Специальный репортаж

Столичный синдром

Москва привлекает многочисленных юных искателей счастья

– Дяденька, дай десять копеек. Дай десять копеек, я тебе говорю!

– А может, тебе дать и ключ от квартиры, где деньги лежат?

Вместо попрошайки на этот вопрос мне ответил здоровый детина, взявшийся неизвестно откуда: “Не обижай маленьких…”

На вокзале находиться небезопасно. Особенно на Курском. Если вы об этом на минуточку забыли, то по громкоговорителю вам напомнят: “Граждане пассажиры! Если вы не хотите омрачить свою поездку, не доверяйте ваш багаж посторонним людям и не берите на хранение чужие вещи. Будьте внимательны и осторожны”. Собственно говоря, администрация вокзала права, напоминая пассажирам об угрожающей им опасности. Но только отчасти. Согласитесь, людям, и без того нервным и уставшим, приятней было бы услышать что-нибудь хорошее. Тем более что впереди – дорога.

Начал я свое “путешествие” с Белорусского вокзала – одного из самых благополучных в столице. Это мнение начальника транспортной милиции станции Москва-Белорусская Шимарова Виктора Александровича.

– Вокзал маленький. Пассажирооборот небольшой. Публика культурная.

– А как с детскими правонарушениями? – интересуюсь я.

– Есть, конечно. Едут в Москву искать счастья. Бродяжничают, в конце концов попадают к нам. Вот только сегодня двоих отправили в спецприемник.

– За что?

– Видите ли, 180-й приказ МВД, регламентирующий работу инспекции по делам несовершеннолетних, запрещает держать ребенка в отделении более трех часов. Двух пацанов без документов, на вид лет 13-14, снял сегодня с электрички наряд милиции. Как выяснилось, ребята из-под Можайска, село Никольское, телефона домашнего нет. С их родителями связаться напрямую мы не можем. Связываемся с территориальным отделением милиции, просим, чтобы сообщили родителям. А до их приезда дети будут находиться в спецприемнике, или, как он теперь называется, центре временной изоляции для несовершеннолетних правонарушителей.

– Сурово, но бывает же, что ребенка послали в Москву родители. Живут, например, мать с сыном вдвоем, и родственников нет. Мать заболела, а сын поехал в Москву за лекарствами. Его тоже в спецприемник?

– Ну зачем так. Я же вам сказал, что в первую очередь мы связываемся с родителями. Если они в курсе дела и просят их ребенка отпустить, мы его отпускаем.

– Понятно. Но для этого нужно как минимум иметь домашний телефон, которого в Никольском нет…

Центр временной изоляции – заведение закрытое. Подчиняется Петровке, 38. На окнах – решетки. Дисциплина армейская. Здесь ребенка могут продержать до 30 суток. Это по приказу. Но бывает и дольше, если родители за ним не приезжают. В этом случае ребенка домой сопровождает сотрудник милиции.

…”Мое первое путешествие закончилось в детской комнате милиции. Меня сняли с поезда за несанкционированное родителями перемещение по стране. Подумаешь, препятствие! Это обстоятельство нисколько меня не смутило. В 14 лет для меня было гораздо страшнее сознавать, что за свою жизнь я ничего не увижу. Тогда я отправился в Каракумы. И то, что в безводной пустыне я чуть не умер от жажды, то, что ноги истрескались в кровь, а язык распух и не умещался во рту, ничуть не испугало меня”.

Эту часть своей биографии поведал мне достаточно известный человек – путешественник Виталий Сундаков, основатель Русской школы выживания.

Его желание увидеть, как прекрасен этот мир, несколько опередило установленные законом нормы. Но откуда было знать милиционерам, снявшим четырнадцатилетнего путешественника с поезда, что это не бродяга и не карманник. Что он когда-нибудь совершит сенсационное путешествие в джунгли Океании и откроет новые племена туземцев, коих не коснулась еще цивилизация.

Я вспомнил о горячих песках Каракумов, выйдя из отделения милиции в сопровождении двух дюжих молодцов из службы общественной безопасности. После теплого помещения в лицо ударил колючий пятнадцатиградусный мороз. “Путешествовать, конечно, лучше летом”, – подумал я. Человека влечет романтика дальних странствий. А что гонит из дому маленьких бродяг сейчас, в мороз, когда не хочется и носу на улицу казать? Этот вопрос я задал одному из своих провожатых. Милицейский патруль делал очередной обход вокзала вместе со мной.

– Москва привлекает своим благополучием. Но это только кажущееся явление. Казино, рестораны. Дети видят все это по телевизору и воображают, что именно им повезет. Но кому здесь нужен голодный и оборванный мальчуган, убежавший из дома? Он попадает либо к нам, либо к бандитам, которые его накормят и обогреют, а потом заставят собирать милостыню по электричкам или тянуть из карманов.

Зал ожидания, кассовый зал, ресторан. Патруль делает свой обычный обход, двадцатый за этот день. Все тихо, спокойно. Дети сидят рядом со своими родителями. Только у пивных ларьков заметил я одного пацана, который мог бы стать героем моего репортажа. В каком-то непомерном балахоне, в серой кепке, он о чем-то громко кричал, схватив прохожего за рукав пальто. Однако, увидев милицию, паренек моментально исчез, а с ним и цыганка в цветастом платке и еще двое в черном. Последние наблюдали за “сценой вымогательства”, стоя неподалеку. Да, не посчастливилось бы интеллигенту в пальто, если бы пацану удалось его “раскрутить”.

Выходим на платформу. Только что подошел поезд, и пассажиры с сумками и тюками спешат укрыться от мороза в метро.

– Вам часто приходится иметь дело с несовершеннолетними? – спрашиваю я своих спутников.

– Особенно когда “Спартак” играет, – отвечает тот, что помоложе. – После матча электрички отправляем с усиленными нарядами.

– Мне и самому этой весной не посчастливилось. Возвращался с дачи, а в тот день “красно-белые” с “Аяксом” играли. Так набились в вагон пацаны лет по четырнадцать-пятнадцать и давай свои кричалки кричать. Мало того, они еще и выйти никому не давали.

– У “Аякса”-то наши выиграли, а вот после матча с “Интером” болельщики расстроились и учинили драку. Четверых тогда сняли с электрички.

Расстраиваться, конечно, можно по любому поводу, особенно когда дома ждет горячий ужин. А если нет у ребенка дома? Сейчас в России более двух миллионов беспризорных. Это данные Института социально-экономических проблем народонаселения РАН. Только вдумайтесь! И это в мирное время. Похожая ситуация была у нас разве что в двадцатые годы, но тогда была война. А сейчас? Экономический кризис?

…Я отправился на Казанский вокзал не случайно: по количеству детских правонарушений он занимает одно из ведущих мест в Москве наравне с Курским и Киевским. Только за октябрь месяц в центр временной изоляции (по данным ИДН Казанского вокзала) было отправлено 25 детей. В разговоре со мной инспектор по делам несовершеннолетних старший лейтенант Никишин подчеркнул явный рост беспризорности за последние несколько лет.

– Беспризорники – это неотъемлемая часть вокзала. Они были всегда. Дети бегут из дома по разным причинам, но в последнее время к нам все чаще и чаще попадают те, у которых вообще нет дома. В беседе с ними выясняется, что их родители, желая заработать, продали квартиру или дом и… остались без денег и без дома. Купля-продажа жилья сейчас – очень выгодная операция, но даже крупная сумма комиссионных не останавливает дельцов от того, чтобы “кинуть” кого-нибудь. Их жертвами чаще всего становятся алкоголики.

– Была даже передача по телевизору. Кажется, “Человек в маске”. В ней один подонок даже оправдывал свои махинации тем, что “кидал” опустившихся и никчемных людей, которые, по его мнению, недостойны жить на этом свете.

…Наряд милиции ввел в кабинет мальчика лет семи. Он был одет в синий лыжный костюм и коротенькую куртку. Вместо шапки на голове была копна курчавых черных волос.

– Вот, забрался в отцепленный вагон, – произнес один из милиционеров.

– Зачем ты это сделал? – поинтересовался инспектор.

– Холодно на улице, – пробормотал мальчик, еле шевеля озябшими губами. Он и впрямь был одет не по-зимнему.

Усадили мальчугана, дали ему чаю. Ну а дальше как полагается: откуда, куда, зачем. Он цыган. Зовут Сашко. У цыган, оказывается, имена похожи на русские, но заканчиваются на “ко”. Сам из-под Воронежа, город Острогожск. До Москвы добрался на электричках за два дня по следующему маршруту: Острогожск – Лиски – Воронеж – Мичуринск – Ряжск. В Ряжске заночевал, а с утренней электричкой – в Рязань. А там и до Москвы рукой подать.

– Не страшно ночевать в чужом городе? – поинтересовался я.

– Не, мы с одним чуваком скорифанились. Пиво пили, “Яву” курили.

– “Ява”-то откуда?

– Нашел.

– А зачем в Москву подался?

– Денег достать. Говорят, здесь хорошо живут.

Достать денег. Так отвечают если не все, то почти все. Дети вынуждены сами зарабатывать себе на жизнь. Но как это сделать в маленьком провинциальном городке, в котором закрылся единственный завод, или в поселке, где поля последний раз пахали четыре года назад? А где-то в Москве дети катаются на роликовых коньках и отдают предпочтение жвачке “Wrigley’s”…

Потом цыганенка увезли. Туда, где на окнах решетки. И мне вдруг стало не по себе от мысли, что за ним ведь никто не приедет.

Дмитрий ЕГОРОВ