Урок веры. Нужен ли он современной школе?

К свидетелям Иеговы двадцатилетнюю Ирину привела бывшая одноклассница – после того как любимый мужчина бросил ее на пороге роддома. Из роддома молодую мать забрали родители. Они же и выносили Артемку гулять – Ирина долго не желала выходить на люди. Только Оксана ее вытащила, как потом оказалось, на собрания секты. Однажды Ирина, вернувшись после проповеди, вдруг стала биться головой о батарею. Отец Николай Владимирович решил было, что она под воздействием наркотиков – зрачки расширены. Но вскоре родители поняли, что дело в другом «опиуме». Мать обнаружила в комнате дочери кипу иеговистской литературы, припрятанной в шифоньер. А подросший Артем после длительных прогулок с мамой вдруг стал рассказывать о… грядущем конце света. Родители пытались поговорить с Ириной, но итогом «воспитания» стало жесткое условие: разгородить трехкомнатную квартиру так, чтобы получилось два жилища. «Непонимающие» бабушка с дедушкой попали в разряд «чужих». Дочь запретила им общаться с внуком. Теперь они могли только наблюдать со стороны за визитами к ней свидетелей Иеговы. Артем, оставаясь ночью один, плакал от страха и стучал в стену дедушки с бабушкой. Старики тоже плакали, но зайти в квартиру не могли…

Досье «УГ»Секта пропагандирует мировоззрение, не совместимое с мировой системой ценностей. Учение в своей сути является деструктивным; в нем наличествуют признаки религиозного фанатизма, порождающего в том числе угрозу человеческим жизням. Кроме того, «иеговисты прямо и агрессивно возбуждают религиозную вражду; пропагандируют нетерпимое отношение ко всем формам международного сотрудничества, целью которых является сохранение мира».Схема проста: жертва хватает наживку и садится на крючок. В качестве наживки, как правило, обещания различных благ, вместо крючка – полное подчинение лидеру, идеологии и дисциплине секты. Попавший в ловушку человек за короткое время превращается в безвольный инструмент удовлетворения амбиций лидера и его ближайшего окружения. Личность жертвы полностью подавляется, разрушаются все ее прежние социальные связи.Духовность – это все же не религия, а нечто большее. На мой взгляд, духовность – это знание. Литературы, истории, культуры своего многоконфессионального народа, а не только своей национальности. И воспитание, разумеется. Но, главное, по-моему, качество духовности – умение думать. Выберу я православие или иудаизм – не важно, в любом случае это будет мой выбор, а не выбор моего ребенка.

Пятая колонна

Сегодня в России насчитывается 402 общины свидетелей Иеговы, которые легально действуют в 72 регионах. Общее число зарегистрированных религиозных организаций за прошлый год возросло почти на треть – до 22 тысяч. Деятельность свидетелей Иеговы в России официально не запрещена. Хотя есть, как минимум, два серьезных документа, на основе которых сделать это не просто можно, но нужно. Результаты религиоведческого исследования, проведенного Тамбовским государственным университетом, и экспертная оценка текстов свидетелей Иеговы, сделанная Ростовским центром судебных экспертиз, доказывают, что у последователей свидетелей Иеговы формируется психологическая зависимость, развиваются пессимизм, тревожность и безысходность. Секта пропагандирует мировоззрение, не совместимое с мировой системой ценностей. Учение в своей сути является деструктивным; в нем наличествуют признаки религиозного фанатизма, порождающего в том числе угрозу человеческим жизням. Кроме того, «иеговисты прямо и агрессивно возбуждают религиозную вражду; пропагандируют нетерпимое отношение ко всем формам международного сотрудничества, целью которых является сохранение мира». И в заключение – «признавая лишь «народ Иеговы» и понуждая членов секты не признавать государственные законы, иеговисты являются сектой антигосударственного характера».

Впрочем, иеговисты в России не одиноки. Миссионерская деятельность иностранных граждан только в Омском регионе активизируется с каждым годом. По данным миграционной службы, в прошлом году Омскую область по религиозным мотивам официально посетили 110 человек. Для сравнения, в 2006-м – 99, в 2005-м – 87, в 2004-м – 55. Большая часть из них не являются представителями традиционных конфессий. Что ищут они в нашей стране? В СМИ стало популярным мнение, что задача сектантов – поставить под сомнение исконную веру, подорвав основы государственности. Только зачем им это, если, по мнению ученых и медиков, сектанты, как правило, пропагандируют мировоззрение, не совместимое с политикой и культурой государства, в котором они проживают, вне всякой зависимости от названия государства? Цель их банальнее и проще. Вот отрывок из проповеди иностранного пастора: «…Мы служим великому Богу, и я имею честь послужить вам словом, словом о пожертвовании. Существуют два рычага воздействия в этом мире – это духовное и физическое. Духовное – наши молитвы. Физическое – это действие, в том числе и действие денег».

– В сектах все направлено на управление людьми, дабы использовать их для наживы, – говорит Лилия Мазурова, психотерапевт, кандидат медицинских наук. – Для получения прибыли широко используются различные технологии запугивания людей – «не сделаешь это, твоей семье будет то-то». Чаще всего под воздействие секты попадают люди, оказавшиеся в трудной жизненной ситуации, молодые, неопытные. Те, кому легко что-то внушить. У меня в практике много случаев, когда дети боялись рассказать своим родителям, что они оказались в секте. Заканчивалось это, как правило, серьезными психическими расстройствами. А реабилитация – невероятно тяжелый процесс.

На это могут уйти годы.

Схема проста: жертва хватает наживку и садится на крючок. В качестве наживки, как правило, обещания различных благ, вместо крючка – полное подчинение лидеру, идеологии и дисциплине секты. Попавший в ловушку человек за короткое время превращается в безвольный инструмент удовлетворения амбиций лидера и его ближайшего окружения. Личность жертвы полностью подавляется, разрушаются все ее прежние социальные связи. Духовный вакуум в душе человека щедро и методично заполняется речами миссионера-вербовщика об «истинной вере», «божественной любви» и «единственной надежде на спасение». У психиатров нет необходимой правовой защиты, чтобы оказывать помощь людям, попавшим под влияние сект и культов. Чтобы помочь, нужно человека из этой секты забрать. А если он не хочет? Но шансов уйти из секты самостоятельно, по словам психотерапевта, у человека практически нет.

Кто вообще считал, сколько у нас в России «обращенных» и «завербованных»? Евгений Волков, доцент Нижегородского госуниверситета, один из ведущих российских психологов, специализирующийся на оценке и исследовании деструктивного влияния культов и сект, приводит такую статистику. В начале 90-х в различные культовые новообразования были вовлечены от трех до пяти миллионов человек. Сегодня в стране действуют до 500 различных сект и псевдорелигиозных организаций. Евгений Волков считает, что к наиболее известным деструктивным культам на территории России можно отнести Церковь Унификации (Мунисты), Церковь Сайентологии (Дианетика, Хаббард-колледжи, Нарконон), Харе Кришна (Международное общество Сознания Кришны), свидетелей Иеговы, Церковь Христа (Бостонская церковь), Лайфспринг (Lifespring), Церковь последнего завета (Виссарион), Шри Чинмой и целый ряд других.

Вера отцов

– Сектанты хотят одного – привлечь к себе внимание. Чтобы как можно больше людей были в их власти, – считает настоятель храма Всех Святых, в земле Сибирской просиявших, протоиерей отец Николай. – Безусловно, вера у сектантов есть, но это не та вера, которая должна быть. И как можно заставить человека веровать? Ведь это будет нарушением всех заповедей Божьих. Если мы русские, то мы должны прежде всего помнить о нашей исторической вере, вере отцов.

Что может противопоставить наша историческая вера влиянию сект и культов? Увы, ищущий духовности в православной церкви находит все тот же страх и теряет все те же деньги. «Соборовать надо больную, а то умрет грешницей, – утешила меня служка Христо-Рождественского собора. – Правда, услуга платная. Вы отцу Аркадию позвоните, договоритесь за сколько». Я не позвонила по двум причинам. Во-первых, служка не ответила мне на главный вопрос: «Те, у кого денег нет, обречены умереть грешниками?». Во-вторых, у батюшки – лицо комсомольского работника и блестящая машина импортного производства. Ладно бы еще отечественного производителя поддерживал. Поскольку в церковь я ходила этой весной почти ежедневно, познакомилась и с хорошими знакомыми батюшек. В частности, с редактором одной из официальных омских газет. «Сделайте нашему дорогому… бесплатно», – указывал один из священников служкам. Интересно, в гости к Богу батюшка этого функционера тоже по блату без очереди отправит? Но сразило меня окончательно объявление в соборе: «За разговоры в храме накажем скорбями и болезнями». Я разговариваю регулярно, потому что прихожу не в том виде, в коем полагается. Нестираный платок, который, плюя на гигиену, выдают на входе, надеваю, а «прокатную» же юбку поверх штанов – ну не могу. Что за маскарад перед лицом Господа? Пошла к священнику:

– Скажите, а кто меня наказывать будет – Бог или вы лично? У вас такса есть какая-то? Например, за пару слов – простуда, а за несколько фраз – уже бронхит?

Батюшка смущенно пробормотал, что это просто цитата(?), объявление снял и через неделю повесил снова. Христо-Рождественский собор в народе зовут губернаторским, ибо строили его по инициативе губернатора Омской области и на его же деньги. Сюда любят привозить всяческих высоких гостей омского правительства. Так что кадры там наверняка подбирались лучшие – все же лицо города. Понятно, что вера – это не только церковь, но церковь – лицо веры. Лицо печальное, потому счастливые люди в православные храмы не ходят.

По Достоевскому

Знаете ли вы, мне в церкви объяснили, что неправильно совершенные обряды, в том числе не так зажженные свечи, ведут к несчастьям?

Так что, наверное, надо, чтобы наших детей в школах учили правильно зажигать свечи. Хотя факультатив «Основы православной культуры», который введен уже во многих школах Омской области, этим не ограничивается. Вера Николаевна Жидкова, учитель начальных классов черлакской средней школы №2, рассказывает детям о добре и зле, о десяти заповедях Христа, знакомит с церковнославянской азбукой. Школьники знают все библейские притчи, как вести себя в храме, как обратиться к батюшке, умеют отличить икону от картины. Еще они учатся печь куличи, пляшут, поют, рисуют. В общем, на факультативе интересно. И все бы ничего, если бы Минобрнауки не пугало планами сделать предмет «Духовно-нравственная культура» обязательным! Образование у нас светское, церковь от государства отделена, но это мелочи, видимо. Предметом предусмотрено изучение основ четырех религий: православия, ислама, иудаизма, буддизма, но только одного, по выбору.

Родители большинством голосов выберут, разумеется, веру отцов. Догадываюсь, какую. А для меня это непосильная задача, ибо с отцами и праотцами полная сумятица. Папа – атеист, мама – православная коммунистка, бабушка иконы вешает, но Ярилу поминает и заговоры шепчет. Помогают, кстати. Среди праотцов затесались татары, евреи, мадьяры, цыгане и даже парочка незаконных – граждан абсолютно неизвестной национальности. Может, я должна вообще буддизм выбрать? И с моей дочерью, русской по паспорту, будет заниматься отдельный учитель? Хотя очень сомневаюсь, что отдельный учитель будет заниматься даже с четырьмя татарами из параллели вторых классов. Где они его возьмут? Не говоря уже про знатока буддизма. Нам обещают, что если родители будут возражать против изучения детьми любой из четырех религий, им предложат пройти общий курс религиоведения или этику. Это дело другое, но ведь нужно, чтобы таких родителей было много! И чтобы в школе нашелся знаток всех религий. А Федор Михайлович Достоевский давно объяснил, что русский человек – православный человек. Лично я бы лучше изучала основы православия на литературе – по книгам того же Федора Михайловича. А биографию его я читать бы детям не стала, особенно тот момент, когда писатель бросил беременную жену корчиться в родильных схватках, а сам отправился играть в рулетку, и вера его не остановила.

Смею считать, что русский народ никогда не был фанатично религиозным, иначе не придумал бы поговорку: «На Бога надейся, да сам не плошай». Духовность – это все же не религия, а нечто большее. На мой взгляд, духовность – это знание. Литературы, истории, культуры своего многоконфессионального народа, а не только своей национальности. И воспитание, разумеется. Но, главное, по-моему, качество духовности – умение думать. Выберу я православие или иудаизм – не важно, в любом случае это будет мой выбор, а не выбор моего ребенка. Со времен крещения Руси жизнь несколько изменилась, и хочется, чтобы наши дети были думающими, свободными людьми, имеющими право выбирать свой путь. Кажется, именно на это направлено современное российское образование? Религия, если оставить в покое непонятное слово «духовность», – набор правил и догм, и думать она не учит. А человеку внушаемому правила и догмы достаточно легко заменить на другие, если за дело возьмется более авторитетный человек, чем учитель. Так говорят психиатры.

«Основы изучения религий» собираются ввести в школах, дабы оградить детей от ухода в секты. Но поможет ли этот метод обработки неокрепших душ?