Старая знакомая Джейн. На российский экран вышла 28-я попытка кинопрочтения английского романа «Джейн Эйр»

Молодой американский режиссер Кэри Фукунага, безусловно, смельчак. Взяться за двадцать восьмую по счету экранизацию классического английского романа «Джейн Эйр», когда до него на этом поле уже отметился целый легион художников от Роберта Стивенсона до Франко Дзеффирелли, – это поступок. Фукунага не мог не понимать, что как только на экране замелькают первые кадры, его работу тут же бросятся сравнивать не столько с романом, сколько с тем, что сделано предшественниками. Но он рискнул и, в общем-то, не прогадал. Его Джейн Эйр особая, со своим лицом и непростым характером. Так что хотя бы свое законное шампанское за смелость режиссер точно заслужил.

Кстати, утверждение, что каждый, даже средне образованный, житель Земли читал роман Шарлотты Бронте или смотрел одну из многочисленных экранизаций, а потому не понаслышке знает обо всех невзгодах, через которые пришлось пройти молоденькой гувернантке Джейн Эйр и влюбленному в нее мистеру Рочестеру, не более чем устаревший миф и иллюзия. Судя по дыханию зала на российской премьере, громким охам и удивленным комментариям, по крайней мере добрая половина зрителей была не в курсе сюжетных перипетий. Так что Фукунага не только храбрец, но еще и просветитель.Новая версия «Джейн Эйр» не затмевает предыдущие. Не было у нее такой задачи. Съемочная группа, воплотившаяся на экране в актеров Мию Васиковску («Алиса в стране чудес») и Майкла Фассбендера («Голод», «Триста спартанцев»), просто рассказывает свою историю. Про любовь, замешанную на несгибаемой воле и чувстве собственного достоинства, на фоне бесконечных туманов Северной Англии. Пожалуй, именно скрадывающий яркие краски туман можно назвать главным героем этой готической баллады. Он, и только он, вселяет в сердце тревогу, леденит кровь, наводняет призраками и без того сумрачные каменные галереи старинного замка. Он превращает эту, скажем честно, вполне сентиментальную любовную историю в настоящий фильм ужасов. Когда пугают не компьютерные монстры или пластический грим, а предчувствие неминуемой беды, трагедии, которая вот-вот разразится. И тут, поверьте, не имеет никакого значения, известен вам сюжет как свои пять пальцев, или вы сталкиваетесь с этими героями впервые.Львиной долей успеха «Джейн Эйр» обязана художникам. Атмосфера, где каждая чашечка, каждое блюдце, каждый пуфик на своем месте, выстроена строго по-английски. И никакого «картона», фальшиво вываливающегося из картины и убивающего все впечатления. Чему нам у американцев и англичан (особенно у англичан) еще учиться и учиться, так это умению правдиво, не по-бутафорски воссоздавать старинные предметно-вещные миры. Смутила разве что куцая кушетка в огромном пустом зале, на которой решили «умертвить» злобную тетушку Рид, в свое время всласть поиздевавшуюся над сироткой Джейн, но это уже малозначительные придирки.С актерами режиссер и продюсеры также попали в точку. Миа Васиковска, юная попрыгунья из «Алисы в стране чудес», – настоящая мисс Эйр, тусклая и невзрачная, но с печатью необыкновенной внутренней силы на малокровном личике. Типичное дитя сиротского приюта, способная вынести любое испытание и не сломаться, как ее ни гни. Пройдет меньше века, и именно такие вот простушки добьются для всего женского племени Англии неслыханных доселе прав и свобод. Фассбендер тоже не красавец, но столь харизматичен и сексуален, что лихорадочный румянец, окрашивающий лицо героини при его появлении, вполне объясним. Настоящей викторианской дамой смотрится и звезда мирового экрана Джуди Денч. Для нее, впрочем, эта роль не нова: в свое время она играла в «Гордости и предубеждении», еще одной экранизации английской классики, и в фильме «Как важно быть серьезным» по Оскару Уайльду. Единственный, кто выпадает из этого строгого ансамбля, – Джейми Белл, исполнитель роли кузена главной героини, пастора Сент-Джона Риверса. Он столь комичен и нелеп, так отличается от выписанного Шарлоттой Бронте «белокаменного Аполлона», что на время его появления на экране даже готический ужас отступает.Вообще пробивающийся то тут то там американский акцент в этой типично английской истории – с непременным поцелуем на весь экран в финале – мог бы свести на нет многие достоинства фильма. К счастью, общий сумрак возобладает. А также уверенность в том, что и эта, 28-я по счету «Джейн Эйр» далеко не последняя.