“УГ” -75

“УГ” в моей судьбе

А директор молчал…

Когда тридцать три года назад я появился на свет, первые шаги мне помогла сделать “Учительская”. И потому свою судьбу я неразрывно связываю с газетой.

Я школьный музей Великой Отечественной войны. Родился и вырос в английской спецшколе ?34 города Москвы. Мои родители – учитель истории Клавдия Дмитриевна Яровая и директор Константин Семенович Ломанов.

Как я появился? Клавдия Дмитриевна рассказывает, что к этому ее побудили скептические улыбки и “пустые глаза” учеников, с равнодушием говоривших о страшной войне, которую недавно пережила страна. А ведь она заглянула в каждую семью, посеяв там боль и слезы. Нужно было что-то сделать, чтобы ребята захотели узнать, о чем думали и что чувствовали их родные в то военное время, убедить их в том, что война никогда не должна повториться.

Первыми моими экспонатами были оплавленные стекло и кирпич, которые привезла Клавдия Дмитриевна с раскопок Брестской крепости. В сентябре 1964 года она обошла все классы, рассказала об увиденном в Белоруссии и предложила создать музей Великой Отечественной войны. Ученики откликнулись на призыв, и началось что-то невообразимое. Днем и ночью Клавдии Дмитриевне приносили новые экспонаты для будущего музея. Взрослые и дети несли оружие, документы, плакаты, газеты, ордена, медали, штыки, мины – подлинники времен войны. Их было столько, что они заняли все парты, стулья, окна и… пол. Константин Семенович долго ходил вдоль парт и … молчал. А ребята с затаенным дыханием ждали : “Что же скажет директор?” Намного позже он признался, что никак не мог справиться с волнением от увиденного: “Как будто бы сам побывал на войне”.

А потом у меня появилось первое помещение, и перед моими друзьями встала новая проблема – как оформить музей. Они разделились на несколько групп. Одна связалась с рядом известных московских музеев, в том числе с Центральным музеем Вооруженных Сил СССР, и расспросила специалистов, как лучше расположить материал о войне. Другая советовалась с художниками, как лучше его оформить. Третья занялась изготовлением и ремонтом стендов и витрин. 7 мая 1965 года я был официально открыт. В музее стали проводить экскурсии на русском, английском и немецком языках, организовывать тематические встречи, а старшеклассники начали читать лекции и писать рефераты, используя подлинные документы военных лет. Мои друзья ездили на экскурсии по местам боев и привозили все новые и новые экспонаты.

О школьном музее стали говорить и писать. Корреспондент “Учительской” И.Скляр побывала у меня в гостях в 1966 году. В декабре “УГ” рассказала своим читателям, как “прошлое приходит к потомкам”. “Музей – это не детская забава, а большое, серьезное дело”, – писала журналист газеты, размышляя о военно-патриотическом воспитании школьников. А я гордился, что меня хвалят и награждают грамотами Совета ветеранов войны, Мосгороно и райисполкома, но твердо знал, что моя задача еще не выполнена, ведь в школу каждый год приходят новые ребята. Им сложнее, чем моим прошлым посетителям, представлять себя защитниками Брестской крепости или участниками Курской битвы, комсомольцами или пионерами военных лет, участниками партизанского движения или движения Сопротивления в лагерях смерти. Но я обязательно предлагаю им побывать в городах-героях, пройти боевые маршруты вместе с 1-м Минским гвардейским истребительным корпусом и познать вкус Великой Победы. Я очень рад, что они приходят, что им это интересно и по сей день.

Сколько гостей побывало здесь за прошедшие годы – из Москвы и Подмосковья, Куйбышева и Симферополя, Саратова и Хабаровска, Ташкента и Гурзуфа, Минска и Могилева. Много приятных слов написали на страницах книги отзывов представители делегаций из США и Канады, Великобритании и ФРГ, Японии и Чили, Перу и Гондураса, Никарагуа и Уругвая, ГДР и Вьетнама, Кореи и Кубы.

В конце семидесятых, когда из районного музея Ворошилова было похищено боевое оружие и выстрелы из него раздались в городе, местная милиция заставила утопить все наши ружья, штыки и сабли. Так мы лишились многих самых ценных наших экспонатов…

Когда Клавдия Дмитриевна ушла на пенсию, в моей жизни настала черная полоса: почти три года обо мне никто не вспоминал. Хотя нет, вспоминали, но как: то помещение хотели отобрать, то вообще выкинуть на свалку.

Спасло меня 50-летие Победы, когда в школе проводилась подготовка к юбилею, и 17 апреля 1995 года я родился заново. Я вновь стал нужен, а главное, в школу вернулась моя любимая и обожаемая Клавдия Дмитриевна. Меня почистили, помыли, в общем, привели в полный порядок. А потом в моих стенах вновь появились маленькие любознательные ребята.

Но самые мои дорогие друзья – это ветераны. С годами их все меньше приходит в мои стены. В их воспоминаниях всегда звучат военные песни и стихи, один рассказчик сменяет другого, а я ощущаю запах партизанских костров, слышу взрывы снарядов, закрываю своим телом фашистский дзот, делаю снаряды для фронта, беру “языка”, горю в танке и мечтаю, мечтаю о мире!

Искренне ваш, Музей Великой Отечественной войны школы ?1210 (бывшей английской спецшколы ? 34) г. Москвы. Записала Светлана КАЗЕНОВА

P.S. В 1997 году музей наконец получил сертификат и статус “Школьного музея”.