, она идет непрерывно.

– А что вы делаете столь непрерывно?

– Сначала мы создаем содержание конкурса, потом – формы работы, вырабатываем критерии оценки, думаем, какие комментарии дать по поводу всех конкурсных заданий. Одним словом, мы работаем постоянно, ища новые формы, новые варианты, кроме того, каждый год заново издаем информационную брошюру, которая становится методическим пособием для конкурсантов и организаторов.

– Вы работаете в исключительно автономном режиме?

– Отнюдь. Вся наша работа идет в постоянном контакте и взаимодействии с МДО, в соответствии с установками, которые мы получаем от Управления кадрами, работающего вместе с нами во все том же режиме нон-стоп. Конечно, наша работа идет в полном контакте с Московским институтом открытого образования и его Центром педагогических конкурсов, который возглавляет Любовь Александровна Савинкова. В этом постоянном взаимодействии мы смогли добиться прежде всего в целом унификации процедуры проведения конкурса в округах с самого начала до самого конца, выработать критерии оценки, идеи каждого тура и его усложнения по отношению к предыдущему.

– Когда конкурс начинается и идет, какую роль исполняет ваша замечательная творческая группа?

– Когда конкурс идет в округах, они – наблюдатели, потом члены жюри и помощники. Моя постоянная работа с КЭС и директорами окружных методических центров дает свой эффект, так как мы обсуждаем, каким будет конкурс, потом какие у нас есть замечания и как нам их преодолеть. Эта работа с методцентрами все больше и больше идет в плане содружества всех округов и обмена опытом. Системное взаимодействие, которое выстроено за прошедшие годы, дает хорошие результаты, позволяет вводить необходимые новшества.

– Что нового было в этом году в московском конкурсе учителей?

– Мы отказались от проведения первого городского тура, на который округа представляли по десять педагогов в расчете, что кто-то из них все же пройдет в финал. То есть брали количеством, а нужно было думать прежде всего о качестве. В результате бывало так, что из окружной десятки в финал не проходил никто. В этом году от округа и от образовательных учреждений городского подчинения в конкурсе участвовали по три человека. Это существенно повысило уровень конкурса, мы получили очень высокий и довольно ровный уровень конкурсантов. Мне эта модель конкурса понравилась по нескольким причинам. У округов, как бы мы с ними ни работали, есть свои привычки, свои традиции, свое понимание того, кто должен входить в жюри. Собрать сразу десяток межпредметных жюри, где за каждым предметом стоял бы один или несколько серьезных специалистов, – для них задача очень большой сложности. Кроме того, не всегда округа видят всех конкурсантов на городском конкурсе, поэтому им порой кажется, что представители округа незаслуженно не прошли в финал. В этом году мы дали округам возможность провести свой серьезный отбор конкурсантов на городской тур, чтобы на третьем окружном они почувствовали, как важно поработать с конкурсантами и как важно из десяти выбрать троих самых лучших. Округа повысили свой статус, но и взяли на себя большую ответственность. Я очень волновалась, но очень рада, что мы такую модель конкурса реализовали, и хочу снова предложить ее в следующем году. Но это не значит, что эта модель будет постоянной, мы будем думать, что делать дальше. Я радуюсь, что организаторы российского конкурса, как это делали мы в течение шести лет, решили давать конкурсантам импровизационные задания. Но хотела бы, чтобы мы все же решили сложную проблему оценки предметной подготовки конкурсантов: на конкурс не должны попадать те, кто недостаточно глубоко и фундаментально знает свой предмет. Пока мы порой ухитряемся довести чуть ли не до финала тех, кто со своим предметом не в таких уж блестящих отношениях.

– Сюрпризы и неожиданности были?

– В прошлые годы мы получали из округов большое количество конкурсантов – учителей русского языка и литературы, иностранного языка и начальных классов, истории. Теперь мы хотели бы проанализировать, почему нынче по некоторым предметам у нас количество конкурсантов меньше, чем можно было бы ожидать, не заложено ли в этом что-то, о чем стоит подумать и поразмышлять. В этом году в финале не было учителей по таким предметам, как: «Материальные технологии», «Экономика», «ИЗО», «ОБЖ», «Иностранные языки».

– Не кажется ли вам, что интерес к конкурсу «Учитель года» год от года все же возрастает?

– Мне это кажется, и я очень хотела бы в этом не ошибиться. Мне кажется, что люди все же осознают, что это огромная, интересная работа, которая дает результаты каждому учителю, участвующему в конкурсе, и всей системе образования, что оценивается все честно, объективно (насколько вообще возможна объективность), что все относятся к конкурсантам необычайно благожелательно, желая победы каждому. Мне кажется, что на конкурс наконец перестали смотреть как на шоу.

– Но, Галина Александровна, какие бы изменения вы ни вносили в организацию конкурса, все равно год от года все повторяется. Отличается конкурс только теми людьми, которые в нем принимают участие. Чем отличались конкурсанты этого года от конкурсантов прошлых лет?

– Уровнем подготовки, который, как никогда, в этом году был настолько высоким и ровным, что жюри было трудно сделать свой выбор. У нас не было больших взлетов, но не было и больших провалов. Конечно, были учителя, которые, на мой взгляд, тоже могли бы войти в заветную пятерку финалистов, но не вошли, однако все решило не мое личное мнение, а баллы, выставленные членами Большого жюри.

– С пятеркой финалистов вы еще работали довольно плотно, предложив им дать уроки и выполнить импровизационное задание. Они вас не разочаровали?

– Мы работали в прекрасной школе Ямбурга, атмосфера была приятной, условия – прекрасные, жюри было к финалистам чрезвычайно доброжелательным, они были спокойны и раскованны, могли показать все, что хотели. Они показали себя такими, какими могут быть. В результате у нас были сюрпризы, открытия, подтверждающие мои первые впечатления на конкурсе, на импровизационном задании были, и правда, и некоторые разочарования, мы все вдруг увидели те минусы, которые не отмечали до этого.

– Год от года состав Большого жюри остается прежним. Вас он устраивает?

– Нет, при всем уважении к тем людям высокого уровня, которые включены в жюри, не могу, правда, не сказать, что логика развития требует провести изменения. Я не хочу «мертвых душ» в жюри, скажем, ректоры городских педагогических вузов не имеют времени на то, чтобы поработать в жюри. Пусть приезжают на конкурс в гости, если у них будет время, а в жюри мы их не видим.

– Делаете ли вы «разбор полетов» после конкурса?

– Обязательно. Во-первых, конфиденциально разговариваю с конкурсантами о тех ошибках и промахах, которые у них были. Во-вторых, каждый конкурсант, если он хочет, может услышать персональную оценку его работы на конкурсе. В-третьих, я всегда после конкурса провожу встречу с начальниками окружных методических центров, мы обсуждаем, как провели конкурс, какие были плюсы и минусы в организации, в содержании, в подготовке конкурсантов. На этом конкурсе «Учитель года Москвы» я попросила конкурсантов ответить на вопросы одной и той же анкеты до начала состязания и после, меня удивило и огорчило то, что самооценка практически была одной и той же. Самооценка была завышенной или мои опрошенные были не очень откровенны, отвечая на эти вопросы. Человек может и должен двигаться вперед (а это очень важно в нашей профессии), если постоянно оценивает себя и думает о том, где плохо, где недоработано, где недотянуто, где даже не приблизился к идее совершенства. Неудовлетворенность собой, постоянный поиск, постоянное самообразование – вот что обеспечивает продвижение вперед.

– В какой мере на оценки жюри влияет то, что победитель московского конкурса будет представлять столицу на российском конкурсе?

– Не обращать внимания на это обстоятельство мы не можем, потому что гордость за свой город, желание, чтобы наша столица блеснула на российском конкурсе, чтобы московский учитель там победил, очень сильны. Я особо подчеркивала, что городской финал – проверка на возможность участия в российском конкурсе. Участие в нем для педагогов – дело чрезвычайно ответственное.

– Что бы вы сказали участникам торжественного собрания в Международном московском доме музыки?

– Я обратилась бы к ним с такими словами: «Дорогие мои учителя! Идите вперед, не останавливайтесь после того, как вы одержали победу. Да, сегодня у вас на счету есть замечательная победа, вы – лучшие учителя Москвы, но что значит – лучшие? Это все равно не превосходная степень, это все равно степень сравнения, поэтому нужно двигаться вперед до того момента, чтобы сказать самому себе: «Я – Мастер!» Когда вы сможете сказать себе так, то на короткое время наступит чувство радостного удовлетворения. А потом снова нужно идти дальше, идти вперед, осознавая, что что-то еще осталось неизвестным, непознанным».