Учить самому или не учить?

На самом деле первый и ключевой вопрос: учить самому или нет? «Я лучше знаю, как объяснить материал своему ребенку, чтобы он усвоил все в полном объеме» – так рассуждают некоторые педагоги. Но иногда это «лучше» возвращается позднее с багажом психологических и социальных проблем…

В основном учителя предпочитают отдавать своих детей в другие классы, иногда – в другие школы. В основе такого решения – множество причин. И в первую очередь это осознание того факта, что оставаться только учителем и не быть мамой/папой в классе практически невозможно.
У большинства учеников, которые попали в классы к родителям, альтернативы не было: одна параллель в школе и отсутствие возможности пойти в другую школу. Но порой играет свою роль и ультимативное нежелание самого первоклас­сника взаимодействовать с другими взрослыми людьми.

Нина Боярская, учитель русского языка и литературы школы №5 Пушкино (Московская область), вспоминает: «В начальной школе я учила дочь. Она заупрямилась, не пошла к коллеге. Я ее взяла в свой класс – потом разберемся. Когда наступило «потом», она устроила истерику: «Я никуда не пойду». Я сразу предупредила, что ей мало не покажется, но она осталась. А затем вспоминала, что было тяжело».
В школе дети проходят три периода развития: младший школьный возраст, средний и старший. Когда ребенок приходит в начальную школу, его жизнь меняется: распорядок дня, задачи, интересы и ценности; сам уклад жизни переворачивается с ног на голову. И главное, чему ему приходится учиться, – самостоятельность. Если этот этап упустить в самом начале, на следующих образовательных уровнях возникнут серьезные проблемы.

И вот здесь первый камень преткновения. Иногда в школе разыгрываются в лицах худшие ситуации из анекдотов. Например, «Мой ребенок самый лучший, и пусть об этом узнают все» со всеми вытекающими из этого пятерками – заслуженными и не очень, главными ролями в школьных спектаклях и т. д. Конечно, это крайний случай. Чаще всего в борьбе ролей «заботливый родитель» и «справедливый учитель» побеждает последний, и при таком раскладе у ребенка учителя есть шанс получить другую психологическую травму – от непонимания того, почему мама или папа не могут быть снисходительнее и не ставить двойку или тройку.

«Происходит наложение ролей: мама-учитель, ребенок-ученик. От этого страдают взаимоотношения, так как роль учителя становится доминирующей, – отмечает педагог-психолог семейного образовательного клуба «Просто счастье» (Мытищи, Московская область) Виктория Ряннель. – Редко роли разделяются на справедливого учителя в школе и любящую, принимающую маму дома. В школе, в силу того что учителя зависимы от мнения коллектива, они застревают в роли учителя. Итог – нарушение детско-родительских отношений и невротизация ребенка».

Стремление уравнять своего ребенка с его одноклассниками заканчивается чуть ли не катастрофой, потому что так или иначе это тоже приводит к акцентированию внимания на конкретном ученике. «Если ученик шалит, ты ведешь с ним беседу или придумываешь наказание, – рассуждает Нина Боярская. – К своей дочери я относилась строже. Она до сих пор вспоминает: «Ты меня всегда наказывала и оценки ставила ниже. Даже если сосед по парте дергал меня за косички, все равно обвиняла меня, говорила, что не надо давать повода».

Обучение в классе родителя порой приводит ребенка к развитию комплексов. Родитель знает о каждом его шаге, наблюдает за тем, как складываются его отношения с одноклассниками. В результате после занятий им не о чем поговорить, потому что мама или папа и так знают, какую оценку и по какому предмету он получил. Никаких секретов не остается. К тому же к постоянному надзору постепенно привыкаешь, и начинает казаться, что все проблемы разрешимы, потому что родители рядом и всегда заступятся.

«Мой сын, будучи уже взрослым, один раз сказал мне, чтобы лучше бы не учился в моем классе, потому что, когда пошел в старшую школу, был не уверен в себе. Надеялся, что если что-то забудет, то мама обязательно подскажет или разберет с ним дома, – рассказывает Валентина Бондарева, учитель начальных классов школы №5 Пушкино (Московская область). – Если бы мой ребенок учился в другом классе, у другого учителя, в старшей школе его успеваемость была бы выше, а он был бы увереннее в себе. Вот говорят, что врачи не должны лечить своих родственников. Так и в школе – учителя своих детей учить не должны».

Отношения с одноклассниками у детей учителей складываются в зависимости от поведения педагога в классе. В этот момент дети превращаются в юных Шерлоков и с точностью до мелочей отслеживают взаимодействие преподавателя с собственным ребенком. И не дай бог у них появится хоть один маленький повод усомниться в объективности учителя… Иногда учителям приходится даже занижать оценки своим детям ради спокойствия класса, потому что они к цифрам в дневнике относятся спокойнее других родителей и знают, на что способен их ребенок на самом деле.

«Относились к дочери хорошо, но ребятам было важно, чтобы для всех все было честно, – говорит Нина Боярская. – И двойки я ей ставила. Таблицу не выучила – получила ту оценку, которую заслужила. Для меня она в классе была ученицей. Единственное, чего я боялась, это изменения отношения со стороны ребят, если они подумают, что оценки ей ставят по блату. Я переживу ее четверки и тройки, а вот если ребята отнесутся к ней плохо… Это было бы больнее».

Сложный период для учеников – средняя школа. В это время снова перестраивается система отношений с окружающими – появляются учителя-предметники, с каждым из которых нужно с нуля выстроить взаимодействие. Ребята разделяются на четко сформированные группы с лидерами в каждой, а индивидуалисты остаются за бортом. Нравственное и социальное формирование личности идет полным ходом, а потому поведение подростков нередко меняется от одной крайности до другой. Снижается способность к восприятию информации, внимание концентрируется тяжело, происходят физиологические изменения. Надежда Крупская душевный мир подростка характеризовала так – «психология полуребенка-полувзрослого»: детей он уже перерос, а до взрослого состояния еще предстоит длинный тернистый путь.

В этот переходный период мнение сверстников становится доминирующим в системе ценностей, и все совершаемые поступки соотносятся именно с ним. Ребенок преподавателя, находясь под постоянным надзором, теряет уважение сверстников и нередко оказывается аутсайдером для всех новообразованных групп. Для него эта перспектива выглядит как минимум пугающе. Однако есть и положительные примеры, достигнутые грамотным выстраиванием отношений в школьном коллективе.

«Когда мой старший сын переходил в пятый класс, я вышла из декретного отпуска и согласилась взять его класс, – поделилась опытом Ольга Христофорова, учитель финского языка средней школы №3 Петрозаводска (Республика Карелия). – Итак, он попал ко мне как к классному руководителю. Большинство детей бывали у нас дома с детства, и у нас сложились доверительные отношения. Первое время они путались, называя меня на уроках то «Ольга Викторовна», то «тетя Оля». Для меня не существовало разницы между сыном и ребятами класса. И хвалила, и ругала, и оценивала всех одинаково. А как можно иначе? И у ребят не возникало обид, вопросов, ревности. До сих пор они дружат, общаются. Так же и с младшим сыном. В школе он для меня ученик. Контроля, кроме правил поведения в школе, а они равные для всех учеников, с моей стороны нет и не было. Нельзя нарушать права ребенка. Это его жизнь, общение, ошибки и опыт. Поэтому у нас не было и нет разногласий, обид и непонимания. В школе мы учитель и ученики. Дома – мама и дети. И у нас табу: из дома мы ничего не выносим в школу, из школы – в дом. Уроки дети делают самостоятельно. По предмету я им дома отдельно ничего не объясняю. Контрольные не показываю. Перед глазами стоит пример моего учителя физики Ю.В.Скорикова. Его сын учился со мной в классе. Но отношения не выходили за рамки «учитель – ученик». Это пример для меня на всю жизнь – и по отношению к предмету, и по взаимоотношениям с ребятами».

От автора