На чтение: ≈ 14 мин.Как известно, человек предполагает. Я тоже предполагала – написать колонку об экономике образования в академическом стиле. Но 3 апреля информационное пространство буквально взорвалось: НИУ ВШЭ и Центр стратегических разработок Алексея Кудрина…
… предложили 12 решений для нового образования за почти 8 трлн 396 млрд рублей в течение 6 лет (с 2019 г. по 2024 г.). Сумма для России огромная, даже если учитывать, что в год в среднем придется добавить примерно 1 трлн 400 млрд рублей (про миллионы уже никто не вспоминает) на нужды образования. Вроде новость хорошая, поскольку долгие годы речь идет о недофинансировании этой сферы, то есть система образования остро нуждается в деньгах. В то же время последние годы регионы напрягали все их экономические силы, чтобы повысить среднюю заработную плату учителей, многие субъекты влезли в неподъемные для них долги, а в результате почти 60% учителей зарплатой недовольны, а региональные экономики, за редким исключением, в лучшем случае стагнируют, а многие попали в кризисную ситуацию. Словом, с регионов взять нечего, поэтому финансировать модернизацию образования придется из федерального бюджета.
Экономика – это наука об ограниченных ресурсах общества. В принципе, она решает две основные задачи: во-первых, как использовать ограниченные ресурсы эффективно, в том числе и за счет перераспределения их между экономическими агентами, а во-вторых, как увеличить (нарастить) объемы необходимых ресурсов, или, как говорят экономисты, «снять» (ослабить) имеющиеся ограничения.
Доклад НИУ ВШЭ и ЦСР настаивает на перераспределении ресурсов в пользу отраслей, производящих человеческий капитал: образования, здравоохранения, культуры, социальной защиты. А возросший человеческий капитал позволит, по мнению авторов, увеличить темпы экономического роста и, соответственно, увеличить российский ВВП и повысить уровень жизни населения, зарплаты, пенсии, пособия.
Но рост экономики за счет наращивания человеческого капитала – это о будущем, а тратить ограниченные ресурсы надо сегодня.
Понимая, что ресурсы ограничены, авторы доклада пишут, что по-хорошему надо бы получить указанные 8 трлн 396 млрд, но можно обойтись 4 трлн 577 млрд, то есть сократить требуемые бюджетные расходы на 44,8% и тратить в среднем не по 1 трлн 400 млрд в год, а «всего» чуть больше 750 млрд рублей в год. Итак, надо 8 трлн 396 млрд (оптимальный вариант), но можно сократить расходы до 4 трлн 577 млрд рублей (базовый вариант).
Означает ли такой переход, то есть реальное ужесточение по выделяемым ресурсам, отказ от реализации некоторых из 12 заявленных проектов и выделения некоторых приоритетов? Вообще, именно ограниченность ресурсов и заставляет общество думать о приоритетах своего развития. Куда вкладывать больше ресурсов – в ранее развитие ребенка, эффект от которого проявится в лучшем случае лет через 20-25, а то и позже, или в профессиональное образование, отдача от которого в экономике России может произойти значительно быстрее?
Нобелевский лауреат Дж. Хекман указывает, что самые эффективные вложения – это вложения в раннее развитие ребенка. Вложения в школьное и профессиональное образование дают меньшую отдачу, поскольку школа и профессиональные учебные заведения должны исправлять или додавать то, что не было правильно развито или не додано до школы. Это снижает эффективность деятельности общего образования, а затем и профессиональных образовательных организаций. Поэтому школы нередко фактически требуют «поставлять» им уже обученных читать и считать детей, и дошкольное образование вынуждено этим в той или иной форме заниматься. Например, недавно во Франции стало обязательным образование с 4-х летнего возраста. В России требование вузов к качеству школьной подготовки, предъявляемое путем введения ЕГЭ, привело к тому, что усилился поток из 9-го класса школ в организации СПО, что, вообще говоря, предполагает существенное перераспределение ресурсов между общим образованием и системой среднего профессионального образования, а также между высшим образованием и СПО. Вместе с тем пока заказ на эффективность не прошел по системе в полной мере, наиболее скорой отдачи общество будет ожидать от подготовки квалифицированных кадров системой профессионального образования, при этом родители, которые держат в голове будущее их детей, будут предъявлять все более серьезные требования к качеству школьного образования. Что касается дошкольного уровня, то здесь акцент российскими родителями будет делаться, прежде всего, на комфортные условия и общее развитие ребенка, а также на подготовку к школе, начиная с возраста 4-5 лет.
Но вернемся к докладу, который оперирует не уровнями образования, а проектами по перестройке системы образования. Посмотрим, сможет ли быть осуществлено перераспределение финансовых ресурсов в федеральном бюджете хотя бы в размере указанных экс-министром финансов 750 млрд рублей. Для этого рассмотрим те направления, по которым идет финансирование из федерального бюджета. За основу возьмем федеральный бюджет 2017 года, поскольку в нем видно, какой объем средств планировалось потратить и какой объем в реальности был потрачен.
Итак, в 2017 году планировалось потратить почти 17 трлн 17 млрд рублей на все бюджетные нужды, израсходовано же было 16 трлн 420 млрд рублей. На общегосударственные нужды, то есть на обеспечение функционирования президента и правительства, на губернаторов и региональные правительства, законодательные органы всех уровней, судебную систему и ряд других важных дел, было израсходовано более 1 трлн 162 млрд рублей (запланировано было больше). Если реформировать, как предлагает ЦСР, судебную систему и делать эффективными все уровни нашей власти, то много денег из этих средств взять на нужды образования не удастся.
Дальше идет национальная оборона. На эту цель бюджет тратит много средств – более 2 трлн 852 млрд рублей. Но в условиях роста, как говорили раньше, международной напряженности, представляется, что министерству обороны удастся отстоять свои деньги. Именно здесь можно было бы частично найти средства на рост расходов в сфере образования (на что надеется Кудрин), тем более что все последние годы на оборону выделялось много средств из федерального бюджета. Вместе с тем вероятность такого изъятия средств из оборонки достаточно мала.
Дальше идут расходы на национальную безопасность и правоохранительную деятельность: всего в 2017 году здесь было потрачено из федерального бюджета 1 трлн 918 млрд рублей. Это большая сумма и сократить расходы в данной сфере было бы возможно, но опять-таки в ситуации роста международной напряженности, угрозы терроризма и увеличения преступности (когда доходы населения падают, то преступность растет), власть на сильное их сокращение вряд ли пойдет.
Национальная экономика – на нее федеральный бюджет потратил без малого 2 трлн 460 млрд рублей (запланировано было 2 трлн 580 млрд). Это государственные инвестиции в дорожное строительство, в воспроизводство сырьевой базы, финансирование водного и лесного хозяйства, прикладные научные исследования в области национальной экономики и т.п. Очень сомнительно, что государство пойдет на значительное сокращение данных расходов, так как с дорогами у нас плохо и их надо развивать, на научные исследования идут небольшие деньги и их, в принципе, надо не сокращать, а увеличивать. С водным и лесным хозяйствами у нас большие проблемы и они требуют опять-таки повышения расходов.
На этом направления использования бюджетных средств, откуда можно было бы взять деньги на образование, заканчиваются, ибо дальше идут жилищно-коммунальное хозяйство (проблем не меряно), охрана окружающей среды (здесь стоят весьма дорогостоящие проблемы мусорных свалок, загрязнения воздуха и воды промышленными отходами и еще много чего разного), здравоохранение (качество медицинской помощи и ее доступность, доступ к лекарствам стареющего населения требуют все больше бюджетных средств), культура (без развития культуры трудно говорить о хорошем образовании), социальная политика (здесь главное пенсии, которые надо повышать, а число пенсионеров растет, борьба с бедностью также требует много денег), физкультура и спорт (с физкультурой у нас не очень хорошо, спорт – это наша гордость, поэтому здесь придется добавлять денег, а не отнимать), СМИ (на них в 2017 году потратили 1 трлн 206 млрд вместо запланированных почти 1 трлн 600 млрд, особо сокращать уже нечего), ну и, наконец, обслуживание госдолга и межбюджетные трансферты, то есть поддержка региональных бюджетов, которым приходится туго. При этом мы имеем дефицит федерального бюджета, то есть живем в долг. Правда, так живут в настоящее время многие страны.
Как видим, дополнительные средства можно взять сейчас только из оборонного комплекса, от правоохранительной деятельности и поддержки национальной экономики. Но на социальную сферу, кроме образования (здравоохранение, культура, физкультура и спорт, социальная политика), тоже нужны деньги и немалые, поэтому сильно рассчитывать на то, что система образования получит ежегодно дополнительно вожделенные 750 млрд рублей (в 2017 году из федерального бюджета на нее было потрачено около 615 млрд рублей), не стоит.
Таким образом, мы увидели, что перераспределение бюджетных ресурсов с целью повышения эффективности их использования, хотя и возможно, но требует очень больших усилий и политической воли. Кроме того, на перераспределяемые средства будут претендовать и другие отрасли социальной сферы. Поэтому, если финансирование образования и будет увеличено, то в значительно меньшей степени, чем рассчитывают авторы доклада. В этой ситуации придется решать, от каких проектов отказываться целиком, финансовое обеспечение каких сильно сокращать, а какие не трогать.
И если раньше речь по большому счету шла о потребностях, то теперь разговор пошел о возможностях, и вновь встает вопрос о приоритетах развития общества в сфере образования, то есть именно теперь, по сути дела, должна быть сформулирована собственно экономическая задача, которая настоятельно требует своего решения.
Об авторе:
Татьяна Львовна Клячко – директор Центра экономики непрерывного образования Института прикладных экономических исследований РАНХиГС, доктор экономических наук
Выбор читателей
Комментарии