Спор с Резуном

У меня интерес к истории появился в пятом классе, когда я узнал, что сборная нашей школы победила в викторине, посвященной Великой Отечественной войне. Я тоже хотел участвовать в таких соревнованиях, особенно в тех, что посвящены войне, о которой я так много слышал от своего папы-военнослужащего. Кроме того, мы с ребятами много говорили о Великой Отечественной, о своих родственниках, которые воевали или погибли на фронтах, о фильмах, посвященных военным событиям. Особенно в мае, когда традиционно отмечалась годовщина Победы.

Мы переходили из класса в класс и, по мере того как взрослели, высказывали различные оценки военных событий. Нас, знающих о войне по рассказам старших и по фильмам, всегда волновало, почему события развивались так, а не иначе. Ответы мы искали в книгах, но они давали на наши вопросы подчас противоречивые ответы. Например, как оценивать написанное бывшим разведчиком, предателем, осужденным за содеянное, Резуном, печатающим свои книги под псевдонимом Суворов? Можно сказать, что в результате жарких споров мы в конце концов пришли к выводу, что нельзя печатать такие книги, надо сделать все, чтобы не росло число сторонников Резуна. Но нельзя замалчивать написанное и сказанное им, надо объяснять, в чем ошибочность его теории. В этом смысле мне кажется блестящей находка моего учителя истории, который, зная психологию моих сверстников, на уроках довольно подробно рассказывал о «Ледоколе» Резуна, выдавая его мнение за свое. Ребята спорили, сначала приводили какие-то факты, потом стали использовать в своих выступлениях большой фактический материал, обратились к энциклопедиям, к мемуарам военачальников. В конце концов учитель соглашался с ребятами, признаваясь, что спорили они не с ним, а с Резуном. Так мои одноклассники узнали об этой теории и о ее ошибочности.

Очень много внимания учитель уделял на уроках жизни солдат на войне. Жизнь солдат всегда привлекает и волнует нас, через ее призму мы воспринимали и воспринимаем все военные события. Но в наших учебниках этой теме никакого внимания не уделяется. У нас много учебников, наверное, потому, что люди по-разному, порой противоположно, трактуют исторические события. Мне лично одновременно приходится заниматься по пяти-шести учебникам. Мои же одноклассники, которые увлекаются другими предметами, не имеют такой возможности, поэтому они вынуждены принимать позицию, выраженную в одном – максимум двух учебниках. Я думаю, куда лучше было бы, если бы у нас был один учебник, в котором объективно, на основе научных представлений и истинных фактов рассказывалось о нашей российской истории. Возможно, плюрализм мнений хорош в политике, но совсем не в школьном курсе истории. Школе нужен такой учебник, который бы отражал различные подходы к истории, в которой была бы создана фактическая база, рассчитанная как на базовое, так и на углубленное изучение истории.

В нашей школе есть несколько кружков для ребят, которые интересуются историей. Но есть и несколько очень серьезных проблем. Нам недоступны многие источники информации. Я пытался записаться в историческую библиотеку, но мне отказали, сославшись на мой возраст. Нам трудно организовать встречи с уже состоявшимися учеными, которые могли бы пробудить в школьниках серьезный интерес к исследовательской работе, стать важной вехой в процессе профессиональной ориентации. Поэтому я – за клубы, я за то, чтобы создавались центры по изучению истории подобно тем, что создаются по изучению математики.

Денис СТУКАЛОВ, ученик одиннадцатого класса школы № 1252, победитель Всероссийской олимпиады по истории в 2003 году