Таланты без поклонников. Как вернуть кинематографу былую «конкурентоспособность»

В репертуарной сетке кинотеатров в 2002 году было 16 % названий российских фильмов, но они собрали всего лишь 5,5 % всех денег (кинотеатральная сеть принесла доход в 115 млн. долларов – против 7 млн. в «додефолтном» 1998-м). Основной доход киносети приносят американские блокбастеры.

Правительство готово финансировать производство 100 новых фильмов в год (перед развалом СССР у нас производилось 160 картин). Но вот вопрос: как вернуть кинематографу былую «конкурентоспособность» хотя бы на внутреннем «рынке» – в сознании наших зрителей? Об этом рассуждали режиссеры, кинокритики и искусствоведы на «круглом столе» «Современный российский кинематограф: код неизвестен», который прошел в рамках ХХV Московского международного кинофестиваля.

Искусствовед Валерий ФОМИН нынешнюю ситуацию в кино охарактеризовал фразой: «Холера развивается нормально». Действительно, события 1917 года уже разрушали «до основанья» отечественный кинематограф, и тогда 90 % проката занимали западные ленты. Но как только государство ввело монополию на зарубежный прокат, а полученные деньги пустило на создание киностудий, «важнейшее из искусств» возродилось очень быстро. Второй весьма существенный удар настиг нашу киноиндустрию в конце 1948-49 годов, когда проводили политику «малокартинья». Но и этот искусственно созданный «спад производства» вскоре сменился подъемом. И не только количественным – в 1957-м были сняты гениальные «Летят журавли». Перестройка оказалась самым трагическим потрясением основ – качественное кино в России ныне не рождается… Почему? «Мы ошиблись в выборе пути, – считает Валерий Фомин. – Всё наше кино держалось на том, что оно было национальным. Это не смог «перешибить» даже прессинг советской системы. В лучших наших картинах есть код русской художественной традиции. Пока мы к нему не вернемся, мы ничего не изменим».

Эти весьма устойчивые тезисы попытался поколебать критик Виктор МАТИЗЕН. Аргументы его свелись к следующему: «Вы говорите о русской традиции. Но её, во-первых, некому развивать, а во-вторых, даже если бы вдруг такие фильмы и появились, их некому смотреть, кроме кучки пожилых интеллигентов». Естественно, что «кучка» не делает «кассу»… Новая Россия встраивается в мировое сообщество, в процессы глобализации, люди, которые ныне несут деньги в кинотеатры, в основном вписались в «рыночную экономику» и хотят видеть «счастливое кино», «качественный продукт», который режиссеры пока не могут снять. Почему? «У нас нет современного киноязыка, спецэффектов, наши фильмы сюжетно не проработаны, плохо смонтированы», – считает критик.

Впрочем, в ходе дискуссии выяснилось, что некому развивать не только русские традиции, но и какие-либо вообще – многие выступающие отмечали ужасающе низкий уровень молодой режиссуры. «Чему учат во ВГИКе? Кто учит? Вы говорите, люди не идут смотреть в кинотеатр наши ленты – посадите их бесплатно в зал, они деньги отдадут, чтобы вырваться оттуда!» – таков был пафос речей. Свой голос в этот возмущенный хор добавила и директор российских кинопрограмм ХХV ММКФ Ирина ПАВЛОВА: «Я хочу в кино видеть нормальных людей – сильных мужчин, красивых женщин. А у нас что?! Смотреть не на кого! В американских картинах есть герои, есть люди, которым хочется подражать». Француз Жюэль ШАФРОН, которому по роду службы приходится просматривать всю российскую кинопродукцию, тоже не остался в стороне от обсуждения: «Впечатления от этих лент сложные. Это какие-то «полуфабрикаты». Видимо, порок заложен еще в сценариях. Из-за того, что резко была отменена цензура, исчезла профессия «литературный редактор». Сценарии очень слабые – в них нет цельности сознания, непонятно, что автор хотел сказать. Ну и фильмы получаются соответствующие…»

Вывод, к которому пришли участники «круглого стола», можно свести к следующему: если государство хочет иметь качественное кино, оно должно потратить деньги на образование. И дело тут даже не во ВГИКе (хотя от него тоже многое зависит). Трудно не согласиться с мыслью актрисы и режиссера Елены ЦЫПЛАКОВОЙ: «Воспитание людей, которые снимают кино, начинается в школе… Образ сначала рождается в душе, а потом появляется на экране. И если мы, взрослые, ответственные люди, будем нести в своем творчестве безнравственные вещи, у нас не будет будущего. Не только кино – у нас вообще ничего не будет».