Утиная охота

Олег Щербачков – сварщик высокого класса, мастер производственного обучения Мирнинского регионального технического колледжа – по национальности юкагир. Родом из легендарного Русского Устья – поселка в Северной Якутии на реке Индигирке, в котором русские живут еще со времен Ивана Грозного, сохраняя почти в нетронутости язык и обычаи старой Руси.

Видимо, он из тех Щербачковых, которые славились среди русско-устьинцев острой памятью, не менее острым взором и умением великолепно ориентироваться в тайге. Егорчан Щербачков, например, был непревзойденным рассказчиком, а Василий обладал таким тонким зрением, что мог заметить оленя-важенку на расстоянии больше километра и в любой буран правильно определял свое местонахождение и направление, как быстрее добраться до жилья.

Олег, видимо, не чистый юкагир – с русской кровью. Мужчины Русского Устья традиционно с ХVII века вступали в брак с “прекрасными юкагирками”, как было писано в челобитных. Олег вот тоже способностями не обделен, но в непривычном, в не сродном жителю Севера ремесле.

Юкагиры издревле оленеводы-кочевники, соответственно под это занятие и природа трудилась над организмом аборигенов. Где-то читал, что организм негра отличается от организма белого человека почти по ста позициям. Есть свои особенности и в устройстве организма, и в психологии у коренных жителей Севера. Например, у якутов, юкагиров, чукчей, у представителей других северных народов по-особому устроены легкие, сильно развиты крестцово-поясничные мышцы – у аборигенов много работ, связанных с перетаскиванием, перетягиванием. А пьянеют они быстро оттого, что их печень по своей природе плохо расщепляет алкоголь.

Природа, тундра для местного жителя – живая. Поэтому для него насилие над природой не укладывается в сознание. Якут, юкагир разведет костер в лесу в строго определенном месте. Да что костер – для отправления естественных надобностей есть в тайге, в тундре определенные места.

Абориген к природе относится трепетно, как к святыне. Для него вскрыть землю, например, то же самое, что для православного разбить икону.

И с техникой – то есть с неживым – у него свои отношения. Машину, например, он водит прекрасно, особенно по зимнику, по тундровому бездорожью, где и отменный русский водитель даст маху… Заглохнет мотор в трескучий мороз вдалеке от жилья – ему не страшно, найдет способы согреться. А вот у русского его собрата в такой ситуации шансов выжить гораздо меньше.

Замечу, что этот связанный с национальными природными особенностями вопрос глубоко изучается в Департаменте начального и среднего профессионального образования Республики Саха (Якутия). В частности при разработке некоторых направлений национально-регионального компонента. Сегодня в этом образовательном звене Якутии готовят сварщиков и автомехаников с умением работать при низких температурах – до минус пятидесяти.

Но вновь возвращаюсь к Олегу Щербачкову. Много ли под его началом подростков – представителей коренных народностей? Всегда несколько человек. В этой группе – четыре мальчика-якута. Как, по сравнению с русскими ребятами, осваивают азы профессий? Быстрее схватывают. В чем их преимущество? Понимают “руками”, то есть в теории часто отстают от своих русских сверстников, а как доходит дело до практических занятий, не только быстро их догоняют, но частенько и опережают, выходя на более высокий разряд.

У сварщика, впрочем, как и у представителей других профессий – выпускников Мирнинского регионального технического колледжа, – работа особая. В колледже готовят специалистов среднего звена для алмазодобывающей промышленности.

Мне довелось видеть работу сварщиков на обогатительной фабрике ? 3, куда поступает алмазосодержащая руда непосредственно с мирнинского месторождения алмазов – трубки “Мир”, этой гигантской почти четырехсотметровой земляной воронки, по серпантину дорог которой днем и ночью нисходят в ад и восходят в мир БелАЗы.

…Шел плановый капитальный ремонт одной из мельниц – специального механизма для измельчения скрывающей алмазы породы. Внутри этого металлического яйца, где проходит сходный с библейским (отделение пшеницы от плевел) процесс отделения алмазов от породы, находиться было, мягко говоря, не очень уютно. К слову замечу, что в одной тонне руды содержится всего 5 каратов (1 грамм) – алмазов.

На фабрике в основном работают русские. Но есть и якуты – в чем я мог удостовериться в фабричных цехах. Их единицы, но каждый из них специалист высокого класса, по словам заместителя главного инженера Александра Кугушева.

В колледж ежегодно поступают больше тридцати подростков-якутов. Оканчивают же его и работают по специальности в компании “Алмазы России-Саха” шесть-восемь человек. Уже после года учебы происходит большой отсев. Ребята, не выдерживая непривычной для них жизни промышленного города, возвращаются в родные улусы.

Почему это происходит? Этот вопрос был задан мной директору колледжа. Владимир Михайлович Винерский – человек оригинального ума, с тонким юмором. В Мирном больше двадцати лет. По специальности – геолог. В свое время предпочел загранкомандировке в Ирак суровые будни небольшого северного городка. Север в то время спас от нужды. А в последние годы одной из его любимых стала шутка о мирнинском месторождении как о “яме, в которой все мы сидим”.

– На Аляске не доводилось бывать? На Чукотке только? Ну, немного не добрались до русской Америки. Вы знаете, там зверь до сих пор непуганый – девственные места. Лоси спокойно ходят по дорогам. На улицах Анкориджа нередко можно встретить стаи диких гусей. Охота на Аляске строго запрещена – только по лицензии. Американские же эскимосы добывают зверя и рыбу без лицензии – для себя, для собственного пропитания. Почему? Да потому что добывают-то на своей земле.

Интересно, что каждый из аборигенов ежемесячно получает от государства по 300 долларов за то, что оно использует аляскинские недра и природу для своих нужд, – добывает нефть, бьет зверя. Естественная среда обитания американских эскимосов не нарушена. Они продолжают заниматься привычными для их природы вещами – охотой, оленеводством, рыбной ловлей. Чуть ли не у каждого – автомобиль с прицепом, мотонарты.

А что наше государство? Как оно относится к природе Севера? Бездумно. Приведу только один пример о том, какой трагедией обернулось нарушение традиционных путей миграции животных для оленьего стада. Непреодолимым препятствием стала нитка нового газопровода. Около тридцати тысяч оленей погибло у трубы – не смогли перепрыгнуть. Сегодня доподлинно известно, что территория Якутии, в частности Вилюйский регион, регулярно использовалась как полигон для сбрасывания вторых ступеней ракетоносителей. Добыча алмазов тоже не пошла на пользу природе. Правда, с 1993 года акционерная компания “Алмазы России-Саха” ежегодно перечисляет два процента своей прибыли “алмазным” улусам. По данным местных экологов – их готовят в Верхневилюйском ПТУ ? 10, – из 26 видов ценных рыб в реке Вилюй исчезли 11 видов. Стало меньше лося, дикого северного оленя, песца, ондатры, зайца-беляка.

Ситуация складывается таким образом, что природа скоро не сможет прокормить живущего от нее человека – оленевода, охотника, рыболова.

Волей-неволей ему придется мириться с ситуацией и идти в промышленное производство. Но готов ли он к этому шагу – к смене среды обитания и получению промышленной профессии? Однозначно – нет.

Якут в алмазном карьере беспомощен, впрочем, как и русский в тайге. Якуту не всегда по силам справиться даже с не очень сложной технической задачей, но кто, кроме него, так мягко умертвит оленя, что животное и не поймет, что с ним произошло, так искусно разделает тушу, что не прольет и капли крови?

Якут по своей генной природе привык к свободе, а на фабрике четырехсменная работа – от звонка до звонка. Он привык к работе в одиночестве: он и олени, он и тайга, а на производстве – бригада. У него свой веками выработанный ритм, мгновенно изменить его, значит, погубить себя. В мае, когда подходит время утиной охоты, или в ноябре, когда традиционно идут на сохатого, якуту не до прииска, не до алмазов. Голова болит – стук сердца в висках отдается. И подобное состояние испытывает каждый из коренных жителей – будь он рядовой рабочий, будь он руководящий работник. Тундра зовет!

Отбор в наш колледж по улусам проводится примерно таким образом. “Хочешь быть обогатителем?” – “А что это?” – “Богатым будешь!” – “Разве не хочу?”.

Если государство не имеет возможности дотировать коренное население, то пусть помогает постепенно, плавно входить в индустриальный мир.

Якут – дитя природы. Он любит ее, не боится ее. Во что играют наши учащиеся-якуты? Зайдите в общежитие. Парням по 16-17 лет, скоро в армию, а они оленей и лошадок из пластилина лепят. Их сознание – в природе, в тайге, в тундре. Индустриальный мир слишком далек от них. Вводить в него надо с раннего детства. Но разве кто всерьез задумывался над такими вещами, как эволюция мышления? Вот, по-моему, настоящая задача для психологов, педагогов, для живого, практического развития этнопедагогики – становление профессиональной национальной школы.

Ножницы китайских девушек

Цветок этнопедагогики – в лепестках фольклора. Мир якутского народного слова своеобразен. Сколько тонкой поэзии, например, в загадках о кузнечиках: “Шум – перезвон ножниц китайских девушек слышится”, о северном сиянии: “Говорят, в необъятном озере-океане рыба играет-плещется”. Сколько скрытой резервной мощи в строках эпоса “Нюргун Боотур Стремительный”: “Здесь чешуйчатый бор подпер облака, здесь громадных гор гряда высока…”, в рядках обрядовой поэзии: “На восьмикрайней, восьмиободной, с раздорами, треволненьями, на прихотливо расцветающей, бескрайне, вольно распростершейся прекрасной изначальной родине в просторе, жизни сотворяющем, в обители широкой радости…”

Этнопедагогика якутов светло-поэтична. А.П.Оконешникова, директор Международного центра исследований проблем национальных школ коренных народов, пишет: “Росинки – это самые маленькие капельки, когда все еще неустойчиво, мягко, податливо. Это наши малыши. Возраст зари – младшие школьники. Они ясные, светлые, так много ждут и так много обещают. Самые сложные вопросы человек задает себе в подростковом возрасте – зачем я? кто я? Мы его называем “возрастом лучины”. Не найдешь верный ответ – сгоришь, как лучина. Жизнь будет продолжаться без того света и тепла, которые нужны человеку для счастья. Солнце в зените – юность. Ярко, красиво, горячо – время, когда пора учиться согревать других”.

Сколько психологического опыта в народных афоризмах: “Родители дали тебе жизнь – волю воспитай сам”, “Боишься плача ребенка – сам заплачешь”, “Найди место среди людей и сядь так, чтобы никто не сказал: “Подвинься”, “Если крикнуть в кувшин, то и кувшин на тебя крикнет”, “Пока сын мал – будь ему воспитателем, когда растет – братом…”

К слову, роль отца в этнопедагогике якутов всегда была особой. Об этом сегодня всерьез вспомнили во многих улусах республики. Учрежден национальный праздник – День отца. В школе ? 2 города Вилюйска, например, организован клуб отцов. Неподдельный интерес у глав семейств вызвала лекция о воспитании детей на Аляске.

…Якут по своей природе – наблюдатель, созерцатель, поэт. Для него тундра не однообразная пустыня, а живой разноликий организм. “Говорят, он многочисленнее всего, да не прочнее всех” – это загадка о снеге. И снег для якута тоже не одинаковый. И слова для него в языке разные: “хаар” – это просто снег; для снега, что лежит на ветках, существует другое слово, для снега с льдинками-кристалликами – третье, для свежевыпавшего – четвертое.

А мир якутских пословиц и поговорок полон философских прозрений. “Якут перед своим очагом – философ” – говорит одна из пословиц. И не пустое говорит. Вот пословица, вполне отвечающая теме нашего разговора: “Живущий с кузнецом делается кузнецом”. Мальчики-якуты-сварщики овладевают азами профессии быстрее своих русских, более привычных к труду такого рода, сверстников. В чем причина? Каким образом раскрылись в подростках не свойственные их природным задаткам способности? Их наставнику – Олегу Щербачкову – с успехом удалось решить задачу, сколь производственную, столь и этнопедагогическую, отцовскую. Выходит, мысли Винерского о профессиональной национальной школе уже сегодня начинают обретать плоть и кровь в стенах его колледжа.

* * *

Самым ценным среди алмазов считается алмаз “чистой воды” – абсолютно прозрачный минерал в форме восьмиугольника – октаэдра. Интересно, что если его опустить в стакан с водой, то он как бы исчезнет в нем, станет невидимым. Якутия для меня – такой алмаз “чистой воды” в короне Российского государства. Она, как и другие наши окраинные земли – Чукотка, Бурятия, – всегда как бы за кадром в многосерийном фильме о современной России, всегда как бы в положении алмаза высшей пробы в стакане воды – невидима, незамечаема. Но умеющий видеть различит, где просто стакан с водой, где стакан с водой, в которой алмаз.

Александр ФУРСОВ

Якутск – Мирный