В гости к Шолохову не бывает опозданий. ​Записки Виктора Болотова

А вы верите в то, что как только сочинение вернется в школу обязательным выпускным экзаменом, наши дети тут же кинутся к книжным полкам за Толстым, Горьким и Платоновым? Я вот не верю. Потому как проблема чтения вовсе не в форме учета и контроля, а в том скорее, что большая часть произведений школьного курса литературы находится за пределами психологического возраста детей и подростков.

Я не мог в школе читать Достоевского. Мне после этого хотелось руки помыть. Прошли годы, прежде чем я понял, о чем он писал на самом деле. Мое же детство было наполнено совсем другими книгами. За моим чтением следила мама, постоянно подбрасывая то, что, по ее мнению, может по-настоящему увлечь мальчишку, помешанного на скалолазании и водном туризме: Фенимора Купера сменил Джек Лондон,  затем появились Харпер Ли, Хемингуэй. Отец был военным, потому я много читал о войне: Астафьева, Некрасова. Манили приключения, далекие неведомые земли, несгибаемые характеры, но всего этого не было в школьной программе. В классе нам предлагали «потрошить» книги, искать в них «положительные и отрицательные образы», «темы и идеи». Меня от этого, честно скажу, мутило…Выпускное сочинение не вернет книге читателя. Вспомните 90-е годы, когда прилавки наводнили сборники «100 лучших сочинений». С их помощью если не на пятерку, то уж на четверку все точно можно было сдать, ни разу не заглянув в первоисточник. Угадать примерную тему труда не составляло: в экзаменационные списки всегда попадали произведения писателей-юбиляров, что-то связанное с важными государственными датами. Выучи наизусть пару кем-то другим написанных текстов, а  еще лучше  напиши шпаргалки – и ты готов. Только при чем тут литература? И неужели вы думаете, что на сочинениях не будет тех же проблем с мобильными, какие существуют на ЕГЭ? Да тут все еще проще. Вставил наушник в ухо  и пиши себе спокойно под диктовку. Выход, на мой взгляд, один: надо коренным образом менять содержание школьного курса литературы. Но тут сразу вспоминается смертельная битва, разгоревшаяся между словесниками при подготовке стандартов 2004 года. Никак не могли тогда договориться, кого же оставить в программе – Шолохова или Пастернака. А какие спекуляции начались, как только были опубликованы примерные программы по литературе: почему того выкинули, а этого вставили?! Поэтому понимаю: прежде чем что-то изменится, еще много копий будет сломано. Какие примеры существуют в мировой практике,  не одни мы ведь страдаем от того, что дети не читают? Берется крупное произведение, сравнимое по масштабу и значимости с той же «Войной и миром». И детально, подробно изучается в течение полугода. Потом пишутся инсценировки отдельных глав, ставятся спектакли – это и есть защита проекта. При этом учитель постоянно говорит с детьми о том, как они понимают все происходящее на книжных страницах, о чем это вообще написано….Если бы у меня спросили, что оставить в программе – «Тихий Дон» или «Доктора Живаго», я бы не смог ответить. Потому что хорошо бы прочитать и то и другое. Только не в школе, а чуть позже, когда будет готова душевная почва, куда этим зернам падать. Прочитать, чтобы открыть в собственном сердце некие заветные, неведомые доселе тайники, чтобы задуматься всерьез, а зачем вообще пришел я на эту землю. А вовсе не для того, чтобы потом сдавать экзамен или писать сочинение.  NB! Виктор Александрович БОЛОТОВ, научный руководитель Центра мониторинга качества образования НИУ ВШЭ, президент Евразийской ассоциации оценки качества образования, профессор, академик РАО.