Так случилось – мужчины ушли. «Катынь» Анджея Вайды в России не покажут

Два сеанса в Москве, один – в Петербурге. Вот, собственно, и все. Больше в России «Катынь», новый фильм польского классика Анджея Вайды, не покажут. Во всяком случае в ближайшее время. Ни один отечественный прокатчик не захотел купить картину, между прочим, номинированную в этом году на «Оскар», и провезти ее по стране. Точно так же, как долгое время Польша отказывалась показывать у себя фильм Владимира Хотиненко «1612». Кому понравится еще раз глотать горькие пилюли исторической правды, чужих обид и прямых обвинений? Такова уж человеческая натура: люди, детьми какого бы народа они ни были, не любят извиняться – не то что за себя, но даже за своих предков.

Советском энциклопедическом словаре, изданном в Москве в 1990 году, упоминаний о катынской трагедии нет вовсе. Ни словом, ни буквой авторы-составители даже не намекнули читателям о тех страшных весенних днях… Но верх цинизма даже не в самом расстреле, а в том, что несколькими годами позже советские власти приписали содеянное немцам: уж слишком не вязался с этим преступлением светлый образ народа-освободителя. А немцы, дескать, и так столько дел в Европе натворили, что им должно быть все равно: обвинением больше, обвинением меньше.

Анджею Вайде – 82. К этому фильму, по его собственным словам, он шел всю жизнь. И как художник, и как гражданин, и как сын своего отца, капитана Якуба Вайды, расстрелянного на Смоленской земле, неподалеку от станции Гнездово, в Катынском лесу. Эту работу он посвятил и своей матери, которая так до конца и не поверила, что ее муж уже никогда не вернется домой. Главная героиня «Катыни» Анна (Майя Осташевска) тоже не верит и тоже ждет своего мужа Анджея (Артур Змиевский). Ждет до тех пор, пока в ее руки совершенно случайно не попадает дневник, который он вел до последней минуты. Анне вообще все время везет, если такое определение уместно по отношению к военной вдове. Она успевает проститься с мужем на станции, перед тем как эшелон с польскими пленными увезет их навстречу смерти на восток. Ей удается вернуться в родной Краков. Пережить войну. От лагеря, а может, и от расстрела ее спасает, рискуя собственной жизнью и при этом совершенно бескорыстно, советский офицер (Сергей Гармаш). Это знаковый момент, когда Вайда всего лишь одной сценой снимает с себя все обвинения в слепой русофобии. Он не клеймит всю нацию, он ведет честный рассказ, не утаивая деталей. Ни черных, ни белых. При этом, что важно, автор не выставляет счет исключительно советской России или гитлеровской Германии, которые в своем амбициозном противостоянии, как в карточной игре, поставили на кон жизнь и судьбу польского народа – только потому, что им в тот момент это было выгодно и удобно. Самим полякам тоже достается – тем, кто сдался, пошел на компромисс с собственной совестью, «прогнулся под изменчивый мир».

Помимо Анны в «Катыни» показана целая галерея польских жен, сестер и матерей, которые ждут, чтобы никогда не дождаться, или перестают ждать, а значит, согласно Вайде, предают память. Собственно, это вообще рассказ о женщинах, мужчины в нем – лица скорее эпизодические, герои второго плана. Их роли и удел и без того ясны. И если бы все так и оставалось до самого финала – Катынь без самой Катыни, война без войны, смерть мужчин не явная, лобовая, а отраженная в глазах женщин, – это был бы, возможно, самый пронзительный и трагический фильм последних лет. Вайда держался до последнего, переплетал нити человеческих судеб, подходил к страшному краю, но в последний момент делал шаг назад, не опускаясь до натурализма и насилия в кадре. И от этого было еще страшнее. Потому что ожидание смерти – хуже смерти. Но в последние 10 минут он не выдержал. И все-таки показал сам расстрел. Подробно, обстоятельно, бесконечно долго, с присущим мастерам старой школы вниманием к деталям. И тем самым понизил собственными руками возведенную высочайшую планку эмоционального воздействия. Потому что к крови, которая течет рекой, мы и без того привычные. Она нас уже мало трогает, более того, частенько раздражает, вызывая усталость и скуку.

И все-таки смотреть этот фильм бесконечно тяжело. И стыдно. Показать бы «Катынь» в каждой школе. В рамках программы патриотического воспитания. Глядишь, следующее поколение россиян что-то да переосмыслит и уже точно не даст повода режиссерам снимать такое кино.