На чтение: ≈ 18 мин.Какое скучное слово – “диспансеризация”! И сколько интересного за ним, оказывается, стоит! У Министерства образования РФ есть научно-медицинский Центр “Дар” – “Диагностика. Адаптация. Развитие”. Он-то и проводил в Вологде, в пяти школах, этот эксперимент. Директор Центра – доктор медицинских наук Серафима Моисеевна Чечельницкая. Выслушав ее, я поняла, что пора пересматривать понятие “готовности ребенка к школе”. Можно ли, например, говорить о том, что дошкольник созрел для классно-урочной системы, если у него слабо развиты мышцы спины? Если он то и дело желает прилечь за рабочим столом? Если он пока что не научился жить в коллективе?
Другая наша проблема – новый взгляд на нормы ГТО. К чему сегодня они должны приготовлять наших детей? Очевидно, что старшеклассниц – постепенно для материнства. Мальчиков – к силовой выносливости. Но для тех и других важна способность к деятельности операторов. Независимо от того, за швейные машины или компьютеры сядут после окончания школы выпускники. Но и тут нужна <выносливость> спины. Кроме координации движений и способности к быстрой смене деятельности. В сущности, занимаясь серьезно здоровьем своих учеников, школа должна готовить их к жизни по трем параметрам: социальному, психологическому и физическому!
Особенно лютуют сегодня гимназии и лицеи, действуя по принципу: <Не соответствуешь моим требованиям, дружок, пошел вон! Я всегда найду, кого взять на твое место!> Подкачало у ребенка здоровье, не выносит он сумасшедшей загруженности учебой, детства золотого просит от взрослых? Завали его двойками, выдави из школы. Он – <слабое звено!>. Конечная цель, по которой оценивает работу школы начальство, – выпускать в жизнь конкурентоспособных учеников. И… все. Вот только <конкурентоспособность> эта почему-то меряется одними процентами поступивших в вузы, а не их здоровьем. Но и получая здорового, умного и талантливого ребенка, школа его не бережет, не относится к нему по-матерински или хотя бы… по-хозяйски.
Сегодня в России проводят фронтальную проверку самочувствия учащихся перед первым классом, в пятом и одиннадцатом. Осенью 2002 года экспериментальная диспансеризация проходила в Вологде одновременно со Всероссийской. Требовалось разделить мероприятия по профилактике заболеваний и их лечению – между школой, родителями, поликлиниками и различными медико-психологическими службами. Чем должен заниматься школьный психолог, не знает толком никто. Учителей физкультуры не хватает. Большинство школ не делят классы на группы здоровья. А школьная администрация в вопросах здоровья не компетентна.
Но если за здоровьем ребят не следить, не принимать всерьез, допустим, жалобы на головную боль, боль в животе, рассказывала мне заместитель директора <Дара>, психолог Анастасия Анатольевна Михеева, то в результате учебных перегрузок эти пока что психо-соматические боли превратятся в хронические.
Наконец, нет сегодня и административного механизма ответственности школы за то, что она наносит вред здоровью детей. Я, как родитель, не могу остановить учителя, который злоупотребляет двойками, грубит ученикам. В общем, школы перестали быть питомниками по выращиванию <цветов жизни>, как мы говорили раньше. Честно говоря, радостно было узнать, что в вологодском эксперименте, помимо сотрудников Министерства образования РФ, принимали участие ученые и врачи: в том числе главный педиатр Москвы Александр Григорьевич Румянцев и заведующий кафедрой возрастной психологии МГУ профессор Подольский…
Елена Ивановна Воробьева, начальник управления образования Вологды, – человек деловой и конкретный, быстро ввела меня в курс дела: <Эксперимент состоял из 3 блоков: медицинского, социального сопровождения, которым занималась я, и психолого-педагогического. Из пяти тысяч детей, которые проходили диспансеризацию, мы должны были выявить социально неблагополучных и безнадзорных. К тому же описать признаки, по которым будет ставиться этот диагноз в будущем – точно и быстро.
Сразу скажу, что такой банк данных в городе был. Но прежде он формировался по принципу обращения к нам детей, родителей, соседей, работников УВД и содержал всего лишь девять детских имен. Эксперимент выявил пятьсот социально неблагополучных. Составили <социальную анкету> на них. Кропотливая работа оставила в списке безнадзорных 203 детей. Чувствуете разницу между цифрами <9> и <203>?
Одновременно с социальными работниками школьные психологи определяли черты психологического неблагополучия, а медики – физического неблагополучия этих же детей. Так что если раньше можно было шутить, что дети, которые плохо учатся, пышут здоровьем (потому что много гуляют), сейчас уже ясно: они во всех отношениях больные!
Полученные в трех блоках эксперимента данные свели в компьютере. И получилась полная картина личности ребенка. Вот его болезни, вот его жизнь дома, в семье, вот его родители, а вот и школьные отметки. Конечно, пока что эти данные засекречены. Мы еще не приняли решение, кто именно будет допущен к этой строго конфиденциальной информации.
Затем мы собрали вместе социальных работников школ и психологов Вологодского центра помощи семье и детям. Важно было решить, кто же будет этих детей патронировать. Так мы составили и карту <социального сопровождения> неблагополучных. Поделили 203 ребят на две группы: на тех, у кого доминируют проблемы в учебе, и тех, у кого причиной безнадзорности стало материальное положение семьи, нездоровье или пьянство родителей. Ведь очевидно, что в большинстве случаев проблемы детей порождены проблемами взрослых. Значит, сначала город должен помочь папам и мамам.
Конечно, на достигнутом не остановимся. Недавно собирали директоров школ и попросили их задуматься над вопросом: хотели бы они провести такой эксперимент в своей школе. Представьте себе, если они все дружно скажут <да>! Можем ли мы справиться с социальным неблагополучием тысяч ребят только силами Вологды?..
Она не ответила на свой же вопрос. Но было очевидно, что расширение рамок эксперимента потребует больших финансовых затрат.
– Успокаивает, что борьба за безнадзорных ребят, – продолжала Елена Ивановна, – проблема межведомственная, междисциплинарная. В ней задействованы и Министерство здравоохранения, и УВД, и структура образования, и социальные службы города… В эксперименте участвовала Московская группа специалистов Республиканской детской больницы. Поучились у приезжих врачей и наши, вологодские.
Заместитель главы администрации города Сергей Алексеевич Юзгин в прошлом врач. Он-то и предоставил нашей газете такие горькие цифры.
За последние десять лет численность детского населения Вологды уменьшилась на 24,3%. Возросло число детей, рожденных матерями-одиночками.
Возраст незамужних матерей имеет два пика: 20 и 30-35 лет. Первая цифра – показатель снижения возраста сексуальных отношений. Вторая почти в восьмидесяти процентах случаев – нежелание мужчин жениться на матери своего ребенка, от которого мужчины не отказываются, поскольку регистрируют свое отцовство. Так что каждый третий новорожденный в Вологде из неполной семьи.
Рождение ребенка резко ухудшает и материальное положение молодой семьи. Второго ребенка эта семья заводить не будет. И Сергей Алексеевич сделал вывод:
– Мы должны беречь в городе каждого ребенка! Неразумно перегружать детей в школе до такой степени, что они не имеют времени ни подышать свежим воздухом, ни подвигаться в спортивной секции. Надо вводить в школы культуру здоровьесбережения!
Озабоченность администрации города и области вполне понятна. Судите сами: за период от 1995 года уровень заболеваемости детей Вологды до 14 лет, по факту обращения в поликлиники, возрос на 66,7%! Число инфекционных заболеваний выросло в два раза. Болезней крови – на 53%. Психических расстройств – на 47%. Органов дыхания – на 67%. Пищеварения – на 98%. Мочеполовой системы – на 61%. Эндокринных заболеваний – на 22%. Болезней кожи – на 35%. Болезней костно-мышечной системы – почти в два раза. А врожденных аномалий – в два с половиной раза! К сожалению, картина типична и для других северных и холодных городов России. Поражает и то, что если раньше здоровье детей-горожан, да еще областного центра, было лучше здоровья сельских детей – потому что первые были ближе к благам цивилизации, которые связаны с профилактикой заболеваний, то сейчас здоровье городских детей Вологодчины хуже аж на 40%! Почему? Не потому ли, что сельские ребятишки не заперты с утра до ночи в гимназиях и лицеях, занимаются физическим трудом на своих огородах и питаются свежим молоком, фруктами и овощами?
Но и <здоровые> дети не здоровы! От московских педагогов мне приходилось слышать, что они нагружают доверху работой (в первую и во вторую половину дня) только <здоровых школьников>. Но а есть ли они – абсолютно здоровые? Я спросила об этом в управлении здравоохранения администрации Вологды и услышала, что практически здоровых новорожденных вологжан всего… около 0,5%! Значит, 99,5% первоклассников с недугами. 60% детей рождаются с небольшими нарушениями органики мозга. Внешне это может проявляться лишь в том, что эти дети быстро утомляются, плохо запоминают материал, капризничают. И что с ними делать, если они умненькие и талантливые? Все-таки не принимать в элитные школы? Отправлять всех в профтехучилища? Или?..
В Вологде попробовали выправить эти недостатки в учебных учреждениях. Итог превзошел ожидание! Две минуты глазной гимнастики на каждом уроке дали стабилизацию зрения.
Вологодская школа N37 занимается сбережением здоровья своих учащихся давно. И если во многих школах страны сегодня вообще не проводятся <классные часы>, то здесь сборы учеников имеют всем понятную цель – научиться заботе о здоровье.
Директор школы Галина Александровна Зинченко привела нас в класс, в котором четыре разноцветных фонарика по углам. На уроке учитель нажимает на выключатель; когда фонари загорятся, ребята вертят шеями, водят глазами. <Профилактика остеохондроза и близорукости>, – говорила Галина Александровна. И говорила это с гордостью!
Над классной доской плакат с кругами – тоже для разминки глазных мышц. Потом увидели еще одно чудо школьного оборудования – столы с регулировкой высоты. Часть урока дети могут работать стоя – тогда столы поднимаются, часть – сидя. Педагоги помоложе, словно матери родные, занимают ребят на переменах организацией подвижных игр. И что еще поразило в 37-й: дешевизна витаминных салатов в буфете – по рублю, по два, обилие выпечки, вкусный и дешевый суп. Ведь если нет в школе второго толкового завтрака, к двенадцати часам у детей начнут болеть головы.
В этом году в школе появился физиокабинет. 90% детей занимаются в спортивных кружках. И все же Галина Александровна недовольна итогами диспансеризации: у 1036 детей из 1604 обнаружены заболевания опорно-двигательного аппарата. Это из-за малоподвижного образа жизни. В течение недели школьники двигаются в пределах школы всего шесть часов, а вне школы за тот же период 24 часа, а надо 48!
Что еще в силах школы, как показал эксперимент? Заняться спинами учащихся. Руководитель 4-й детской поликлиники, доктор Малышева, однажды сказала: <А почему бы массажисту и врачу лечебной физкультуры не прийти в школу самому? Ведь так удобнее детям>. И они пришли. Хотя врач и получает заработную плату в своей поликлинике.
В школе N3 мне удалось побеседовать с директором Надеждой Васильевной Мочаловой. Еще в 1999 году педагоги обеспокоились осанкой учеников. Если о детях не беспокоиться, то к концу первого года обучения в школе у нескольких процентов детей понизится слух. Зрение понижается у десяти процентов малышей! Осанка нарушается у пяти процентов! В школе появился предмет <Твое здоровье>. Третий урок физкультуры сделали лечебным. Ребят разделили на несколько групп здоровья. И каждой группе нашли своего преподавателя физкультуры. Ведь как показывали профилактические осмотры детей в Вологде раньше, высокое развитие физических данных наблюдается лишь у одного процента юных вологжан! Труд физруков оплачивает гороно. Дополнительные помещения для занятий физическими движениями нашлись в школе потому, что при строительстве она была рассчитана на две тысячи триста учеников, а теперь их в школе только тысяча восемьдесят. В итоге осенняя диспансеризация показала: здоровье детей третьей школы лучше, чем в других четырех, что на эксперименте.
Окончательно итоги эксперимента станут известны в конце марта. Однако уже сейчас напрашиваются некоторые выводы.
В нашей стране ребенок обладает многими правами. И правом на имя, и на жизнь в семье, и на заботу государства… Но мне кажется, что нужно реализовать это право, прописать в документах административный механизм ответственности школы за здоровье детей.
А что если страховать учащихся от того вреда их здоровью, который приносит школа? Пусть страховые компании премируют педагогов, которые в конце учебного года хотя бы сохранили здоровье детей на прежнем уровне!
В ходе диспансеризации Центру социальной помощи семье и детям доверили патронирование ста безнадзорных детей. И верится, что очень скоро они перестанут быть <слабым звеном> нашего общества. Потому что в их жизнь пришли хорошие взрослые.
Ирина РЕПЬЕВА
Вологда
Выбор читателей
Комментарии