Три вопроса Президенту. Их задавали раненый боец, военные моряки и воспитанница кадетской школы

23 февраля во время посещения Центрального военного клинического госпиталя имени академика Н.Н. Бурденко Президентом России героем дня стал младший сержант Александр Папст. Он задал Владимиру Путину вопрос о том, что многим раненым бойцам хотелось бы получить высшее образование, так как физическая работа теперь им просто не по силам. А соревноваться за поступление в вузы наравне с «гражданской молодежью» они вряд ли смогут…

К слову, предыдущим главой государства, приезжавшим в госпиталь, была императрица Анна Иоанновна. Как отметил министр обороны РФ Сергей Иванов, «то, что главный военный госпиталь Министерства обороны посетил Верховный Главнокомандующий, это лишнее наглядное конкретное доказательство того, что руководство страны уделяет много внимания Вооруженным Силам в целом».

В госпитале за год лечатся до 18 тысяч человек. «Традиции здесь очень мощные», – отметил Президент. «Лучше госпиталя, чем этот, в стране просто нет», – подчеркнул министр обороны.

Туда привозят тяжелораненых из «горячих точек». С начала контртеррористической операции на Северном Кавказе военные врачи буквально вырвали из лап смерти почти две с половиной тысячи защитников Отечества.

Прежде всего глава государства интересовался состоянием раненых из Чечни. Но врачи, к которым Путин зашел в ординаторскую, не сразу повели главу государства по палатам, сначала рассказали, что из необходимых для нормального функционирования госпиталя 700 миллионов рублей выделяется всего 350. А ведь кроме больных врачи ухаживают за сотней ребятишек, которых медики называют своими «сыновьями полка».

В одной из показанных Путину палат лежали две женщины. Обе попали в госпиталь после теракта в Доме правительства в Грозном. Тогда в «Бурденко» привезли 16 наиболее «тяжелых». В другой палате находились трое раненых из Чечни и один – после прошлогоднего теракта в Каспийске. Смущенные появлением Путина, они ничего спрашивать не стали.

А вот Александр Папст решился, задал вопрос об образовании. Президент ответил, что необходимо разработать систему оказания социальной помощи людям, уволившимся из Вооруженных Сил, в целом. Он также сказал, что нужно подумать и над отдельной программой помощи военнослужащим, получившим ранения в результате исполнения воинского долга с тем, чтобы они могли получить «ходовые» специальности.

«Верховный Главнокомандующий дал приказ готовить соответствующую программу, в разработке которой, конечно же, должно будет участвовать не только Министерство обороны. Сейчас мы ускоренно начнем над ней работать», – сказал после встречи министр обороны. Он отметил, что новая программа будет распространяться не только на тех военнослужащих, которые сейчас находятся на Северном Кавказе, но и на тех, кто воевал в Чечне в прошлом. «Государство обязательно окажет такую помощь. Это наш общий долг», – добавил он.

Президент уехал, а министр остался пообщаться со своими подчиненными. Им вручили часы от имени Президента и подарки от Министерства обороны. А Национальный военный фонд передал 26 раненым военнослужащим единовременную денежную помощь – 70 тысяч рублей каждому. «У нас иногда в последние годы говорится о том, что вообще не стало героев. Сегодня я лишний раз убедился, что в стране еще есть настоящие герои, которые честно и мужественно исполнили свой долг», – подытожил Сергей Иванов.

Разговор в госпитале имел конкретное продолжение. Спустя месяц глава военного ведомства доложил Президенту, что министерствами обороны, труда и социального развития совместно с Минобразования разработан целый комплекс мер, чтобы помочь увольняемым в запас военнослужащим получить гражданские специальности с последующим трудоустройством. В частности, на базе существующих центров переподготовки при министерствах труда и социального развития, образования и самого Минобороны начинает осуществляться программа подготовки военнослужащих по так называемым «ходовым» гражданским специальностям с последующим трудоустройством через региональные учреждение Минтруда. Эта программа не требует дополнительных средств из бюджета и изменений в законодательство. Иванов сказал также, что есть договоренность с Национальным военным фондом о выделении ежегодно 10 млн. рублей на полное осуществление таких программ. Он отметил, что позитивные результаты выполнения этих программ уже есть в трех военных округах – Ленинградском, Московском и Северо-Кавказском.

Что касается возможности получения военнослужащими дополнительного образования, о чем также шла речь во время встречи Президента с ранеными военнослужащими в госпитале им. Бурденко, то, как отметил Сергей Иванов, никаких дополнительных мер принимать не нужно. Необходимо просто четко выполнять действующее законодательство. Ссылаясь на разговор с министром образования Владимиром Филипповым, он сообщил, что для определенных категорий военнослужащих существуют льготы для поступления в вузы. Минобразования уже разослало циркуляр во все высшие учебные заведения страны с просьбой при наборе студентов обращать особое внимание на так называемых «льготников», которые должны поступать вне конкурса. Кроме того, командиры подразделений должны проводить разъяснительную работу с подчиненными по их правам в этой области.

К слову, «образовательный» вопрос военные ставят перед высшим руководством страны не впервые. В ходе встречи Президента России с моряками Тихоокеанского флота на борту большого противолодочного корабля «Маршал Шапошников» в августе минувшего года один из матросов прямо спросил Верховного: «Раньше по окончании военной службы военнослужащий, который отлично выполнял свой долг, имел льготы на поступление в высшие учебные заведения. Допустим, я собираюсь поступать в мединститут по окончании военной службы. Какова реальность моего льготного поступления в настоящее время?»

Владимир Путин ответил:

– Я думаю, что эта льгота вполне обоснована. Если от других льгот, особенно в экономике, мы стараемся уходить, и это правильно, то вот для того, чтобы сделать военную службу более привлекательной, думаю, что вполне льготу подобного вида можно делать более обеспеченной и более реализуемой. Поэтому я еще раз на эту тему подумаю, в Правительстве посоветуемся, и посмотрим, как сделать это более эффективным инструментом для того, чтобы сделать военную службу более привлекательной. Это, конечно, в значительной степени должно будет коснуться и контрактников.

Но военные моряки оказались настойчивыми и поинтересовались, как он относится к совмещению службы и обучения в вузе заочно или на вечерней основе.

Знаете, как отреагировал на это Путин? Он сказал, что это замечательно! И добавил, что «молодой человек, который посвятил себя службе в армии, посвятил себя служению в армии на длительный срок, – у него должно быть нечто такое, что делает эту службу привлекательной. И возможность получить образование – один из элементов этой привлекательности».

Тема образования поднималась и на прошлогодней встрече Президента России с детьми-стипендиатами президентской программы «Одаренные дети России». Глава государства сказал, что «молодые люди нашей страны уже поняли, осознали, что самой лучшей валютой XXI века являются знания». Может показаться странным, но даже юные вундеркинды ставили перед Президентом «военно-образовательные» вопросы.

Дарья Выборнова из Пензы рассказала: «Школа у нас не совсем обычная, кадетская школа, но и от кадетских корпусов она отличается тем, что специализация идет непосредственно с первого по одиннадцатый классы, тогда как в обычных кадетских корпусах – где-то со среднего звена: седьмой-девятый классы…

Как только школа стала школой МЧС, как я уже говорила, учителя и директор школы начали стараться пробивать какие-то льготы для поступающих в военные вузы. Таким образом, каждый год учащиеся поступают: три человека – в Академию гражданской защиты, в московскую, в наш артиллерийский институт и в другие военные вузы. Но почему-то – я не знаю почему – туда могут поступать только мальчики. В школе 50 процентов мальчиков, 50 – девочек, но в военные вузы, именно на военные кафедры, могут поступать только мальчики, хотя желающих девочек очень много».

Такие вот недетские вопросы, очень схожие с теми, которые задавали Владимиру Путину и раненый боец в госпитале, и военные моряки-тихоокеанцы. Значит, проблема действительно существует. Значит, ее надо решать. Но вот вопрос: если, как отметил министр обороны, никаких дополнительных мер принимать не нужно, а необходимо просто исполнять Закон, то почему же мальчишки, защищавшие страну от террористов, стерегущие ее покой от Москвы до самых до окраин, и девчонки, мечтающие быть полезными стране, не могут реализовать себя?

Не хочется быть понятыми превратно, однако, похоже, враг действует против нас не только в Чечне. Правда, по российским городам и весям окопался иной противник, вооружен не автоматами и минометами, а черствостью, эгоизмом, иезуитским бездушием. Его не учили иноземные инструкторы. Он говорит на нашем родном языке. Но плотные бюрократические «боевые порядки» вполне сравнимы с засадами боевиков и фугасами на дорогах. Они убивают в юных душах веру в справедливость и Закон. Одиночки с таким противником не совладают – тут нужна помощь всех эшелонов власти вплоть до Президента.