Ученых – мало, диссертантов – тьма. По числу остепененных мы впереди планеты всей

Даже на общих собраниях Российской академии образования редко бывает такой кворум, который можно было наблюдать на последнем заседании президиума РАО. Пожалуй, впервые на заседание пришло столько академиков из различных институтов и подразделений. Что же привлекло столь пристальное внимание к этому заседанию президиума? Конечно, тема «О состоянии и путях улучшения качества диссертационных исследований по педагогике и психологии».

Lавид Фельдштейн, возглавляющий экспертный совет ВАК по педагогике и психологии, на заседании президиума РАО был главным докладчиком. Как главе совета и вице-президенту РАО, ему, конечно, общая картина с диссертациями педагогов и психологов видна лучше, чем всем остальным академикам.

Вообще в стране у нас интересная ситуация: количество исследователей в научно-образовательной сфере сократилось за последние семь лет более чем в три раза, а вот количество аспирантов увеличилось с 63317 человек до 146111 человек. Причем половина аспирантов выбрали как область своих интересов общественные и гуманитарные науки. Самое интересное, что количество докторских диссертаций, только утвержденных ВАК, по педагогике возросло со 126 в 1996 году до 214 в 2007 году, а по психологии – с 27 в 1996 году до 46 в 2007 году. Что же касается кандидатских диссертаций, то в 1996 году их было по педагогике 940, а в 2007 году – уже 2654, по психологии соответственно 213 и 784. То есть ученых стало меньше, а диссертантов больше. При этом возникает вопрос, а кто же на самом деле эти диссертанты, если претендуют на звание кандидата и доктора наук?

Естественно предположить, что если бы каждая диссертация была ярким научным трудом или по меньшей мере содержала некую инновационную идею, то отечественная педагогика вкупе с отечественной психологией невероятно обогатила практику. Но такого, к сожалению, не происходит.

Существенный вопрос заключается в том, почему это вдруг сотни людей кинулись защищать диссертации по педагогике и психологии? Давид Фельдштейн в своем докладе перечислил возможные причины. Во-первых, по его мнению, демократические преобразования создали известную свободу для научного творчества практических работников системы образования, повысивших интерес к научному осмыслению своей деятельности. Вторая причина – введение в штаты школ, лицеев, гимназий, колледжей должности заместителя директора по научно-методической работе, организация во многих из этих учреждений специальных кафедр. В-третьих, немалую роль играют материальные стимулы, так как работник средней школы, приобретя искомую ученую степень, получает максимально возможный разряд оплаты труда по Единой тарифной сетке. Наконец, в-четвертых, сама престижность ученой степени.

Но существует еще одна категория диссертантов – это руководители органов управления образованием. Сегодня просто неприлично не иметь ученой степени. Конечно, самим руководителям писать диссертации недосуг, но у них есть возможность получить тексты самым коротким путем – от тех, кто приглашен в консультанты или научные руководители для разработки программ развития региона, города и даже района, материалов для экспериментальной работы и так далее. Эти люди получают деньги за свою научную работу и не могут отказать работодателю, то бишь руководителю органа управления образованием в помощи по написанию диссертации, а иногда и в защите. Не случайно многие чиновники защищают диссертации там, где их «помощники» руководят научными подразделениями. За несколько лет лично я собрала коллекцию диссертаций, защищенных руководителями, это удивительное чтение. Куски диссертаций взяты из программ развития, изобилуют различными таблицами из этих программ и прочих документов. Апробация научных исследований и их результатов лично проведена диссертантом, во что верится с трудом. Так и хочется посмотреть, как какой-то министр образования региона лично руководит экспериментом в подведомственном ему детском садике. Часто руководители ведомств оформляют результаты работы как монографию (тоже, разумеется, не сами, у них на это времени нет) и защищают затем ее как диссертацию. Все перевернуто с ног на голову: не монография появляется после проведения научной работы и защиты диссертации, а наоборот, сначала – монографии, потом – защита диссертации.

Одно хорошо – работы, выполненные наемными научными консультантами, чаще всего качественные, и если не расспрашивать диссертанта о существе дела, то создается впечатление о нем как о неплохом ученом. Та же ситуация и с теми работами, которые выполнены наемными работниками за плату. Тут все предельно просто: одни объявляют об оказании (небезвозмездно) диссертационных услуг, другие откликаются, платят требуемую сумму и получают взамен качественный продукт. Причем в перечне услуг может быть не только написание работы, но и сопровождение ее: подбор оппонентов, сбор отзывов, публикация статей в журналах и сборниках, проведение процедуры защиты и даже банкета. Все зависит от того, какой суммой обладает соискатель ученой степени. Если он богат, если не жалеет средств во имя получения заветной научной степени, то ему обеспечат все по высшему разряду.

Евгений Балицкий, профессор Российского государственного университета управления, провел интересное исследование, в котором называет конкретные цифры. Так, по его сведениям, цена кандидатской диссертации недавно составляла 5-6 тысяч долларов, докторской – 15-20 тысяч долларов. Падение курса доллара и повышение престижности ученой степени нынче самым прямым образом повлияло на цены: за кандидатскую теперь нужно выложить от 7 до 8 тысяч долларов, за докторскую – до 30 тысяч «зеленых». Впрочем, цены имеют тенденцию обозначаться уже в евро, а каждое евро – полтора доллара.

В прейскуранте – целый перечень услуг: написание автореферата и статей стоят 200 долларов за штуку, обеспечение оппонента и ведущей организации – 150-200 долларов за каждую услугу, экзамен по кандидатскому минимуму – около 350 долларов каждый, банкет – от 500 долларов и выше. Несколько лет тому назад я поинтересовалась, может ли кто-то помочь провинциальному учителю, не имеющему возможности поработать в столичной библиотеке и столичных научных архивах, сделать обзор имеющихся работ по теме его диссертации, то есть подобрать материал для первой главы. Таких людей сразу нашлась уйма, можно было торговаться по поводу цены, но начинался торг от черты в 500 долларов. В одном вполне государственном НИИ с директора ПТУ за полный пакет с защитой кандидатской диссертации берут от пяти тысяч долларов, но при этом публикация статей в специальном журнале, который включен в список, обходится будущему остепененному в более чем 70 тысяч рублей.

Система отлажена и работает без перебоев: одна группа пишет, другая проталкивает, третья – обеспечивает экспертную поддержку. И хотя понятно, что никаких существенных открытий человек, для которого написана за деньги диссертационная работа, не сделает по определению, частенько такие диссертации успешно проходят и защиту, и экспертный совет ВАК, а их собственники получают искомую ученую степень.

Многие из важных проблем в диссертациях не ставятся, многие темы не связаны с общей проблематикой, разрабатываемой НИИ и вузами. Если сегодня принято говорить о развивающей педагогике, будьте уверены: сразу возникнут десятки диссертаций на эту тему. Если сегодня модно говорить о роли информационных технологий в развитии образования, то диссертанты кинутся в разговор о них. Страшно подумать, сколько усердных «модников» нынче засело за диссертации «об инновациях». Интересно, что огромное число названий диссертаций начинается со слов «теория и практика» или «основы» (педагогические основы, теоретические основы, теоретико-методологические основы, теоретико-методические основы, научно-методические основы, методологические основы). Чтение списка – увлекательное дело. В списке работ есть, например, такое название: «Теоретические основы педагогического проектирования личностно- ориентированных электронных образовательных ресурсов и сред». Основ так много, что возникает предположение: их производство стало поточным, но если это действительно основы, справедливо замечает Фельдштейн, то их по определению не может быть слишком много.

Печально, что за модными словами, как правило, нет ничего нового, что помогло бы педагогической практике. Как рассказывает Фельдштейн, на защиту зачастую выносятся тривиальные положения, которые вовсе не нуждаются в защите. Скажем, в одной и диссертаций есть такой «теоретический посыл»: «…типом взаимодействующего, содействующего личностному развитию детей, является помогающее взаимодействие». Что тут требует специального исследования? Ведь никто и не возражает, что детям надо помогать, но что отстаивает автор сего научного труда?

Сегодня в области научной работы очень много самых разных проблем. Понятно, что появление некачественной диссертации – это результат некачественной работы и научного руководителя, и диссертационного совета, а иногда и экспертного совета ВАК. Разговор обо всем этом нужно вести, и он будет проведен на страницах «Учительской газеты» в самое ближайшее время.