«Сколько листвы намело…» . Каждый подлинный поэт неповторим

Пора предзимья, осень света, серые короткие дни. Замерла в ожидании перемен природа. Задумались люди: что впереди? Об этом настроении очень точно сказано у Арсения Тарковского:

Не для того ли мне поздняя зрелость,

Чтобы, за сердце схватившись, оплакать

Каждого слова сентябрьскую спелость,

Яблока тяжесть, шиповника мякоть,

Над лесосекой тянувшийся порох,

Сухость брусничной поляны, и ради

Правды – вернуться к стихам, от которых

Только помарки остались в тетради.

Все, что собрали, сложили в корзины,

И на мосту прогремела телега.

Дай мне еще наклониться с вершины,

Дай удержаться до первого снега.

Есть у поэта и книга такая – «Перед снегом».

Возможно ли это сейчас – Год поэта? Стихи пишутся, в интернете размещаются, сборников в книжных магазинах великое множество. Яркие, глянцевые, невзрачные, миниатюрные… – разные. Но много ли у них читателей? И какие они?

Сама я живу в стихотворно-музыкально-песенном пространстве. Днем, когда молчит телефон, дома тихо. Вечерами – театр, где я работаю. Джазовые импровизации, гитарные аккорды, Дебюсси или Шуберт… Но и в тишине квартиры, и в гудящем вагоне метро, и на морском судакском берегу звучит своя внутренняя музыка. Или стихотворные строки. Очень часто – Арсения Тарковского.

Его любимое время – июнь. В июне Арсений Александрович родился. Любовался свежей зеленью. Еще нежил зной. Радовали белесые ночи. Кажется, не случайно и ушел он в конце мая, немного не дотянув до любимого месяца, в котором он просто не мог умереть!

Оттого и такое острое ощущение предзимья – поры угасания, ухода света. Зимой поэт словно замирал, замыкался в себе. А потом:

Мне запомнится таяние снега

Этой горькой и ранней весной,

Пьяный ветер, хлеставший с разбега

По лицу ледяною крупой,

Беспокойная близость природы…

И снова июнь. Боготворимый им день рождения, День сотворения его мира:

…Июнь пришел, я не томлюсь по дому,

В котором жизнь меня терпенью учит,

И кровь моя мутится в день рожденья,

И тайная меня тревога мучит, –

Что сделал я с высокою судьбою,

О боже мой, что сделал я с собою!

У Тарковского все – и любовь, и война, и смерть даже, – как музыкальная стихия, песенная мелодия. Осенний дождь или летнее душное марево.

Все течет – Вода, Жизнь, Время. Тоска падает с неба, как снег. Дождевыми каплями стучится в окно любовь:

То были капли дождевые,

Летящие из света в тень.

По воле случая впервые

Мы встретились в ненастный день,

И только радуги в тумане

Вокруг неярких фонарей

Поведали тебе заране

О близости любви моей…

Каждый подлинный поэт неповторим, не похож на остальных. Другого такого поэта, бывшего частью природы, всех стихий ее, на мой взгляд, нет.

И при этом Тарковский – человек, живущий в реальной, очень непростой жизни. Зарабатывающий хлеб насущный. Воевавший. Любящий. Мыслящий. Страдающий. Имеющий свою позицию.

Он гениально написал о войне. О середине века. О любви. О возрасте: детстве, юности, зрелости. Старости и прощании…

И все-таки ушедший год был ЕГО годом. Арсения Александровича Тарковского. Великого русского поэта.