Страсти по ЕГЭ почти улеглись. По мнению экспертов, экзамен все больше приобретает «человеческое лицо»

​В МИА «Россия сегодня» прошел круглый стол, посвященный 15‑летию единого государственного экзамена. Главные вопросы, которые обсуждали на этом мероприятии – удалось ли ЕГЭ решить проблему доступности высшего образования, поборол ли экзамен коррупцию, какие изменения произошли за этот период в школе и обществе, чего ждать в будущем?

– Могу констатировать, что благодаря ЕГЭ в крупные вузы России смогли поступить ребята, которые раньше были практически лишены такой возможности, – сказал научный руководитель Центра мониторинга качества образования НИУ ВШЭ, экс-заместитель министра образования РФ Виктор Болотов. – Более того, многие из них сейчас имеют право выбирать, где учиться – в МГУ, Плехановском или ВШЭ, потому что по результатам экзамена поступили сразу в несколько вузов.Это, наверное, самый очевидный и бесспорный результат внедрения ЕГЭ. По словам Виктора Болотова, в конце 90‑х в вузах Москвы и Санкт-Петербурга три четверти студентов были жителями этих городов. И поступить в эти учреждения можно было лишь при условии, что ты посещаешь подготовительные курсы конкретного вуза и имеешь жилье, чтобы разместиться на период подготовки, сдачи экзаменов и обучения. Сейчас количество сельских студентов увеличилось на 20-25% (в некоторых высших учебных заведениях количество иногородних составляет 75%), и это автоматически вынудило ректоров вузов решать вопрос с общежитиями, которые они, было, повадились сдавать в аренду гастарбайтерам и бизнесменам. Словом, решение одной проблемы заставило решать и другие, смежные.- Что же касается борьбы с коррупцией, то, хочу заметить, ни в одном документе мы не ставили отдельную задачу – побороть коррупцию с помощью ЕГЭ, – сделал неожиданное заявление Виктор Александрович. – Да и невозможно ее побороть на отдельно взятом участке, если на остальных этим почти не занимаются.Тем не менее ЕГЭ все-таки борется с коррупцией. Так, если 2013 год запомнился нам чередой скандалов, связанных с повальным списыванием и утечками материалов в Интернет накануне экзамена, то уже на следующий годы были сделаны серьезные оргвыводы. И вот результат: к примеру, если в 2013 году средний балл по химии в Дагестане был на уровне 72, то в 2014 году он составил всего 36. Для многих это стало шоком, но надо признать, что были получены действительно реальные, а не дутые показатели. По другим регионам картина, может, не столь контрастная, однако везде уже успели почувствовать: шутки в сторону, нарушителей будут карать нещадно.- Аналогичная ситуация сложилась и с медалистами, – напомнил Болотов. – Было время, когда количество обладателей золотых медалей доходило до 10% от выпуска. Эти выпускники пользовались льготами при поступлении, но было очень неприятно читать заявления на имя ректора, где «круглые отличники» делали по несколько ошибок. То есть понятно, каким образом и для чего штамповали этих «медалистов». Сейчас более-менее эту проблему мы обуздали. Хотя поводов для беспокойства все равно хватает.Что же касается перспектив единого госэкзамена, то Виктор Болотов уверен: вносить какие-либо изменения в содержание и процедуру ЕГЭ можно лишь после тщательного изучения ситуации в образовательном пространстве, всенародных открытых обсуждений предлагаемых реформ. В противном случае мы все будем заложниками популистских идей и предложений, которые депутаты и политики выдвигают часто и с удовольствием. Среди таковых, например, обязательный ЕГЭ по физике, истории, физкультуре и прочим предметам.- Можно заставить человека сдавать историю, но нельзя заставить его любить Родину, – считает Болотов. – То же самое и с другими дисциплинами. Мотивировать детей к изучению тех или иных предметов и наук нужно иными способами. Я абсолютно убежден: каждый школьник должен иметь право выбора, а это противоречит требованиям сделать те или иные экзамены обязательными.Заместитель генерального директора ЗАО «МЦФЭР», экс-заместитель министра образования и науки РФ Максим Дулинов придерживается мнения, что обсуждение единого госэкзамена на самых разных площадках, его критику и советы по изменению экзаменационных процедур можно считать явным достижением последних лет. Ведь если бы все происходило закрыто, то и обсуждать было бы нечего, а так благодаря критике мы знаем, над чем работать и что совершенствовать.- А ведь, напомню, ЕГЭ – это всего лишь инструмент проверки качества образования, – сказал Дулинов. – И очень странно, что мы уделяем столько времени обсуждению инструмента, а не качества. Это примерно как если бы хотели повесить на стену картину, а для этого необходимо было вбить в стену гвоздь, но мы начали бы обсуждать, какого цвета и какой формы должен быть молоток, чтобы выполнить задуманное. На самом деле мы так много времени посвящаем этому вопросу потому, что пока не знаем, как изменить качество образования. Как только мы поймем, что обсуждать следует именно эту проблему, тема ЕГЭ отойдет на второй план.- Я согласен с тем, что реформы необходимо проводить только после тщательного изучения ситуации, после проведения серьезных мониторингов, – сказал ректор Московского городского педагогического университета Игорь Реморенко. – Но кто будет проводить эти мониторинги? Люди со стороны, которых учителя сегодня воспринимают как инородное тело, мешающее им работать? На самом деле в этом должны быть заинтересованы в первую очередь сами учителя. А для этого необходимо реформировать систему педагогического образования, то есть уже студентов учить тому, как правильно организовать педагогическое исследование. Поэтому мы в нашем вузе разработали специальный предмет «Образовательная политика». ЕГЭ без обратной связи невозможен, но выстроить эту связь нужно по науке, с умом.По мнению же директора Центра образования №548 «Царицыно» Москвы, народного учителя России Ефима Рачевского, страсти по ЕГЭ сегодня почти улеглись. Ученики воспринимают его как вполне обычное (хотя и очень ответственное) испытание, они поняли, что ничего из ряда вон выходящего на нем не бывает, и если учиться в течение всего периода, а не только накануне экзамена, можно рассчитывать на вполне приемлемый балл. Родители, которые раньше реагировали на все очень нервно, также утихомирились, а если кто и нанимает своим детям репетиторов, то скорее по привычке, для перестраховки.- Мы уже пришли к выводу, что ЕГЭ не вредит ни процессу обучения, ни развитию ребенка, – констатировал Рачевский. – Осталось донести еще одну очень важную мысль: сдавать ЕГЭ имеет смысл тогда, когда ты чувствуешь себя к этому полностью готовым. А самое главное, все мы наконец-то поняли: чем более честным будет экзамен, тем более реальными будут результаты, а значит, можно будет заняться решением вполне конкретных проблем, а не пытаться вновь и вновь плодить обман и иллюзии.Ефим Лазаревич поделился сокровенным: оказывается, у них в школе уже успела сложиться традиция – перед экзаменом ребята должны обязательно прикоснуться рукой к его лысине, и тогда якобы успех обеспечен. Несколько лет это правило работало безукоризненно, директор смиренно принимал участие в этом обряде. Однажды, когда ребят разделили и развезли по разным школам, еле-еле успел прорваться сквозь дикие московские пробки, чтобы поддержать таким образом своих ребят. А вот в этом году опоздал… Что, впрочем, не отразилось на результатах. Из этого следует, заключил педагог, что ребята больше полагаются на собственные знания, чем на приметы. И это хорошо.Но почему же задания ЕГЭ до сих пор не выложены в Интернет целиком, во всем их многообразии? Об этом шла речь, наверное, на протяжении всех 15 лет, однако сейчас в Сети открыто далеко не все, что наработано за этот длительный период.- Дело в том, что мы выкладываем лишь образцы, типовые задания, и делаем это только для того, чтобы ребята имели представление об уровне, характере, типе, содержании заданий, – говорит директор Федерального института педагогических измерений Оксана Решетникова. – А все выкладывать мы не хотим по очень простой причине. Вспомните, в 90‑е годы очень популярным видом учебной литературы на прилавках были так называемые решебники. Можно также вспомнить и об огромном количестве сборников типа «Золотые сочинения», «Платиновые сочинения» и т. д. Так вот, изрядная часть КИМов ЕГЭ – задания творческого типа. Стоит выложить их в свободный доступ, как на самом творчестве школьников можно будет поставить крест, поскольку его вытеснит репродуктивная деятельность. Детей будут попросту натаскивать на экзамен, и от ребят потребуется лишь механически воспроизвести то, что они когда-то решали. Безусловно, если ребенок запомнит все, что есть в Сети, ему можно будет смело ставить 100 баллов, однако мы все-таки делаем ставку не на развитие памяти, а на творчество, которое следует проявить только на самом экзамене. А подготовиться к этому испытанию вполне можно и на типовых заданиях, но только для того, чтобы потом справиться с новым, незнакомым.В целом итог 15‑летнего шествия ЕГЭ по стране, по мнению спикеров круглого стола, сводится к довольно простой формуле: да, еще далеко не все проблемы устранены, но мы движемся в правильном направлении; народ постепенно привыкает к испытаниям, конструктивная критика учитывается, в результате чего экзамен все больше и больше приобретает «человеческое лицо».