TV-Weekend

Комиссаров со “своей семьей” в “Марьиной роще”

Моя семья – это моя семья, и то, что в ней происходит,- мое дело. Выносить это на суд многомиллионной зрительской аудитории – поступок, требующий определенного склада характера. И героизмом мы бы это не назвали. Скорее, это массовый психоз, замешанный на нездоровом отношении к себе, своей интимной жизни и к интимной жизни других.

Рассматривать деятельность Комиссарова как журналистику мы даже не намерены. Скорее, мы имеем дело с патологическим желанием автора порыться в чужом белье, заработав популярность.

Парадокс в том, что испытуемые с явным удовольствием несут материал для рассмотрения сами.

Ругают передачу “Про это”, идущую на НТВ, которой заправляет Елена Ханга. Ее ругают; наверное, потому, что там ведущая – женщина. Ей, несмотря на эмансипацию и феминизм, позволено меньше, или потому, что Ханга произносит слово “оргазм” как термин, обозначающий явление или процесс, который имеет место быть в жизни каждого человека, без вызывающего смакования, а Комиссаров лишь улыбается да подмигивает.

Ханга обнажает проблему до предела и, как говорят специалисты-сексологи, снимает тем самым с нее нездоровую окраску. Комиссаров же, прикрываясь эвфемизмами, превращает свою передачу в порнографию для любого возраста.

Конечно, слияние и взаимодействие Комиссарова и его аудитории показательно: какие сами, такие и сани, это известно было еще Фрейду. Жаль, конечно.

Одна из рубрик в “Моей семье” – “Человек в маске”. Гвоздь программы. Суть в том, что человек, закрыв лицо и изменив голос, рассказывает аудитории о том, как он изнасиловал ребенка, или подобную пикантную историю. Затем все начинают обсуждать ее, давать советы, сочувствовать или негодовать. На самом деле – в маске вся публика, обнажен лишь тот, кто в маске.

Но некоторые маску срывают, как господин Кулик, денно и нощно, в своей квартире и на улице, живущий в клетке, обремененный проблемами постмодернизма. Он доволен такой жизнью, которая для него, по его признанию, свобода личности от общественного мнения и неизвестно кем придуманных норм морали и нравственности.

И вот Комиссаров выпускает Кулика из клетки. Тот сразу же впивается своими “собачьми” зубами в ногу одного из зрителей. Завязывается драка. Комиссаров доволен. Зрители аплодируют. Передача удалась. Удалась? Кстати, супруга Кулика утверждает, что он совершенно безопасен для окружающих и замечательный муж.

Недавно Комиссаров стал ведущим еще одной семейной передачи – “Марьина роща”, когда за столиками в студии собираются за бутылкой водки представители МВД, бизнесмены, дворники, учителя, прачки, врачи. О чем они ведут разговор? О законах одного из криминогенных районов Москвы: если не ты, то тебя. Все время смакуется блатной жаргон: “замочить”, “заказать”, “кинуть”… Здесь мужчины и женщины говорят на одном и том же языке, в совершенстве владея его бандитскими нюансами. Им это приносит явное удовольствие, им нравится это, нравится быть “крутыми”.

Откуда взялись эти передачи? Их придумал господин Комиссаров, долгое время подвизавшийся на Авторском телевидении у Киры Прошутинской в качестве режиссера-сюжетника. Там его сюжеты были интереснее, он не пытался подглядывать в замочную скважину. Он шел к реальным людям и вел с ними живую беседу. Никакой маски тут не требовалось. Но что-то произошло с Комиссаровым.

Вуайризм, которым страдает Комиссаров, болезнь, к сожалению, заразная. Характерен желанием тайно подглядывать за интимной жизнью других. Метод сексуального удовлетворения, берущий истоки в средневековом Китае. Пересаженный на густо осемененную российскую почву, дает сомнительные всходы, развращает молодежь и раздражает пожилых.

Борис Мускевич,

Валерий Ермолов