«Твоя моя не понимай». Несколько недель вся страна наблюдала за конфликтом в Московском государственном лингвистическом университете

Кажется, вчера, а не два с лишним десятка лет назад председатель Гособразования СССР Геннадий Алексеевич Ягодин на одном из совещаний представил нового ректора Московского института иностранных языков имени М.Тореза Ирину Халееву.

С тех пор Ирина Ивановна стала доктором педагогических наук по теории обучения иностранным языкам и языкознания, профессором, академиком РАО, национальным координатором сотрудничества Российской Федерации с Советом Европы в области языкознания, членом Совета по русскому языку при Правительстве РФ, членом Совета по присуждению премий Президента РФ и премий Правительства РФ в области образования. Комментарии, как говорится, излишни: Халеева – человек очень заслуженный, и страна, что нынче редко, воздала ей по заслугам. Заслуги и в самом деле есть. Но главная – то, что в течение двух десятков лет Ирина Ивановна Халеева держит на должном высоком уровне свой вуз, который нынче стал университетом. Она человек смелый и решительный: семь лет судилась не с кем-нибудь, а с самим Гусинским, когда тот был в полной силе, и не отдала ему здание, которое тот хотел незаконно отобрать у вуза. И если раньше Халеева была известным автором более сотни научных трудов, признанным лидером отечественной школы подготовки профессионалов интерлингвокультурного общения, переводчиков и дипломатов, то нынче она стала и сильным организатором подготовки экономистов, юристов, журналистов, специалистов по связи с общественностью, а также психологов, культурологов, политологов и других специалистов, возглавив при этом российское учебно-методическое объединение вузов, готовящих специалистов в области лингвистики.

Непрофильных специальностей у нынешнего университета больше, чем профильных, но конкурс на поступление каждый год зашкаливает за десятку, поступают самые умные и подготовленные, что «в доску разбиваются», но с помощью репетиторов, курсов, за счет родительской помощи и собственного упорства добиваются чести стать студентами МГЛУ. Будущих юристов, журналистов, психологов и политологов привлекает в МГЛУ обещание, что на бюджетной основе, на очной форме обучения они смогут профессионально овладеть двумя, а на платной еще и третьим иностранным языком. Вот почему многие талантливые ребята выбирали и выбирают этот престижный вуз с очень хорошей репутацией.

Проблема в том, что обучать иностранным языкам будущих специалистов в области культурологии и политологии, экономики и права довольно нелегко. Для этого нужны высококвалифицированные преподаватели. С этим в университете просто беда. Не может он привлекать специалистов молодых и талантливых, потому что получают те в начале преподавательской карьеры сущие копейки. Впрочем, и ветераны педагогики большими зарплатами похвастать тоже не могут. Доплачивать бы всем так, чтобы могли педагоги работать нормально, не отвлекаясь на репетиторство и прочие подработки, но денег взять университету неоткуда. Эту проблему всегда обсуждали на заседаниях ученого совета, но на этот раз кому-то очень умному пришла в голову простая и гениальная мысль: а не взять ли нужные средства у студентов? Все, судя по всему, обрадовались и тут же приняли решение: за все, что даем сверх стандарта, пусть питомцы платят. Ну, скажем, такую же сумму, что была установлена как плата за третий иностранный язык – 300 долларов в семестр. Дескать, давайте будем считать, что, давая два языка юристам и иже с ними, мы тем самым оказываем студентам дополнительные образовательные услуги. Что интересно, людям, которые обучают профессиональных юристов и общественных деятелей, не говоря уже о международниках и журналистах, не пришло в голову, насколько законно это решение в свете того, что на встречах с абитуриентами, в буклетах и справочниках всегда давалась такая информация: все принятые на все специальности по очной форме будут владеть двумя иностранными языками на профессиональном уровне. Про деньги ни слова, но и так понятно, что никто ни с кого денег брать за то не собирается. Во что свято верили и студенты, и педагоги. Еще интересней то, что солидным профессорам и не менее солидным доцентам вкупе с остальными преподавателями не пришла в голову еще одна мысль: а как с точки зрения педагогики высшей школы будет выглядеть такое предложение, сделанное студентам в ультимативной форме накануне завершения учебного года? Юристы так трактуют отношения, подобные тем, что до того имели университет и студенты: то, что вошло в практику, даже если не были подписаны какие-то договора, остается в силе в течение всего срока обучения. Мы все ужасные поборники традиций и при этом частенько хвалим русских купцов, которые, не давши слова, крепились, а давши, держали его изо всех сил. Университет слова своего держать не хотел. С одной стороны, уж слишком заманчивой была перспектива получить денежки, хотя по большому счету ничего кардинально они в экономическом положении вуза на самом деле не меняли. С другой стороны, университет и в самом деле учил студентов, мягко говоря, по нестандартным программам. Как признается Ирина Халеева, ей было важно отработать модель подготовки специалиста со знанием иностранных языков, поэтому «университет делал студентам подарок до поры до времени, а теперь делать его не может».

Студентов МГЛУ об этом проинформировать то ли не захотели, то ли забыли. Словом, ученый совет во главе с опытной Ириной Халеевой запрограммировал конфликт.

Заседание ученого совета состоялось в апреле, но только в июне студентов факультета «Международные отношения, экономика и право» пригласили на общефакультетское собрание. Дело происходило, заметим, в разгар экзаменационной сессии, но дружно явились все, начиная от робких первокурсников и кончая многоопытными шестикурсниками. Трудный разговор начал декан факультета Игорь Кириллов, человек интеллигентный и совестливый. Он коротко проинформировал студентов о принятом решении, но ответить на все их вопросы не смог. Эстафету диалога принял проректор по учебной работе Геннадий Лукьянов. Он работал на факультете несколько лет, многих знал, а потому в успехе разговора со студентами, видимо, не сомневался. Дескать, какие проблемы, есть стандарт, по стандарту полагается изучать иностранные языки в объеме 340 часов, а на самом деле студентам дают языки в объеме гораздо большем. Кто заплатит, тот будет заниматься по одному учебному плану, кто платить не станет, тому дадут знания строго по стандарту и в дипломном приложении не будут писать, что выпускник – специалист, профессионально владеющий иностранными языками. Легкого разговора у проректора не получилось. На помощь призвали опытного юриста, заведующего одной из кафедр права профессора Шулепова. Он, ничтоже сумняшеся, сообщил студентам, что заплатить нужно, причем до 26 июня, но смета-расчет – обоснование платы, а также проект договора, который должен будет подписать каждый студент, желающий изучать иностранные языки углубленно, и учебные планы в двух вариантах подготовят лишь к 1 июля. Профессор заверил своих студентов в том, что университет не хочет никого обирать, но в жизни каждого государства бывают моменты, когда нужны деньги, а сейчас такой момент, ибо вуз не может платить нормальные деньги молодым преподавателям, предоставлять для занятий нормальные аудитории, наконец, нужно крыть крышу, которая стара и прохудилась. На вопрос студентов, что это вдруг сразу объявляют им о взимании средств да еще во время сессии, кто-то из взрослых сказал: а нас о дефолте тоже никто не предупреждал. Хороший аргумент, не правда ли? Самое главное – убедительный.

Слово «стандарт» стало основным козырем в разговоре преподавателей и студентов. Одни им козыряли, другие очень хотели узнать, что он собой представляет. Но если первые об этом были хорошо информированы, то вторым информацию никто не давал. Старшекурсникам, как они утверждают, отказали в предоставлении документов о лицензировании, об учебной программе и плане, наконец, об объеме часов, которые должны быть отведены на изучение разных предметов. Дело в том, что, по мнению студентов, дополнительные часы на изучение иностранных языков брали, отщипывая от предметов по специальности. По логике никто, таким образом, никаких благодеяний студентам не оказывал. Но теперь, отказывая им в продолжении занятий иностранными языками в том же объеме, никто, судя по всему, не собирался и восстанавливать в нужном объеме часы занятий по специальным дисциплинам. Студентам вообще было не ясно, как будет построен учебный процесс, если такого количества занятий по иностранному языку у них не будет. Никто им этого не объяснял и, видимо, объяснять не собирался. И тогда они обратились за разъяснениями в высшее образовательное ведомство – в Министерство образования РФ. Переговоры шли в основном по телефону, и тут выяснилось, что, оказывается, при поступлении каждый студент писал в своем заявлении: «Высшее образование получаю впервые и согласен его получать в объеме, предусмотренном госстандартом». Стандарта при этом, клянутся все, никто в глаза не видел тогда и незнаком с ним до сих пор. Родители и дети боялись выносить сор из избы, то бишь из университета, потому что опасались отчисления, которое могло стать крахом всех надежд и расходов. В результате лишь 60 смельчаков обратились с письменным заявлением к председателю Комитета по науке и образованию Государственной Думы РФ Александру Шишлову, попросив предоставить им программы, утвержденные Министерством образования РФ, по которым они начали обучение, с точным указанием лекционных курсов и занятий по иностранному языку, количества отведенных часов на изучение каждого из них. Студенты хотели выяснить, как была просчитана сумма, которую им предлагают платить в семестр, потому что сумма эта для всех одинакова, а количество часов, отведенных на изучение иностранных языков, у всех до того было разным. Их интересовало также, на что вуз собирается потратить эти деньги. Обращение в Госдуму РФ было не желанием опорочить вуз, а отчаянной надеждой получить наконец ответы на свои животрепещущие вопросы. К слову, в это время проснулось Министерство образования РФ, и на личном сайте Владимира Филиппова появилось следующее послание: «Все студенты, поступившие в МГЛУ на бесплатной бюджетной основе, могут и будут продолжать обучение бесплатно. При этом преподавание должно вестись в строгом соответствии с государственными образовательными стандартами, которые утверждены министерством по той или иной специальности. Все попытки требовать со студентов в любом вузе страны оплату за преподавание в рамках действующих стандартов незаконны. Также незаконны требования, чтобы студенты оплачивали дополнительные образовательные услуги в обязательном порядке. Соответствующая позиция разделяется руководством МГЛУ. Если будут возникать подобные проблемы, то Министерство образования готово решать их по каждому конкретному заявлению. Вместе с тем вуз вправе предлагать студентам программы, предусматривающие углубленную, расширенную подготовку по тому или иному предмету и большее количество учебных часов. Так как такие программы выходят за рамки государственных образовательных стандартов, утвержденных министерством, соответственно средства на их реализацию из госбюджета не выделяются, то высшие учебные заведения предлагают студентам эти программы на платной основе, с заключением соответствующего договора. При этом студенты имеют полное право отказаться от таких услуг». Правда, в ответе министра нет главного: что делать тем, кто уже учится так, как учится, и не хочет нормальные занятия считать платными дополнительными услугами?

В тот день территория вокруг МГЛУ напоминала укрепрайон. Радовал свежими досками только что возведенный вокруг институтской территории забор, подход к дверям был и вовсе оформлен как некий тоннель, строгая охрана не пускала в здание ни студентов, ни родителей, ни тем более журналистов.

«Попытки нарушить права студентов, откуда и от кого бы они ни исходили, – заметил Александр Владимирович Шишлов, приехав в МГУ, – абсолютно недопустимы, и мы в этом разберемся. Кто-то понесет ответственность за то, что студенты были введены в заблуждение. Если студенты два года учились и им ничего не говорили о том, что что-то будет меняться, а потом вдруг резко потребовали от них платы, то это вызывает у меня очень большие вопросы. Ирина Ивановна – уважаемый педагог и ректор, у университета хорошие традиции и хорошая школа, студенты хотят учиться и стать хорошими специалистами, история противостояния вызывает у меня глубокое сожаление, но я надеюсь, что все кончится хорошо». В ответ Ирина Халеева сказала: «Эта ситуация очень хорошо сыграна. Я не знаю, кем она сформирована, но в ней много передержек, я считаю ее возмутительной. Студенты не делали никаких попыток встретиться со мной. Давайте не превращать державный вуз в некую частную лавку, которой тут никогда не было, нет и не будет». Речи и ректора, и депутата прерывались бурными аплодисментами: депутату аплодировали студенты, а ректору – преподаватели.

В минувший четверг неподалеку от Министерства образования РФ состоялся митинг студентов. Поучаствовать в митинге студенты пригласили министра образования, в свое время за заслуги перед образованием награжденного орденом именно Даниила Московского, у памятника которому и состоялась акция протеста. Но он не пришел. Владимир Михайлович так прокомментировал свое отношение к конфликту: «Мы всегда на стороне студентов, но, естественно, все должно быть в рамках действующего законодательства. Поскольку МГЛУ финансируется из расчета шесть студентов на одного преподавателя, то денег на зарплату он получает на 40 процентов больше, чем остальные вузы, где соотношение десять студентов на одного преподавателя. Я провел совещание с Ириной Халеевой и попросил ее показать, куда и на что расходуются средства при углубленном изучении иностранных языков студентами непрофильных специальностей. Никаких заявлений от студентов за две недели конфликта я так и не получил, хотя и призывал их это сделать. Без этого я не могу понять, в чем состоит юридический казус, возникший в МГЛУ».

Однако министерству и министру пришлось разбираться во всех казусах, потому что туда был направлен запрос депутата Шишлова. Александр Владимирович считает, что окончательно сделать выводы о том, что произошло и кто виноват, можно будет тогда, когда Министерство образования завершит анализ всех документов, представленных МГЛУ, – программ, учебных планов, финансовой отчетности. Шишлов убежден, что университет сделал ошибку, что нужно отменять решение ученого совета, а студенты должны учиться на тех условиях, на которых они поступали и учились. «Если нарушения закона будут обнаружены, думаю, тогда к делу подключится и прокуратура, которая пока не может предпринимать никаких шагов, ибо нет никаких заключений о происшедшем», – говорит депутат. Комитет по науке и образованию ГД РФ на своем заседании решил в течение осенней сессии 2003 года рассмотреть вопросы о практике предоставления платных образовательных услуг в вузах и о внесении в законодательство об образовании поправок, направленных на защиту прав студентов.

А тем временем у памятника Даниилу Московскому бурлила студенческая толпа, желающая защитить свои права на бесплатное образование. Выяснилось, что они уже создали свой независимый профсоюз. Словом, конфликт разворачивался по всем законам этого жанра. И тут слово взял пресс-секретарь МГЛУ Владимир Мехонцев, который зачитал приказ ректора № 152 от 25 июня 2003 года, в котором, в частности, было сказано, что в соответствии с рекомендациями Минобразования РФ Ирина Халеева приостанавливает исполнение решения ученого совета от 21 апреля 2003 года о реализации на частично компенсационной основе дополнительных образовательных услуг по углубленному изучению иностранных языков сверх объемов, предусмотренных действующими в университете учебными планами, на факультетах и отделениях нелингвистического профиля в части, касающейся вторых и последующих курсов. Этим же приказом за плохую организацию информационно-разъяснительной работы объявлены административные взыскания шести руководящим сотрудникам университета. И самое главное – для проверки финансовой обоснованности реализации указанных дополнительных образовательных услуг и проведения соответствующих расчетов трудовой емкости, а также для составления сметы расходов в МГЛУ создана рабочая комиссия, в состав которой вошли представители ректората, деканатов всех факультетов, юристы, финансисты, представители студенческой общественности, аспирантуры и докторантуры. Комиссия должна представить свои выводы и предложения ректору до середины июля нынешнего года. Таким образом, МГЛУ заканчивает тем, с чего должен был начать. Тогда бы и скандала не было, и конфликта со студентами, и всего того, что предшествовало этому приказу ректора университета.

Студенты кричали «ура!» и от души радовались счастливому исходу конфликта; сверкая на солнце, радостно пела труба. Можно было бы и нам поставить точку в этой истории, но подождем, во-первых, окончания работы комиссии Министерства образования РФ, а во-вторых, итогов деятельности рабочей комиссии МГЛУ. О том, чем все завершится, «Учительская газета» обязательно расскажет своим читателям. Это очень важно, потому что история, случившаяся в МГЛУ, должна стать хорошим уроком всем.