На чтение: ≈ 39 мин.Мы не раз писали о ситуации вокруг стандартов, работа над которыми продолжается уже несколько лет. Вопрос о том, нужны или не нужны
стандарты, постепенно перерос в проблему, какими они должны быть. В последнее время эта дискуссия явно стала ареной политической борьбы. Непримиримые сторонники вариативности и жесткого контроля не могут найти компромисса. Стандарты стали тем штандартом, которым размахивают коммунисты и демократы, консерваторы и реформаторы. Мы решили позвать “все флаги в гости к нам” и предоставили слово представителям противоположных точек зрения.
Ольга ОГОРОДНИКОВА
За
Без вас не примем
В последнее время через средства массовой информации развернута кампания недобросовестной критики проекта Федерального закона “О государственном образовательном стандарте основного общего образования”, который находится на рассмотрении в Комитете Государственной Думы по образованию и науке.
Само по себе подобное обсуждение можно было бы только приветствовать, если бы оно носило заинтересованный и профессиональный характер. Мы всегда были и будем открыты для диалога по любым проблемам, касающимся образования. К сожалению, многие публикации далеки от элементарной истины.
Во-первых, проект закона о стандарте подготовлен группой профессионалов, основу которой составили работники институтов Российской академии образования. Депутаты Государственной Думы не писали стандартов по математике, истории или иностранному языку. Мы не считаем себя крупнейшими специалистами в какой-либо науке.
Во-вторых, именно этот законопроект выиграл конкурс, причем конкурс по поручению правительства проводило Министерство образования в первой половине 90-х годов, когда нынешнего состава Думы еще не было. Эти стандарты сначала были утверждены как временные для проверки и оценки. Они многократно обсуждались на всех уровнях: от конференций учителей нашей страны до специалистов Совета Европы. С учетом их замечаний уже разработаны региональные компоненты в Калининградской, Вологодской областях, Республике Саха (Якутия), Хабаровском крае и ряде других территорий России. На основе ряда стандартов созданы федеральные комплекты учебников. Как видим, практика не всегда дожидалась решений “сверху”.
В-третьих, законопроект внесен не какой-либо фракцией, даже не профильным Комитетом Государственной Думы. Его внесли все члены Комитета Совета Федерации по науке, культуре и образованию и два депутата Государственной Думы. Так что желание представить законопроект как дело рук одной партии есть не что иное, как дезинформация общественности и стремление сорвать чрезвычайно сложное и важное общенациональное дело.
На обвинение в стремлении вернуться к советской системе образования можем ответить, что советская система образования была достаточно эффективной, а с точки зрения соотношения финансовых затрат и качества образования – одной из самых эффективных в мире. В советской системе содержание образования регулировалось не стандартами, а единым учебным планом и едиными учебными программами по каждому предмету, действительно довольно жесткими. Идея создания специальных государственных образовательных стандартов была заимствована разработчиками первой редакции Закона “Об образовании” 1992 года скорее из опыта индустриально развитых стран с децентрализованной системой образования. По Закону “Об образовании” учебные программы разрабатывает не парламент, не правительство и не министерство, а само образовательное учреждение. И на это его право никто не покушается.
Литература в стандарте была и будет. Только в первом варианте закона разработчики, боясь обвинений в чрезмерном централизме и полагая, что в Татарстане, например, предпочтение отдадут М. Джалилю, а в Дагестане – Р. Гамзатову, отнесли ее к национально-региональному компоненту. Во втором варианте эта позиция по предложению депутатов Госдумы и самих субъектов Российской Федерации была исправлена.
Комитет, как и разработчики, выступает за “мягкую” процедуру введения стандартов. Это означает, что, во-первых, общую часть закона предполагается принять раньше, а приложения по предметным областям – позднее, по мере их готовности. Во-вторых, предметные приложения должны быть подвергнуты широкому обсуждению и одобрены, например, специальной комиссией из представителей РАО, РАН, экспертов Министерства образования, профильных парламентских комитетов, но в первую очередь самих учителей. В-третьих, поскольку стандарты потребуют финансовых затрат (включая учебники, приборы, компьютеры и оплату труда учителей), они должны вводиться постепенно, по мере готовности школы, возможно, не одновременно во всех субъектах Российской Федерации.
Работа над законом идет сложно. Даже в рамках комитета по нему есть разные точки зрения. Как только депутаты договорятся со специалистами и между собой, сначала общая часть закона, а затем и приложения к нему будут вынесены на самое широкое общественное обсуждение, включая парламентские слушания. Как минимум по основным позициям стандарт должен быть полем общественного согласия, но не конфронтации. Вот почему мы говорим со всей ответственностью: без вас, без участия педагогической общественности никакой закон о стандарте принят не будет.
Иван МЕЛЬНИКОВ,
председалель Комитета Госдумы РФ
по образованию и науке
Олег СМОЛИН,
заместитель председателя
Есть такая страна, где образование не на словах, а на деле является государственным приоритетом. С образовательными законами у нее все в порядке: первый из них о среднем образовании был принят в 1850 году. И стандарты эта страна принимать не желает, потому что есть единые для всех школьные программы. Толковые, конкретные, обязательные. Учителя, чтобы быть принятыми или уволенными с работы, должны писать заявления лично на имя министра образования. И учителя, и директора школ являются госслужащими и несут полную ответственность перед властью за свои действия. Школьных учебников в этой стране не больше двух-трех по каждому предмету. Ведь программы жесткие – разрабатываются и утверждаются министерством.
В этой стране есть государственная политика в области образования, есть работающая управленческая вертикаль. Там свобода является осознанной необходимостью, и все в образовании шагают в ногу. В этой стране нет Политбюро, но министр может совершенно четко сказать, какую страницу учебника по математике проходят в 11.25 утра третьеклассники во всех школах. И не только по математике. При этом дети в той стране не похожи друг на друга, как “все гайки на шесть”.
Есть и другая страна. Там в течение долгого времени проходят демократические реформы. Они еще в самом разгаре, а состояние образования уже успели оценить следующим образом: доктрины образования нет, государственной и региональной политики нет, финансирования нет, стандартов нет, управления системой нет. Вариативность вырождается в анархию, децентрализация – в региональный сепаратизм, приоритет личности – в эгоцентризм учителя и ученика, дифференциация обучения – в дифференциацию учащихся и тому подобное. Казнокрадство, коррупция и непрофессионализм стали нормой жизни. В этой стране министр никогда не узнает, какую страницу какого учебника математики проходят в 11.25 утра третьеклассники во всех школах страны. И проходят ли вообще. Одних учебников больше девятисот. В этой стране автономность образовательного учреждения уже настолько высока, что эксперты говорят об автономности преподавателей – даже от своих учеников. “Достижений” много. И над руинами гордо реют ястребы, простите, “буревестники революции”, продолжая свой клич о вариативности, гуманизации и т.д.
А ну-ка, уважаемый читатель, угадайте, о каких странах идет речь?.. Кто угадал – молодец. Ответ будет помещен в конце статьи. А пока обратим внимание на некоторые аспекты проблемы стандартов, вокруг которых появилось очень много спекуляций.
Законом в нашей стране разработка учебных программ, планов и даже учебников, не говоря уже о методиках, передана в компетенцию школы, учителя. Над всем этим нет никакой цензуры, никакой системы нормативов. Потому-то Конституцией и Законом “Об образовании” и предусмотрено введение стандартов как единственного документа, фиксирующего только содержание и результаты обучения в основной школе, которая, напомним, является обязательной.
Стандарты нужны вовсе не для того, чтобы мальчик Петя мог поговорить с мальчиком Левой с соседней улицы на понятном обоим русском литературном языке. Вернее, не только для этого. Стандарты для того, чтобы выполнялось основное конституционное право человека на полноценное и качественное образование. Ведь уже сегодня Пети и Левы заканчивают школу, часто так и не изучив физику или географию и т.д. В одной школе эти дисциплины взяли и перевели в разряд дополнительных оплачиваемых услуг; в другой – вывели из содержания как не соответствующие ее профильной дифференциации… Таких примеров сотни и тысячи. Даже Генпрокуратура России обратилась к власти с просьбой о скорейшем принятии закона о стандартах.
Законопроект и его приложения созданы коллективом профессионалов. Среди более чем 150 членов коллектива – известные и уважаемые даже демократами люди: авторы стабильных учебников, которым и сегодня, при резко обострившейся конкуренции, нет равных. Тех, за которыми буквально гоняются издатели и родители, зная, что их имена – гарантия качества. Всей стране известны имена Н.Ф.Виноградовой и А.М.Пышкало в начальном образовании, Е.А.Быстровой, С.А.Львовой, Н.М.Шанского – в русском языке, Л.В.Кузнецовой и Г.В.Дорофеева – в математике, А.А.Миролюбова, И.Л.Бим, М.З.Биболетовой – в иностранном языке, А.А.Кузнецова и С.А.Бешенкова – в информатике, В.Г.Разумовского, Ю.И.Дика, А.А.Пинского – в физике, народного художника России Б.М.Неменского – в искусстве…
Можно не сомневаться, что школьники и их родители, бабушки и дедушки, общество и власть с введением закона о стандарте получат ясную картину относительно того, чему не могут не учить в любой общеобразовательной школе России независимо от ее расположения, выбранного направления дифференциации и других факторов. А еще – каким требованиям должен удовлетворять ее выпускник. Все эти стандарты многократно обсуждались, проверялись… Важно, что разработка их проходила в процессе конкурса, который продолжался три года.
В проекте закона, который готовится к публикации, четко указаны образовательные области, которые должны присутствовать в учебных планах каждой школы, имеющей государственную аккредитацию. В начальном образовании – это русский язык как государственный и как родной, искусство, математика, окружающий мир, трудовое обучение, физкультура. В основном общем образовании – это русский язык как государственный и как родной, литература, биология, география, информатика, искусство, история, математика, обществознание, технология, физика и астрономия, физкультура, химия, иностранный язык.
Еще раз обращаем внимание на то, что речь идет о том, чего не может не быть в школе. И если есть желание иметь иностранный язык в начальной школе или изучать более глубоко информатику, или ввести иные, не предусмотренные стандартом курсы, то, пожалуйста, – для этого существует школьный компонент. В начальной школе он – чуть более 16%; в основной – чуть более 11%. Напомним, что речь идет о школе (до IХ класса включительно), которая еще не является дифференцированной, но обязательная для всех. В старшей школе доля школьного компонента значительно возрастет в связи с профильностью, дифференциацией и необходимостью наиболее полного учета склонностей ребят.
Интересно, что ни в одном из полученных отзывов на проект закона от почти половины субъектов Российской Федерации заложенные пропорции не критиковались. Напротив. Везде звучала озабоченность тем, как удержать наше образование от разделения на “удельные княжества”, от автономии и индивидуализма, которые делают невозможным сотрудничество, а стало быть, и целостность нашей Родины.
Кого сегодня может не устраивать такой закон? Ясно кого – всех тех, кто даже на нищем образовании уже успел “нагреть руки” и продолжает это делать ввиду отсутствия какой-либо законодательной базы. Зато такой закон нужен тем, кто честно работает, тем, кто действительно озабочен появлением огромного числа “говорящих животных” (М.Хайдеггер). Не только на улицах и в местах общественных, но и во власти, от самой первой до четвертой.
Этот закон будет, в отличие от многих других, работающим законом. Потому что в нем содержатся нормы прямого действия. Есть даже глава “Контроль исполнения Государственного образовательного стандарта”, в которой помещены две статьи: “Защита обучающихся от некачественного образования” и “Защита педагогических работников от необъективной оценки их труда”.
Как известно, существуют четыре вида реформ: реформа-корректировка, реформа-модернизация, структурная реформа, глобальная реформа. Две последние противопоказаны системе образования, а последняя противопоказана категорически. И если кто-то хочет таких реформ в образовании, то пусть последует совету Ницше и поищет страну, которую не жалко. Реформы в образовании не для профессиональных революционеров. Это больше похоже на работу агронома: надо знать, что ты хочешь вырастить, правильно отобрать посевной материал и взращивать, регулярно пропалывая сорняки. Это долгая, кропотливая и, честно говоря, нудная работа. Ее лучше оставить профессионалам и доверять им. Пока еще сохранились.
Если пойдем другим путем, то точно получим ситуацию, прекрасно описанную Е.Князевым: “…в образовании Лысенко в конце ХХ века в очередной раз побеждает академика Вавилова…” И далее он добавляет словами крупнейшего психиатра Крепилина о нынешних реформаторах: “В спокойные времена мы их лечим, а в неспокойные они нами командуют”.
Законопроект был представлен более полутора лет назад. За истекшее время положение в образовании еще более ухудшилось, и это знают все. Но у нас еще есть шанс потрудиться в “спокойные времена”, когда пациенты вернутся в палаты, а наш министр образования будет точно знать, что проходят школьники его страны по математике в 11.25. Не по Гринвичу, а во всех семи часовых поясах России. И при этом люди будут так же свободны, демократичны и горды своей страной, как граждане страны, угадать название которой мы предложили в начале статьи.
Эта страна – Франция. Еще ее называют столицей демократии.
Михаил РЫЖАКОВ,
заместитель директора ИОСО РАО
Зарубежный опыт
Американская федерация учителей выпустила четвертый ежегодный отчет о совершенствовании школьных стандартов. В этом году в документе впервые анализируются стандарты каждого штата по ключевым предметам (по английскому языку, математике, естествознанию и социальным наукам) на трех уровнях: начальной, средней и старшей школы. В целом, по мнению президента АФТ Сандры Фельдман, штаты движутся в правильном направлении, делая свои стандарты более жесткими.
Во многих штатах стараются мотивировать учащихся осваивать больше знаний, чем для достижения минимального стандарта. 16 штатов выдают дипломы особого образца таким учащимся, 6 из них предоставляют им привилегии при поступлении в колледж, получении стипендий и т.д.
В то же время штаты испытывают большие трудности со стандартами по гуманитарным предметам. В частности, стандарты по социальным наукам только пяти штатов отвечают критериям АФТ; в 21 штате неудачно сформулированы требования к ученикам элементарной школы по английскому языку.
В конце 1997 г. мы ознакомились с законопроектом и прилагаемым к нему проектом стандартов. Широкая педагогическая общественность такой возможности не получила. Между тем переработка конкурсного варианта стандартов по некоторым образовательным областям (например, истории) столь существенна, что не позволяет считать новый проект простой коррекцией конкурсного.
Думский проект стандартов обсуждался в клубе директоров московских школ, и оценка была однозначно негативной. Мы подготовили сжатый перечень основных недостатков проекта, а также высказали предложения по их устранению. Вот некоторые из них.
Законодательное закрепление состава обязательных предметов и числа часов, которое следует отводить на изучение конкретного предмета в неделю в данном классе, противоречит ст. 32, пп. 1, 2-15 Закона РФ “Об образовании” (право образовательного учреждения на самостоятельное осуществление образовательного процесса), а также ст.4, п.2 и ст. 19, п. 4 настоящего законопроекта (право образовательного учреждения и педагогического работника на самостоятельный выбор форм и методов обучения).
Мы предлагаем исключить базисные планы из законопроекта, оставив в нем лишь сроки обучения, набор обязательных предметных областей и суммарное минимальное время, которое должно отводиться на изучение каждой области.
Как минимум законопроект должен обеспечить право образовательного учреждения перераспределять часы между классами и неделями.
В предлагаемый законопроектом федеральный набор обязательных образовательных областей (их двенадцать) не включены “Литература” и “Иностранный язык”. Сомнительно решение зафиксировать в законе в качестве основного и единственного стандарт по русскому языку как государственному. Этот вариант пригоден лишь для 10% российских школ (с нерусским языком обучения).
Федеральный компонент занимает в базисном плане 75% учебного времени. На самом деле, учитывая необходимость преподавания русского языка в нормальном объеме и явную недогруженность, скажем, иностранного языка (2 часа в неделю), цифры окажутся существенно выше. Фактически это предопределяет тотальный контроль над школой на федеральном уровне.
Мы предлагаем сократить число обязательных образовательных областей. Предусмотреть два варианта стандарта по русскому языку – для образовательных учреждений с русским и нерусским языком обучения. Ограничить федеральный компонент стандарта образовательными областями “Русский язык”, “Математика”, “Естествознание”, “Обществознание”, передав остальные в компетенцию регионов.
Как минимум, учитывая значительную национальную и региональную специфику в содержании таких областей, как “Искусство”, “Технология”, “Физическая культура”, а также явное несовершенство стандартов по искусству и литературе, хотя бы на первом этапе внедрения стандартов следует ограничиться указанными выше областями.
Состав обязательного минимума содержания образования, предложенный в законопроекте, недопустимо перегружен, что сокращает региональный и сводит к нулю школьный компоненты и таким образом делает декларативным требование многообразия школ.
Обязательный минимум содержания образования представляет собой то содержание, которое предлагается преподавать, а не то, которое должно быть усвоено. К тому же указанный подход никак не заявлен в законопроекте, что порождает традиционное восприятие минимума как материала обязательного усвоения. Это неминуемо приведет к заметной перегрузке детей даже по сравнению с сегодняшними программами. (Статью Виктора Фирсова о “минимумах” и “максимумах” см. в ? 29 “Учительской газеты” за 1998 год).
При этом не фиксируются требования к качеству образования на повышенных уровнях. Таким образом, законопроект не препятствует реализации рецептурных программ, в которых расширенный объем содержания окажется представленным на “троечном” уровне.
Мы предлагаем исключить из обязательного минимума материал, не подлежащий обязательному усвоению. Обеспечить возможности усвоения на повышенных уровнях через дополнительное задание требований к уровню предъявления содержания образования.
Как минимум следует включить в законопроект пункт, разъясняющий избранный подход. Курсивом выделить материал обязательного минимума, не подлежащий обязательному усвоению.
Предложенные “Требования к уровню подготовки выпускников” в большинстве своем задают “идеальные” представления о результатах обучения и характеризуют скорее уровень пятерки, нежели тройки (например, требование “прогнозировать изменение политической карты мира под влиянием международных отношений”). На основе таких требований невозможно построить систему измерителей, то есть установить факт освоения школьником стандарта. Таким образом, они не выполняют своей главной функции.
Мы предлагаем требования к качеству подготовки выпускников подразделить на требования к уровню предъявления содержания образования и требования к обязательному уровню усвоения, связать их с обязательным минимумом.
Введение предлагаемых стандартов станет катастрофой для российской школы, поскольку зафиксирует ее сегодняшние недостатки и остановит ее развитие, дискредитирует саму идею стандартов как инструмента управления качеством образования.
Я далек от мысли, что предложенные выше меры по коррекции проекта достаточны для создания качественных стандартов – речь идет скорее о минимизации вреда. И в этом смысле наиболее существенным мне представляется предложение о добровольном принятии школой обязательств стандарта, как это произошло, например, в Москве и Краснодаре. Это позволило бы избавить школы от неизбежной всеобъемлющей лжи о якобы выполнимости нереалистичных стандартов.
По моему мнению, неудача проекта стандартов была с самого начала предопределена грубыми методологическими ошибками, допущенными при их создании. Нельзя разрабатывать стандарты без ясного видения той школы, в которой они будут работать. Школа для всех или школа для элиты? Школа унифицированная или школа многообразная? Школа только обучающая или школа воспитывающая? Школа общемировая или школа российская и русская?
Нельзя разрабатывать стандарты без анализа изменившегося социального заказа. Советская школа обеспечивала высокое качество образования, то есть высокую степень соответствия образования социальному заказу того времени. Изменилась страна – и возникло неизбежное рассогласование традиционных образовательных парадигм и новых потребностей. Это привело к снижению качества образования в России.
Однако движение школы вспять способно лишь увеличить рассогласование. Требование повышения качества образования отнюдь не сводится к сумме пожеланий типа “лучше знать математику” или “лучше знать литературу”. В новых условиях образование все меньше сводится к усвоению “суммы знаний”, а связывается с воспитанием нравственно и духовно развитых, граждански ориентированных, самостоятельных и активных членов современного общества. Это требует пересмотра базового содержания образования, которое призвано стать полем самостоятельного развития каждого, а не громоздким складом транслируемых знаний. Перегрузка объема стандартов блокирует движение школы в этом направлении.
Нельзя чрезмерно затягивать разработку стандартов: проходят годы, а мы, затратив громадные усилия и деньги, по-прежнему не имеем приемлемого их варианта – и выбросить жалко, и носить нельзя. В РАО же, видимо, полагают, что проблема решена, и с энтузиазмом готовят стандарты для двенадцатилетки – по той же схеме.
Как показывает практика создания нормативных документов в области образования, качество кабинетных проектов, подготовленных за шесть месяцев или за шесть лет, существенно не различается – до приемлемого уровня их можно довести только в школе. Однако необходимы специальные процедуры переходного периода, облегчающие использование несовершенных документов и их коррекцию.
Наконец, недопустимо проводить разработку стандартов в обстановке нарушения этических норм и лоббирования частных интересов. Не является, например, честным конкурс, в котором единственному авторскому коллективу предоставляется существенное дополнительное финансирование (при этом разработка стандартов является для него плановым заданием). Есть, однако, и более важный аспект лоббирования. Недопустимо отдавать разработку нового содержания образования исключительно в руки специалистов-предметников, это приводит к его неразумному разбуханию.
Что же делать с проектом? Все на свете должно иметь естественный конец. Сегодня следовало бы на основе анализа всех проектов и с учетом замечаний педагогической общественности четко определить направления переработки проекта стандартов. Эта работа не может быть передоверена авторам проекта.
Что касается собственно законопроекта, я глубоко убежден, что он не должен включать в себя сами стандарты, но только рамочные положения об их назначении, разработке, принятии, внедрении и использовании. Эти положения должны быть приняты на основе действительно широкого общественного, а не ведомственного или кулуарного думского обсуждения.
Виктор ФИРСОВ,
президент общества
“Образование для всех”
В январе в школах Самары началось брожение. По городу поползли слухи о сокращении часов гуманитарного цикла, и расценивалось это как очередная диверсия из-за бугра. Закваской же послужил проект федерального закона о стандарте, разработанный в недрах РАО под руководством академика В.С.Леднева.
По инициативе народных депутатов прошло его обсуждение в нескольких городах РФ, в том числе и в Самаре.
Около полутора тысяч самарских педагогов приняли участие в работе предметных комиссий, выработавших замечания и предложения к законопроекту. Собран огромный аналитический материал, который срочно передается в Госдуму. Проблема принятия закона так захватила педагогов, что вскоре в Самаре состоится вузовская научно-практическая конференция по итогам обсуждения этого проекта с привлечением депутатов Госдумы.
Что особенно не устраивает учителей в предложенном проекте? То, что мировоззренческие предметы – литература, история, русский язык – низводятся до факультативов. Словесники записали в протоколе: “Данный проект более приемлем для национальных школ, где русский язык изучается как иностранный. В разделе “Цели образовательной области” на первое место выдвинуто овладение навыками культуры поведения и общение, а не практическая грамотность учащихся”.
Свое мнение высказала зав. кафедрой русского языка Самарского госуниверситета Н. Илюхина: “Нельзя согласиться с тем, что на изучение русского языка в федеральном базисном плане отводится 3 часа в неделю. А поскольку вводятся 2 новых содержательных направления – коммуникативное и культурологическое, – то требуется существенное увеличение часов”.
Принципиальное возражение вызвала попытка разрушить сложившуюся в традиционной практике изучения русского языка целостную систему морфологии, занимающую в ней центральное место. И было высказано единодушное мнение, что “возлагать на региональные органы власти определение объема часов на изучение русского языка и литературы нецелесообразно”.
Историки требуют восстановить линейную систему обучения и отойти от синхронного изучения материала; персонифицировать историю. Доктор исторических наук, профессор Самарского госуниверситета Б. Козенко считает, что “стандарты составлены по странному принципу соединения всех историй в одну. Получилось нестройное, лишенное сквозной нити нагромождение событий и явлений. К тому же они лишены конкретики, слишком общи и “безлюдны”.
По поводу математики копий ломалось меньше. Учителя высказали в том числе и такое предложение: “Необходима законодательная гарантия того, что на изучение математики будет отведено не менее пяти часов в неделю для обеспечения выработки навыков”.
Нашли несообразности в проекте и учителя иностранных языков. По их мнению, “недопустимо уменьшение количества часов от 540 до 340 при сохранении требований к выпускнику на том же уровне”. Кроме того, они отметили, что отсутствуют критерии уровня обученности, не скорректирована стилистика.
Полярными оказались суждения о стандарте в образовательной области “физика” педагогов средних и альтернативных школ. Если первые стандарты в принципе одобрили, то вторые сочли нецелесообразным его дорабатывать, мотивируя это тем, что “по данному стандарту можно преподавать только в тех классах, где данные вопросы в какой-то степени изучены”.
Директор лицея философии планетарного гуманизма Л. Леонтьева выразила, по сути, всеобщую тревогу о том, что уверенности у педагогов в повышении качества образования новый федеральный закон не дает, ибо он не создает условий для осуществления прав граждан на достойное образование, в том числе и вариативное. В этом просматривается социальный заказ на средний уровень образования. Точнее сказать, на очень средний. Потому учителя в недоумении: кому это надо?
Галина СЮНЬКОВА СЮНЬКОВА
Выбор читателей
Комментарии