ТЕМА

Музейная педагогика

Говорят, привычка – вторая натура. Очень трудно отвыкать от традиционных форм и методов работы, от годами формировавшихся стереотипов. Но время идет, не спрашивая нашего на то согласия. И главная задача – удержаться в седле, не попасть в бабушкин сундучок, не потерять профессиональный нюх.

Экскурсия в музей – такое легкое и знакомое мероприятие. Закрепление темы – экскурсия, поездка в другой город – экскурсия, каникулы – снова экскурсия. Задача учителя подчас сводится лишь к сбору денег и транспортировке детей к месту этой самой экскурсии. Приходится, правда, пару раз шикнуть на разговорившихся или разбегавшихся по музею учеников. А спустя несколько дней ребята уже с трудом могут назвать музей, в котором побывали.

Опыт

Кувшин, веретено и… челюсть акулы

В стране нашей много не только лесов, полей, но и… музеев. В том числе – школьных. Есть такие, которые этим самым полям, рекам, лесам – всему тому, что в них водится, посвящены целиком. По крайней мере школьный музей, где не было бы раздела, посвященного животным и растениям, отыскать очень трудно.

Есть в Калининграде школа # 6, в ней – музей природы. А в Южно-Сахалинске, на проспекте Победы, расположена школа # 2, где разместил свою экспозицию музей “Природа и человек”. Экспонаты двух музеев рассказывают о море. Оно-то и объединило две такие далекие школы.

В Калининградском школьном музее – семь отделов. В первом можно ознакомиться с жизнью китов, морских котиков, во втором – с акулами, со скатами, рыбой-пилой, в третьем – с моллюсками. Можно увидеть диораму морского дна тропиков, коллекцию редких растений и животных, посмотреть собрание минералов горных пород. В музее хранятся челюсти и плавники акул, разноцветные кораллы, панцири черепах, морские иглы. Все экспонаты подлинные. Их более шестисот. Скоро в музее станет одним отделом больше. В нем разместятся морские приборы и фотографии разных типов судов.

Музей проводит встречи с интересными людьми, конкурсы стихов, плакатов на экологическую тематику, исследовательскую работу. Основала музей учитель географии Галина Пескичева. Она же и руководит им.

Южно-Сахалинский музей тоже кое-чем может похвастать. За активную работу ему в 1984 году Министерством культуры РСФСР присвоено звание народного. Разделы музея знакомят с океанской фауной и флорой, с прошлым и настоящим их охраны. Есть экспозиция, где природа представлена, какой видели ее поэты и писатели. Недавно открыта выставка “Пушкин и природа”. В музее проводятся уроки географии, биологии, экологии, природоведения. Сюда приходят родители, студенты местного педучилища, университета. Бывали здесь ученые сахалинских и других научно-исследовательских институтов, делегации из Японии, Кореи, Америки, Канады. В инвентарной книге музея более тысячи экспонатов, почти все – подлинники. Среди них – гигантский позвонок кита, коллекция раковин и кораллов всех океанов, коллекция сахалинского янтаря, шишек и многое другое. Руководит музеем заслуженный учитель России, заслуженный педагог и отличник охраны природы Сахалинской области, отличник народного просвещения и, наконец, просто преподаватель географии Галина Фесенко.

Есть музеи необычные.

В астраханском СПТУ # 5 действует музей…хлеба. Все, что связано с калачами, булками, батонами, кренделями, – здесь. В музее можно узнать, как делали хлеб первобытные люди, как развивалась хлебопекарная отрасль в дореволюционной России, в Астрахани, что представляет она собой сейчас.

А в Оренбурге при школе # 27 есть музей труда. Здесь собраны изделия ремесленного производства, разные орудия, работает экспозиция, посвященная трудовой теме в искусстве.

В городе Орске Оренбургской области в школе # 1 тридцать лет назад открыт мемориальный музей А.С.Макаренко. Здесь изучаются его педагогическое наследие, жизнь, деятельность. Отметил двадцатилетний юбилей музей Пушкина в школе # 606, который находится в Ленинградской области, в городе, который носит фамилию поэта. Экспозиции музея посвящены детству и юношеским годам Пушкина и, конечно, его творчеству. В музее хранятся посмертная маска поэта, копии его рукописей, книги пушкинской эпохи. Любопытно, что школьный пушкинский музей есть и в Бурятии, то есть там, где сам поэт никогда не был. В этих местах отбывали ссылку друзья поэта. Открыт музей в селе Кусоты. В нем хранится около сотни книг о Пушкине на 32 языках мира. Некоторые из экспонатов присланы потомками Пушкина из Полтавы и Парижа.

Литературный музей Пушкина действует также в архангельской школе # 23. Среди самых ценных его экспонатов – посмертная маска поэта, цветное фото с дарственной надписью праправнучки поэта И.Е.Гибшман, коллекция экслибрисов на пушкинскую тему.

Школьные музеи, иногда такие непохожие, рассказывают о малой родине. У всех она разная. Если вы попадете в школьный музей дагестанского аула, узнаете, как раньше строили саклю. Если окажетесь в алтайском селе, увидите, что такое юрта, что в ней внутри. Прялки, лапти, иконы, горшки, расписные деревянные ложки, веретенца и прочие принадлежности крестьянского быта, домашняя утварь – не редкость в школьных музеях средней полосы России. Дети собирают и воспоминания ветеранов и старожилов, сведения о знаменитых земляках. Музей связывает разные поколения. Он бережет не только старинные вещи – духовный и исторический опыт поколений, запечатленный в них. Его-то как раз, в отличие от экспонатов, можно и нужно уносить отсюда.

Забирать насовсем.

На всю жизнь.

Виктор БОЧЕНКОВ

Учителя – к стенке. С экспонатами

Международный семинар “Музей и школа: диалог в образовательном пространстве” организован Санкт-Петербургским государственным университетом педагогического мастерства (СПбГУПМ). Он является частью программы курсов повышения квалификации, дающих учителям возможность получить новую специальность – музейный педагог. В этом году на курсах обучаются более 70 слушателей, причем впервые они поделены на два потока: в первом – педагоги и воспитатели, во втором – работники школьных музеев. Все обучаются бесплатно. Эти курсы существуют уже 4 года, и те слушатели, которые после годичных курсов решили продолжить свое обучение, образовали творческие группы. Сейчас они уже сами готовят рабочие тетради и пособия, многие из которых вполне годятся для публикации.

Вероятно, не случайно именно в этом городе всерьез занялись подготовкой музейных педагогов. В чем же особенность этого направления и почему проблема интеграции школы и музея стала такой актуальной? С этих вопросов я начала разговор с заведующей лабораторией музейно-педагогических проектов СПбГУПМ Любовью Максимовной Ванюшкиной и методистом этой лаборатории, руководителем Центра культурно-образовательных инициатив “Среда” Леонидом Юрьевичем Копыловым.

Л.Ванюшкина: Идеи музейной педагогики в Европе стали развиваться с середины XIX века. Там накоплен достаточно большой опыт. У нас же этот процесс начался лет 10 назад.

Л.Копылов: Школа с музеем взаимодействует с давних пор. Традиционно главной фигурой здесь был экскурсовод. Сегодня мы понимаем, что музей может сыграть в образовании совсем другую роль. История говорит от том, что любое общество обращается за опытом к прошлому. В этой ситуации музей становится очень важным социальным институтом. Он хранитель культуры. Здесь можно прикоснуться к прошлому, почувствовать его, восстановить, окунуться в ту духовную жизнь. С музеем надо работать не по принципу: пришел, послушал экскурсовода, который что-то рассказал. В музей надо приходить для работы, выбирая определенные объекты, и попытаться вытащить из них всю необходимую информацию.

– Но для этого необходимо, чтобы экскурсовод был в очень тесном контакте со школой или чтобы педагог мог сам проводить занятия в музее.

Л.Копылов: Вы очень точно назвали проблему. Для этого в музее должна появиться совсем другая фигура, не экскурсовод, а музейный педагог. Здесь нужен человек, который даст посетителям не информацию с иллюстрациями, а способы, с помощью которых они сами смогут получать информацию от музея.

– Тогда надо менять и штат музея, и структуру экспозиции. Прямо какая-то глобальная перестройка получается.

Л.Ванюшкина: Глобальная перестройка может идти поэтапно. Для начала надо договориться музейщикам и школе. Нас радует то, что наблюдается некая подвижка, и наш семинар тому доказательство. Желающих заниматься у нас больше, чем мы можем принять. Понимаете, музейная педагогика – достаточно новое интегрированное пространство на стыке культуры и педагогики. Это надпредметная область, не работающая напрямую ни с одним школьным предметом. Педагоги чувствуют и понимают, что им необходимо овладение этой областью.

Л.Копылов: Изменения происходят и в музеях. Например, при Русском музее существует Российский научно-практический центр по проблемам музейной педагогики. Мы стараемся взаимодействовать с такими структурами.

Л.Ванюшкина: Но здесь есть нюанс. Они заявляют о том, что пытаются построить диалог музей-школа и являются равноправными партнерами. Но при этом музей оказывается несколько “равноправнее” школы. И сфера их деятельности ограничивается двумя вещами. Во-первых, они работают только с художественными музеями. В то время как мы работаем с музеем как социальным институтом, потому что иначе можно прийти к тому, что литератор будет ходить только в литературный музей, а биолог – в биологический. Во-вторых, подавляющая часть их проектов связана с работой только в музейной экспозиции. Это чисто просветительская деятельность, которая тоже имеет право на существование. Но поскольку мы находимся в образовательной системе, то ставим несколько иные цели и придерживаемся иных позиций.

Л.Копылов: Мы в большей степени ориентируемся на интересы не музея, а школы. Мы очень ответственно подходим к выработке и подбору технологий работы с музеем. Причем учителя, занимающиеся с нами, подключаются к этой работе и сами придумывают какие-то новые приемы, разрабатывают рабочие тетради. Нам кажется, что, сделав ставку на учителей, а значит, и на учеников, мы поступили очень верно. Это эффективнее, чем работать с экскурсоводами. Сегодняшняя ситуация заставляет музеи поворачиваться к школе лицом, и они готовы к взаимодействию, потому что заинтересованы в подготовленном зрителе. Яркий тому пример – Детский исторический музей, который находится в помещении дворца Кшесинской – бывшего Музея революции, а сейчас ставшего Музеем политической истории. Здесь все сделано для детей. Но такой опыт пока единственный.

Ирина ГРИГОРЬЕВА

Знаете ли вы, что…

— в музее средней школы-комплекса поселка Палана Камчатской области хранится гвоздь со шхуны Витуса Беринга. Настоящий. Еще в коллекции подлинников – бивень мамонта, огненная ритуальная доска, предметы быта коряков начала XX века;

— личные вещи Шаляпина и его жены можно увидеть в экспозиции музея при нижегородской школе # 140;

— в музее 25-й средней школы Владивостока хранится рукописный партизанский журнал. Среди самых ценных экспонатов – предметы с места раскопок древних городищ края;

— в средней школе # 2 г.Щигры Курской области хранится патрон, который мог держать в руках Аркадий Гайдар. Музей носит имя писателя. В самом Курске при 35-й школе работает литературно-мемориальный музей Константина Воробьева, где хранятся личные вещи известного писателя и книги с его автографами;

— в этом году исполнилось 35 лет со времени открытия музея имени Аркадия Гайдара в арзамасской школе # 7. Здесь собрано более 150 книг, изданных при его жизни, около ста писем писателя;

— в селе Гостомль Кромского района Орловской области в небольшом школьном музее хранятся чайник Николая Лескова, его записная книжка, лампа из дома Лесковых;

— литературный музей “Писатели Удмуртии” работает в школе # 9 Ижевска. Любопытно, что здесь собраны не только материалы, связанные с творчеством писателей, но и их…голоса. Кроме этого, в фонотеке музея – коллекция песен военных лет;

— в средней школе села В.Ольшаны Должанского района Орловской области есть телеграмма, посланная самим Сталиным;

— в калининградской школе # 10 в историко-археологическом музее хранятся сосуды…третьего тысячелетия до нашей эры, древние украшения, орудия труда, предметы быта древних пруссаков, украшения периода тевтонского ордена. Вообще экспонатами глубокой древности могут похвастать многие. В музее средней школы села Кокоря Кош-Агачского района (Республика Алтай) есть археологические находки V века до нашей эры, бронзовое зеркало (XII век), китайские весы. Находки юрского и мелового периодов имеет в своей экспозиции музей Панетаевской средней школы Шатковского района Нижегородской области. Музей школы-интерната, что в поселке Яр-Сале (Ямало-Ненецкий АО), хранит кости мамонта, каменные наконечники стрел, три куклы, изготовленные из утиных клювиков.

Путешествовал по музеям

Виктор БОЧЕНКОВ

Оценку ставит… гид

Барбара Воронкоу-Норрис – президент Ассоциации музеев Йоркшира и Хамберсайда, потомок известнейшего рода Воронцовых – приезжает в Россию уже не в первый раз. Несколько лет назад ее пригласили в Санкт-Петербургский государственный университет педагогического мастерства, и с тех пор она стала здесь желанным гостем. На семинаре “Музей и школа: диалог в образовательном пространстве” Б.Воронкоу прочитала лекции о музейно-педагогической деятельности в Великобритании, об опыте музеев по созданию культурно-образовательных и развивающих программ для детей разного возраста и провела практикумы на тему “Организация взаимодействия с музейным объектом”. Иностранцы часто делятся с нами своим опытом, но не всегда бескорыстно. Я смотрю на эту очаровательную женщину и думаю, ну зачем ей ехать на другой конец земли и рассказывать нищенствующим педагогам о том, как в благополучной Великобритании развивается музейная педагогика?

– Мне кажется, что Санкт-Петербург – один из самых прекрасных городов в мире. И больше всего меня восхищает то, что люди здесь очень уважают свое культурное наследие, понимают всю его важность. В Англии нам приходится все время доказывать, что культура важна. У вас вопрос в том, чтобы добиться финансирования, а в Англии приходится доказывать, что музеи необходимы.

– Вы читаете лекции российским учителям и наверняка хотите, чтобы они переняли какой-то ваш опыт.

– Да, мне есть чем поделиться с моими коллегами. В Англии музейное образование касается всех возрастов, мы стараемся делать так, чтобы оно заинтересовало не только школьников, но и пенсионеров. Наша система образования строится на том, чтобы дети сами учились и постоянно что-то для себя открывали. Мы гораздо меньше времени тратим на передачу им какой-то информации, стараясь сделать так, чтобы дети сделали что-то самостоятельно. Они должны понимать, использовать музейные коллекции и исторические здания не как иллюстрации к лекциям, а как источник информации. Такой подход, когда дети сами пытаются что-то узнать, когда их поощряют к тому, чтобы они задавали вопросы и делали самостоятельную работу, вполне можно перенять и России. Второй важный момент – обучение в музеях строится на том, что дети могут потрогать предметы руками. Конечно, музейные хранители часто бывают этим недовольны. Но, во-первых, во многих музеях есть экспонаты, сделанные, например из камня, и их можно трогать без ущерба. А во-вторых, существуют дубликаты, которые можно использовать в этих целях. Некоторые музеи Великобритании в дополнение к своим основным коллекциям организуют специальные, для занятий детей, сознательно идя на то, что со временем эти экспонаты будут выведены из строя.

– Но для этого нужно специальное финансирование музеев…

– Нет, потому что эти коллекции составляются из уже имеющихся экспонатов, например, из дубликатов. Что действительно может стоить денег – это пошив копий костюмов, для того чтобы дети могли их примерять и ощущать себя в той эпохе.

– А всякий ли музей может помочь учителю в его работе?

– Дело в том, что музей можно использовать при изучении практически любого предмета школьной программы. Некоторые считают, что при изучении истории можно посещать только исторические музеи, а при изучении искусства – художественные. Это не так. Потому что музей окажется полезным и при изучении математики, естественных наук, языков и так далее. Это требует не денег, а деятельностного подхода.

– Как все просто, что же мешает внедрить такой подход повсеместно?

– Нужно по-новому взглянуть на вещи, причем как учителям, так и музейным работникам. Во многих странах считают, что такие связи – нонсенс. И некоторые учителя уверены, что посещение музея не играет совершенно никакой роли. Возможно, еще одним важным моментом является то, что и школа, и музей должны понимать, что они могут сделать друг для друга и для образования в целом. Самое трудное – в первый раз привлечь в музей учителя с учениками. А когда он уже побывал здесь, то становится постоянным посетителем.

– Согласитесь, что не всякая экскурсия может оказаться полезной. Подчас самому учителю виднее, о чем и как рассказать ребятам, и он готов провести экскурсию. Но… во многих музеях ему просто не позволяют этого сделать.

– Да, это действительно так. Раньше такое бывало и у нас. Сейчас же, в связи с сокращением финансирования и штатов сотрудников, музеи предпочитают, чтобы их работники обучали учителей, а те уже проводили бы экскурсии со своими учениками. Дело в том, что в российских музеях экскурсоводов раз в 20 больше, чем в английских. Поэтому персоналу удобнее самому проводить экскурсии. В Англии же музеи заинтересованы, чтобы экскурсии проводили учителя, которые знают своих детей, их интересы, уровень знаний, школьную программу. Но бывает, что учителя приходят в музей неподготовленными. Они просто приводят детей и говорят им: “Вы походите, а через час я вас здесь встречу”. Это, правда, бывает все реже и реже, но бывает. Поэтому, конечно, учитель должен сначала пройти тренинг в музее. Почти все музеи проводят такие тренинги в конце дня после уроков. Обычно они длятся по 2 часа. Иногда это курс лекции, а иногда одно тематическое занятие. Но если ребятам требуются какие-то специализированные знания, персонал музея приходит на помощь и сам проводит такую экскурсию. Например, 16-17-летние школьники готовятся к экзамену по истории искусств. Естественно, музейный работник будет им помогать. Но только не в тех случаях, когда детям дается задание подготовить свой собственный проект (а это самая распространенная форма работы в школе). Они приходят в музей и просят: расскажите мне все о птицах. Дети должны получить четкую и полную информацию о том, как работать над этим проектом, как пользоваться библиотекой и справочными материалами.

– Хорошо, но неужели все так безоблачно и нет никаких проблем?

– К сожалению, есть. Основные посетители музеев – младшие школьники. Очень трудно убедить учителей в том, что старшим будет тоже полезно посетить музей. Это отчасти происходит из-за огромной занятости старшеклассников, готовящихся к экзаменам.

Кстати, многие наши музеи не обладают достаточным пространством и отдельными помещениями, например, для гардероба или для кафе, чтобы дети могли перекусить. Я была просто потрясена, когда в любом русском музее видела огромный гардероб.

Другая проблема – очень дорогой транспорт. Хотелось бы, чтобы дети приходили в музей маленькими группами. Но гораздо выгоднее приехать сразу двумя классами, потому что взять напрокат автобус, чтобы привезти своих учеников в музей,- очень дорогое удовольствие.

Еще одна проблема связана с тем, что благодаря государственному учебному плану все школы одновременно изучают одну и ту же тему. Учителя хотят, чтобы это изучение было подкреплено посещением музея. Таким образом получается, что в одно и то же время множество школ атакует музей. Большинство учителей предпочитают водить детей в большие, но не приспособленные для них музеи. Хотя в их местности есть маленькие, но отвечающие всем требованиям образования музеи.

– А не возникает мысль включить часы для посещения музея в учебную нагрузку?

– Этого очень бы хотелось. Ведь учителям рекомендуется использовать какие-то дополнительные источники информации, пособия. А музей – универсальный источник информации. Но многие педагоги все-таки предпочитают ограничиваться книгами. Видите, мы снова вышли на необходимость обучения учителей. Для нас этот вопрос очень важен, потому что приоритетные направления нашего правительства – образование, образование, образование. Мы хотим, чтобы музей рассматривался как часть процесса обучения, а не место, где можно отдохнуть или развлечься.

Ирина ГРИГОРЬЕВА

Мнение

Пройдемте дальше

В педагогическом училище нас заставляли еженедельно ходить в музей. Сначала это вызывало раздражение, потом вошло в привычку и понравилось. Мы выстаивали многокилометровые очереди на Шагала и Васильева, отправлялись на другой конец города, чтобы попасть на очередную выставку, записывали имена художников и названия понравившихся картин… Даже ездили на один день в Ленинград – нельзя же прожить жизнь, так и не побывав в Эрмитаже и Русском музее! Мы уже не могли себе представить, как может пройти выходной день без музея. Потом, спустя годы, я поняла, что таким образом нас учили самостоятельно постигать искусство, мыслить и анализировать, видеть и понимать. Так душу учили работать. И сейчас, когда силы оказываются на исходе и в душе воцаряется мрак, я все бросаю и еду в Питер, в Русский музей, к Айвазовскому.

Единственный недостаток музеев – экскурсоводы. За всю свою жизнь добрым словом я могу вспомнить только двоих: одного (чем-то напоминающего Родю Раскольникова) – в питерском музее Достоевского, другого, влюбленного в Пушкина,- на Мойке. Они видели перед собой не посетителей, а живых людей, ребят, знали, чем их можно зацепить. И экскурсия превращалась в путешествие, предметы оживали и словно сами рассказывали о своих великих владельцах. Наверное, не случайно, что мои ребята, задержавшись в кабинете Пушкина, где он умирал, вдруг начали читать вслух его стихи.

Последнего в своей жизни экскурсовода я встретила в питерской Александро-Невской лавре. Мы с ребятами ставили спектакль о Наталье Николаевне Гончаровой и поехали положить цветы на ее могилу. Экскурсовод подвел нас к надгробию. “Здесь похоронена Наталья Ланская, в первом замужестве Пушкина, в девичестве – Гончарова. Пройдемте дальше”. И все! Неужели для этого я везла сюда своих ребят? Мы остались у этой могилы, и я начала рассказывать о ее судьбе, ее любви и трагедии… Когда, закончив, я оглянулась, увидела, что вся наша группа, бросив экскурсовода, осталась со мной у надгробия Натальи Николаевны.

Вы задумывались над вопросом, для чего учитель ведет свой класс в музей? Для выполнения очередного пункта плана воспитательной работы? Для расширения их кругозора или духовного обогащения? Но неужели легкая пробежка по музейным залам с остановками около некоторых шедевров и тихим монотонным текстом экскурсовода, машинально водящего указкой у себя за спиной, может вызвать какие-нибудь чувства, кроме отвращения? Взаимная ненужность музеев и школы меня всегда угнетала. Почему, окончив школу, наши выпускники перестают ходить в музеи? Да потому что их не научили этому. Да и кто должен был учить? Педагог? Но он и сам не умеет и не знает, как это сделать. Музей? До недавнего времени ему это было не нужно. Действительно, для большинства музеев шебутной посетитель школьного возраста – только обуза. Лучше побольше иностранцев: билеты для них дороже, а возни меньше. И потом, зачем думать о завтрашнем дне, если государство худо ли бедно ли, но столичные музеи все-таки пытается поддерживать. Хуже обстоит дело с маленькими городскими музеями. Денег для них обычно не остается, а посетителей нет. Вот и получается, что музей и школа крепко связаны. И нельзя им прожить друг без друга. Так что как ни крутись, а приходится учиться. Учителям – тому, как наиболее эффективно использовать в своей работе музей, как помочь детям понять и полюбить его. А музеям – как стать интересными и понятными сегодняшним школьникам, как их привлечь и увлечь, как вырастить из них умных и понимающих искусство людей, которые станут постоянными посетителями этих самых музеев. Иначе они так и пройдут дальше, не остановившись у распахнутых дверей музея, не узнав своей истории и культуры, не поняв законов жизни.

Ирина БОРИСОВА

Анонс

Участники конкурса методических разработок “Сто друзей” не обошли своим вниманием музейную педагогику. Любовь Кузнецова из 46-й школы Улан-Удэ прислала нам работу “Деятельность музея традиций, быта и костюмов”. А Лариса Смышляева из п.Тавричанка Надеждинского района Приморского края представила на конкурс сценарий занятия “По залам Русского музея” для 8-10-х классов. Есть среди участников и музейные работники, например, Татьяна Рыбакова из г.Глазова Удмуртской республики. Пока жюри решает судьбу вышеназванных работ, читатель может познакомиться на страницах “Методической кухни” с нашими новыми друзьями (стр.10;15-20). Напоминаем, итоги конкурса будут опубликованы в одном из августовских номеров.

Отдел школ