специальный репортаж

Новый год в Чечне начался хмуро, но в воздух стреляли больше, чем друг в друга

Новый год в Чечне начался хмуро, но в воздух стреляли больше, чем друг в друга

Если в Грозном война не заходит дальше спорадических перестрелок и разовых терактов, то за городом вспыхивают конфликты, если не по масштабам, то по жестокости сопоставимые с прошлогодними зимними операциями. Есть сведения о тяжелых обстрелах и бомбардировках в районах Шатоя и Шали.

До Гудермеса нам удалось добраться на грузовике Министерства по чрезвычайным ситуациям, завозившем туда хлеб. Когда машина остановилась возле здания мэрии и началась раздача гуманитарной помощи, люди буквально вырывали из рук буханки – в этот, отрезанный от окружающего мира город хлеб не завозили уже несколько дней.

Неподалеку от пункта раздачи хлеба нас остановили несколько учителей местной школы. Узнав, что мы скоро сможем выбраться из Чечни, они попросили дать весточку своим детям, живущим в России (почта в Гудермесе, разумеется, не работает). Последняя телеграмма была самая страшная: “Папа убит 18 декабря, похоронен 26-го, не приезжайте!”. Передавшая ее заплаканная женщина попросила: “Обязательно подчеркните частицу “не”, а то еще, не дай Бог, неправильно поймут и приедут сюда…”

Назвать точные цифры потерь среди населения Гудермеса до сих пор очень трудно. По сведениям, полученным от местных жителей, лишь число погибших детей превышает сотню. Официальные сводки называют, конечно, значительно меньшую цифру. Помимо пуль и осколков, детские жизни уносила двусторонняя пневмония, которая в условиях промерзших подвалов и отсутствия лекарств становилась смертельной.

Многие называют эту войну совместной карательной акцией дудаевских боевиков и российской армии против мирного населения Чечни. Одна из жительниц Гудермеса описывает приход дудаевцев в город так: “Они врывались в дома и вышвыривали оттуда жителей, такое я видела лишь маленькой девочкой во время депортации чеченцев в 1944 году…”

Гудермес, который был одним из немногих чеченских городов, не получивших прошлой зимой серьезных разрушений, теперь “сравнялся” своими руинами со всей республикой. В самом центре города стоит здание 9-й гудермесской школы (гимназии), точнее то, что от него осталось, – обгоревшие стены без потолка и пола.

Боевики облюбовали гимназию под военную базу. Как-то ночью неожиданно вспыхнула библиотека, кто ее поджег – сами дудаевцы или кто-то еще – неизвестно.

Сейчас по развалинам бродят мальчишки – бывшие ученики этой гимназии – в поисках “чего-нибудь интересненького”. Особенно романтические ощущения у них вызывают темные своды подвала – там в глубине до сих пор тлеют книги и школьное оборудование. Периодически содержимое подвала разгорается сильнее, и над остатками здания вздымаются клубы черного дыма.

Кроме гимназии, полностью разрушены 7-я школа, все детские сады города, железнодорожный техникум, педагогическое училище (там, как известно, размещалась комендатура), сильно повреждены 1-я и 5-я школы. Даже в тех учебных заведениях, которые практически не пострадали от обстрелов, занятия раньше, чем в феврале, не начнутся – не работает отопление, по всему городу нет воды, газа и электричества. Впрочем, по тем же причинам окажутся весьма долгими зимние каникулы и в других районах Чечни…

Возле мэрии к нам подошла группа молодых чеченцев и, безошибочно определив нас как журналистов, отозвала в сторону для разговора: “Вам скажут, что мэр и префект – герои, что они вели переговоры с российскими военными, вы им не верьте! Они – трусы. На самом деле войну остановила Малика. Вы спрашиваете, кто это? Малику здесь все знают. Малика – это директор 3-й школы. Поехали к ней!”…

При первом же взгляде на Малику Гезимиеву сразу понимаешь, что имеешь дело с женщиной властной и самоуверенной, умеющей, вопреки вековым кавказским традициям, держать мужчин в кулаке. Ее бывшие ученики, став уже солидными мужами, привыкли к тому, что их учитель и директор всегда может расставить все по своим местам. И именно к ней они обратились во время декабрьских событий.

Как свидетельствуют местные жители, еще 18 декабря боевики с минимальными потерями покинули значительную часть города. Однако российские войска продолжали обстрел и тяжелой артиллерией, убивая людей и разрушая дома. Очевидцы рассказывают, что в это время и мэр, и префект отсиживались в неплохо оборудованных укрытиях и не предпринимали особо активных попыток хоть как-то спасти жизни горожан.

Среди тех, кто в числе первых начал переговоры с российскими военными о прекращении огня, была Малика Гезимиева. “У нас мужчины в городе есть?” – грозно вопрошала она и, не дождавшись вразумительного ответа, двинулась в сторону горы, с которой российские части обстреливали город. По дороге к ней присоединился заместитель начальника гудермесской милиции Владимир Молоствов. Так они вдвоем шли, размахивая наспех сделанным из наволочки белым флагом, по тропинке, проложенной между двух минных полей. Шли с интервалом 20 метров, чтобы, в случае если снайперская пуля (они почти беспрерывно свистели мимо парламентеров) попадет в кого-либо из них, другой смог бы дойти до цели. В итоге им удалось добраться до российских частей и положить начало спасительным переговорам.

Григорий ТАРАСЕВИЧ

Фото Дениса ГРИШКИНА

Когда верстался номер.

В ночь на 9 января чеченские боевики захватили дагестанский город Кизляр. На протяжении всего дня шла операция по их вытеснению из города. Правительство нервно совещалось. Ему предстоит очередная проверка – сможет ли оно остановить начавшийся конфликт или допустит второй Буденновск?